Но даже если и так, новость об учениях вполне себе должна была появиться в новостях, просто для того, чтобы люди поверили, что то, что происходило вчера, было запланировано и держалось под контролем на протяжении всего… «мероприятия». Но новостей не было, а это влекло за собой умную мысль номер два — корпораты и сами понимают и признают, что вчера все было ни хрена не под контролем. Мало того — они до сих пор разгребают официальные и не очень официальные последствия нашего вчерашнего налета, которых оказалось так много, что они закопались в них по уши и пока что даже конца и края этим последствиям не видят. Они получили такой мощный щелчок по носу, что нос раздуло до размеров помидора и теперь, прежде чем выходить с какими-то официальными заявлениями, надо привести его в нормальный вид, иначе вместо ответов на вопросы народ получит лишь только поводы для новых вопросов. Где-то в недрах «Арамаки», в спрятанных в глубине бетонных коробок офисах, сейчас одна за другой взрывались черепушки офисных клерков, которые усиленным мозговым штурмом пытались придумать такую историю, которая бы не развалилась как плохо простроченная одежда, стоит лишь потянуть за одну из многочисленных торчащих белых нитей, которыми она пошита. Историю, которая началась бы с того, что объяснила людям само по себе предназначение одиноко стоящего здания, которое на протяжении такого долгого времени числилось как какой-нибудь склад и еще столько же времени не привлекало бы ничьего внимания… Кроме почему-то кучки «опасных криминальных элементов». Любой здравомыслящий, да вообще хоть как-то мыслящий человек, уже в этом месте задал бы себе логичный вопрос «Зачем светлячкам атаковать совершенно бесполезное, милое и мирное здание, да еще и таким малым составом? В чем их профит?» И ни один из них ответа на этот вопрос не нашел бы.

Поэтому, пока «Арамаки» не выставит на суд общественности своего монстра Франкенштейна, пошитого на суровый шпагат из обрывков лжи, пропаганды и совсем малой частью — из правды и рассекреченных данных, им проще и выгоднее просто делать вид, что этого события не было. Потому что если об этом рассказать, даже прикрываясь какими-то учениями или другим способом сказать «Все под контролем», все равно начнут возникать вопросы. И на монстра придется нашивать дополнительные куски, тратя на это дополнительное время… За которое вполне могут возникнуть дополнительные вопросы.

И это, в свою очередь, тянет за собой еще одну интересную мысль, которая, правда пока еще остается умозрительным выводом, не подкрепленным ничем, кроме рассуждений. И мысль эта заключается в том, что корпорации вовсе не так сильны и могущественны, как кажется. Да, номинально они исполняют функции правительства, да, большинство людей Города имеют то или иное отношение к одной из них и найти кого-то, кто не работает в той или иной степени вовлеченности на корпоратов — это еще надо постараться… Но если власть корпораций стабильна и незыблема, то зачем им придумывать объяснения и оправдания? Сказали бы просто — «Это вас не касается, внутренние дела корпораций» и все дела.

Конкуренция. Вот ответ. Мир победивших корпораций это мир в первую очередь конкуренции, которая ни перед чем не останавливается. Если одна корпорация показывает свою слабость, этим моментально пользуются ее конкуренты. И даже если формально они объединились против какой-то общей угрозы, в нашем случае — против светлячков, — внутри этого искусственного объединения все равно царствует атмосфера постоянной конкуренции и вооруженного нейтралитета. И, стоит кому-то одному дать слабину, показать, что все вовсе не так стабильно и подконтрольно, как кажется — и это будет буквально казус белли для остальных корпораций. И следом за этим вполне вероятно… ну, например, исключение «проштрафившейся» корпорации из спонтанного союза, например под предлогом «разобраться сначала внутри себя, а потом уже переходить к разборкам с внешним врагом». А от этого недалеко и до присвоения статуса следующего врага, с последующим переделом сфер влияния. Мир корпораций это бассейн с акулами. Акулами, каждая из которых не гнушается вцепиться в бок другой, едва только та проявит хоть бы признак слабости или ранения.

