Если вы не думаете, что ваши познания в науке позволяют делать такие вещи, то это может звучать несколько пугающе. На самом деле всё не так страшно, как кажется: вам не обязательно быть профессиональным учёным, чтобы хорошо проработать научную сторону научной фантастики. Во-первых, многие формы космических путешествий, путешествий во времени и т.д. стали настолько привычными, что читателей научно-фантастических произведений больше не нужно убеждать в их принципиальной возможности. Многие писатели, которые не проявляют особого интереса к механизмам как таковым, просто берут на вооружение одну из общих форм, успевших стать привычными, и пользуются ею по мере необходимости, чтобы рассказать собственную историю. Во-вторых, есть способы узнать, что вам требуется для того, чтобы рассказать историю (и это важная часть работы).

Я поговорю об этих вопросах подробнее в последней главе. Пока что давайте просто скажем, что всё, что не может быть однозначно отвергнуто как нечто невозможное в свете современных знаний, будет законной добычей научной фантастики. В общем, если это выглядит чем-то невозможным, вы укрепите доверие к себе, если предоставите какое-либо объяснение. Неважно, имеете ли вы дело с чем-то явно возможным, что уже предвидела современная наука, или с чем-то, идущим дальше и выходящим за рамки современной науки, вам нужно, как минимум, знать основы того, что говорит современная наука. Поэтому в следующих нескольких главах мы уделим этому особое внимание.

ЗНАЙ СВОИ НАУКИ

Есть множество доказательств того, что законы природы одинаковы во всей Вселенной. Этот факт позволяет нам делать разумные предположения о том, какого рода вещи могут существовать в других её частях. Например, мы не стали бы рассчитывать обнаружить цивилизации, развивающиеся в атмосфере, состоящей в основном из водорода и кислорода. Законы химии делают такую атмосферу слишком нестабильной, чтобы она могла существовать на Земле или где-то вне её. Ещё мы не рассчитывали бы найти реальные аналоги одного старого клише из фильмов о монстрах — гигантских пауков, в точности похожих на земных пауков-птицеедов, только в сто раз больше. Полный решимости писатель-фантаст мог бы выдумать правдоподобных инопланетян, которые чем-то напоминали бы огромных пауков внешне, но сильно отличались бы от них внутренне.

Далее в этой книге мы более подробно рассмотрим, почему такие утверждения можно делать. Чтобы у нас была такая возможность, нам придётся изучить некоторые основные принципы некоторых наук. В процессе этого вас может несколько удивить и впечатлить осознание того, насколько взаимосвязаны все науки.

Из-за того, что урок химии проходил в одном классе, физики — в другом, а биологии — вообще в третьем, в школе у вас могло сложиться впечатление, что каждая из наук — это отдельная маленькая шкатулочка знаний, у которой мало общего с другими. Ничто не может быть ещё дальше от истины, и нигде это не проявляется так очевидно, как при попытке представить себе, какие виды миров и форм жизни могли бы существовать.

Физика — это основа; несколько лаконичных принципов управляют всем, что происходит в физической вселенной. (Конечно, это не означает, что мир — это нечто тривиальное: понимание того, что означают эти несколько принципов, и проработка всех их последствий — это нечто гораздо большее, чем работа на одну жизнь! С другой стороны, взрослые, которые утверждают, что ничего не смыслят в физике, допускают великолепную ошибку. Они могут не знать академической формалистики физики, но организмы, которые мало что понимают многих принципов, не доживают до зрелого возраста!)

Некоторые из выводов физики имеют отношение к астрономии и химии. С учётом фундаментальной природы материи, энергии и форм их взаимодействия, из элементарных частиц неизбежно образуются атомы, которые ведут себя строго определённым образом, в том числе объединяются в молекулы и кристаллы с такими качествами, которые мы называем химическими свойствами. Точно с такой же неизбежностью большие скопления материи будут концентрироваться и превращаться в такие объекты, как звёзды, планеты и галактики, которые ведут себя определённым образом — как индивидуально, так и коллективно.

В некоторых из этих скоплений материи химические реакции могут стать очень сложными, что приводит к возникновению особого рода объектов, которые мы называем жизнью. Как именно это происходит, определяется законами химии, которые, в свою очередь, определяются законами физики. Как только на планете зарождается жизнь, её облик во многом определяет астрономия. Виды жизни, которые могут эволюционировать на такой планете, как Земля, сильно отличаются от тех, которые можно было бы найти, скажем, на Юпитере.

Как простой, но впечатляющий пример того, насколько это справедливо — в какой степени наше астрономическое окружение определяет облик и пронизывает каждый из аспектов нашей жизни, — рассмотрим наклон оси Земли. Конечно, Земля — это единственная планета, о формах жизни на которой читатели этой книги в большинстве своём знают не понаслышке. Астроном мог бы описать природу Земли в общих чертах путём указания таких цифр, как её масса, средний радиус, насколько далеко она находится от Солнца, какого оно рода, и так далее. Одной из таких цифр является угол наклона оси. Это угол, на который ось вращения планеты отклонена от перпендикуляра к плоскости её орбиты. (Если это звучит устрашающе технически, не беспокойтесь об этом. В следующей главе я объясню это более подробно, с картинками.)

Описанный такими сухими терминами, наклон оси может выглядеть как некое сугубо академическое понятие, представляющее интерес исключительно для астрономов. Но оказывается, это имеет фундаментальное значение для всех и вся, что живёт на этой планете. Скажем, если бы вы изменили его с его нынешнего значения 23,5° на 0,2°, практически всю человеческую литературу пришлось бы переписывать — и не по мелочи, а радикально. Почему? Потому что времена года — зима, весна, лето и осень в умеренных зонах; влажные и сухие сезоны в тропиках — пронизывают практически все аспекты человеческой жизни. И этот наклон оси на 23,5° является основной причиной существования и природой времен года, а также существования тропических, умеренных и полярных регионов.

При прочих равных условиях и сокращении наклона оси практически до нуля сезонные колебания и всё, что от них зависит, также сводятся практически к нулю. «Суровая зима...», «Первые весенние цветы...» и «Благодатное лето...» — все эти фразы бессмысленны для существ, у которых нет ни зимы, ни весны, ни лета. Сюжеты, связанные с переживанием суровой зимы или надеждами на то, что дожди придут вовремя и спасут урожай, не могли бы появиться и не были бы понятны в мире, где нет времён года из-за того, что у него не наклонена ось.