Так что для нас отсутствие новостей было хорошей новостью, с какой стороны на это ни посмотри. В теории, можно было бы прямо сейчас переходить к следующему этапу плана, но это только в теории. На самом деле было несколько «но», которые этому препятствовали. Например, для подготовки к следующему этапу плана мне нужна была Стеф, а она ни на шаг не отходила от Сола, который после вызволения из лап корпоратов все еще не способен был толком контролировать Свет и вообще вел себя немного странно — сказывалось долгое воздействие газа. Нужно было дать ему как минимум день, чтобы ему стало получше, после чего телепатку можно будет оторвать от него, и, напоминая, что лично она у меня в долгу, попросить этот долг вернуть.

Кроме того, у меня было еще одно дело. Я его вообще планировал провернуть сразу же по возвращению в «Зефир», но появление Стеф смешало мне все карты, хотя и значительно упростило достижение следующих целей, которые я, надо признать, на тот момент не очень хорошо себе представлял как достичь. Вот и пришлось сначала вызволять Сола.

К тому же, к Птичнику я могу сходить вообще в любой момент. Сомневаюсь, что корпораты даже в теории способны поймать и арестовать этого человека. Я даже не уверен, что они вообще знают о его существовании. Слишком уж много в нем странного и загадочного.

Тем не менее, несмотря на всю свою странность и загадочность, Птичник ответил на мое сообщение сразу же и без лишних вопросов обозначил место своего нахождения. Конечно же, это была крыша. И конечно же, это была новая для меня крыша — та, на которой я еще ни разу не был. И находилась она очень близко к «Зефиру», буквально в паре кварталов. Видимо, Птичник опасался за то, что меня могут захомутать по пути, если придется идти слишком далеко.

Но я идти не стал вообще. Я добрался до него по крышам, вообще не спускаясь на землю — не хотелось напороться на мотыльков, недовольных втыком, который гарантированно последует после вчерашних событий, и стать объектом их пристального недовольного внимания.

Когда я запрыгнул на нужную мне крышу, Птичник даже не выказал никакого удивления. Как сидел за маленьким столиком, сложив ноги по-турецки и пил кофе из крышечки небольшого термоса, так и продолжал это делать. Разве что повернул голову в мою сторону и кивнул, приглашая к столу.

— Рад, что ты в порядке. — вместо приветствия сказал он, когда я сел. — Кофе будешь?

— А ты вообще пьешь что-то, кроме кофе?

— Нет. — Птичник улыбнулся. — По крайней мере, не на улице.

— Ну хотя бы добавки там, не знаю… — я пожал плечами. Сахар, молоко, сливки, корица хотя бы? Я как ни попробую твой кофе, так он черен как ночь!..

— Как тьма. — невероятно серьезным тоном поправил меня Птичник. — Ну не хочешь…

— Я не говорил, что не хочу. — я поднял палец. — Наливай.

Птичник достал откуда-то из-под стола небольшую пластиковую чашку, налил в нее из термоса и протянул мне. Я взял теплый пластик обеими ладонями — на крыше сегодня было ветрено, и пальцы успели немного задубеть.

— Как я понимаю, это вы вчера вечеринку устроили корпоратам?

— И откуда же ты в курсе? — поинтересовался я, пригубливая ароматный напиток. — За весь день ни капли информации по этому поводу ни в одном СМИ, а ты откуда-то в курсе!

— Я умею слушать. — в своей манере ответил Птичник. — И я умею смотреть в правильном направлении. Этого вполне достаточно.

— Имеющий уши да услышит? — я усмехнулся. — У нас там было дело.

— Правое?

— Если ты спросишь руководство «Арамаки», они конечно же скажут, что нет. — я пожал плечами. — Правое-неправое, как и добро и зло, понятие субъективное.

— Как и свет и тьма, верно? — Птичник изогнул бровь. — Ты же из-за этого ко мне пришел. Из-за того, что добрался до казадоров?

— Скорее, из-за того, что я от них выбрался. — я покачал головой. — Пребывание среди них не было долгим, но, знаешь, я много чего переосмыслил… И еще больше задал себе новых вопросов на основе полученной информации.

— Себе? Или ты пришел с ними ко мне?

— Себе. К тебе у меня только один вопрос.

— Да,