Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Разная литература » Топи и выси моего сердца. Дневник - Дарья Александровна Дугина

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 90
Перейти на страницу:
Пели про Аттиса и Кибелу[37].

13 / 08

Андрей Белый:

«Поздно уж, милая, поздно…

усни: это обман…

Может быть, выпадут лучшие дни.

Мы не увидим их… Поздно, усни…

Это – обман».

Ветер холодный призывно шумит,

холодно нам…

Кто-то огромный, в тумане бежит…

Тихо смеется. Рукою манит.

Кто это там? Сел за рекою. Седой бородой

нам закивал

и запахнулся в туман голубой.

Ах, это, верно, был призрак ночной…

Вот он пропал.

Сонные волны бегут на реке.

Месяц встает.

Ветер холодный шумит в тростнике.

Кто-то, бездомный, поет вдалеке,

сонный поет.

«Все это бредни…

Мы в поле одни. Влажный туман

нас, как младенцев, укроет в тени…

Поздно уж, милая, поздно. Усни.

Это – обман…»[38]

Павел Васильев:

И имя твое, словно старая песня,

Приходит ко мне. Кто его запретит?

Кто его перескажет? Мне скучно и тесно

В этом мире уютном, где тщетно горит

В керосиновых лампах огонь Прометея —

Опаленными перьями фитилей…

Подойди же ко мне. Наклонись. Пожалей!

У меня ли на сердце пустая затея,

У меня ли на сердце полынь да песок,

Да охрипшие ветры!

Послушай, подруга,

Полюби хоть на вьюгу, на этот часок,

Я к тебе приближаюсь. Ты, может быть, с юга.

Выпускай же на волю своих лебедей, —

Красно солнышко падает в синее море

И – за пазухой прячется ножик-злодей,

И – голодной собакой шатается горе…

Если все, как раскрытые карты, я сам

На сегодня поверю – сквозь вихри разбега,

Рассыпаясь, летят по твоим волосам

Вифлеемские звезды российского снега.[39]

15 / 08

Сила: важно.

Ум: важно.

Гастев Алексей Капитонович: важно.

Влияние луны на внутренние тропы жизни: важно.

Остальное – не так важно.

18 / 10

Учиться видеть других людей. И брать их покой.

28 / 10

Поезд прорезал воздух истлевающего октября. Он же был и воздухом ноября и августовским (в сочетании с солнцем и ветром). И мартовским (с его надеждами на воскресенье и тяжелым запахом церковного ладана). Я воспринимаю место как потенциальность; в окне – дом, в котором собирались члены поэтического общества «Арзамас», а внутри – сразу все 200 лет: и декабристы, и революционеры ХХ века, и мистические анархисты, и сложные, острые взгляды из разных углов в башне Иванова. Солнечный луч. Свободное небо – властитель болот. Маленький шорох: и вижу образ барышни в черном платье на Таврической с белым воротничком и мудро скроенными рукавами. Она сидит подле Иванова и старательно читает текст «о Циклопах» на древнегреческом, постоянно путая ударения. В ее сердце горит красный огонь, не опаляя гостей башни.

Вот иная барышня, кажется, парижанка, сидит рядом с камином – декадентка, нигилистка, революционерка, но Башня не об этом. Сидит и мечтает о кострах – о том, чтобы священным огнем был выжжен потонувший в торжестве обыденного мир. Она даже думала о совершении террористического акта. Да только люди единичные – слишком мелкий масштаб… Вот если бы можно было бы уничтожить одним жестом все человечество!

А потом я вижу иную девушку. Выращенную в 90-ые, партийную. 14-летнюю – с грезами о мансардных собраниях, слабо артикулирующую свои мечты, но знающую, что есть тайное измерение, к которому надо стремиться. С постоянным лейтмотивом Антигоны[40]… А потом черная меланхолия юношества и сентиментальный чоранизм. А потом начало ницшеанской молодости – то бодрое, то истончающее. И мерами погасающий, мерами возгорающийся огонь[41], что был у девушки, сидящей подле Иванова в Башне, и он выжигает изнутри. А еще и мир хочется уничтожить… Целый! Во имя вечности! Тело ослабело, тело современного человека. Внутренний огонь может его исказить, проявиться шрамом, синяком, ударить молнией Аполлона, оттого человек перепутает слова и скажет их не в том порядке, и жить станет не в порядке. Огонь внутренний иногда обжигает, но пламя, обжигая жидкую кровь, не гаснет. Проживаю город сотней жизней, проецируя в каждое место воспоминания о когда-то прожитых.

В Петрограде солнце было – редкое знамение. Внутри огонь был и есть, горит как закат, поглощаемый сумерками и поступью холодного серебряного воздуха уже несеребряного века.

Поезд прорезал воздух истлевающего октября несеребряного века.

5 / 11

Вячеслав Иванов. «Эрос» – четвертая книга лирики. Цена 60 к.

Л. Зиновьева-Аннибал. «Тридцать три урода». – Повесть. – освобождена от ареста. Цена 40 к.

Александр Блок. «Снежная маска». – Третья книга стихов с фронтисписом Л. Бакста. Цена 60 к.

Георгий Чулков. «Тайга». – драма в 3 актах. Цена 40 к.

Алексей Ремизов. «Лимонарь». – повествования по апокрифам. Цена 60 к.

Л. Зиновьева-Аннибал. «Трагический зверинец». – рассказы. Цена 1 рубль.

«Цветник Ор. Кошница первая». 1907 г. сборник лирический и драматический. Цена 1 р. 25 к.

Сергей Городецкий. «Перун». – Стихотворения лирические и лироэпические. Книга вторая. Печатается.

Максимилиан Волошин. «Звезда-полын». – Книга стихов. Печатается.

Вячеслав Иванов. «По звездам». – Статьи и афоризмы. Печатается.

Поступил в продажу «Цветник Ор. Кошница первая». Изд-во «Оры». Спб. 1907.

6 / 11

На «Ивановских средах» встречались люди очень разных даров, положений и направлений. Мистические анархисты и православные, декаденты и профессора-академики, неохристиане и социал-демократы, поэты и ученые, художники и мыслители, актеры и общественные деятели, – все мирно сходились на Ивановской башне и мирно беседовали на темы литературные, художественные, философские, религиозные, оккультные о литературной злобе дня и о последних, конечных проблемах бытия. Но преобладал тон и стиль мистический. Сразу же создалась атмосфера, в которой очень легко говорилось. В постановке тем и в характере, который приняло их обсуждение, быть может, не хватало жизненной остроты, и никто не думал, что речь идет о самых жизненных его интересах. Но образовалась утонченная культурная лаборатория, место встречи разных идейных течений, и это был факт, имевший значение в нашей идейной и литературной истории. Многое зарождалось и выявлялось в атмосфере этих собеседований. Мистический анархизм, мистический реализм, символизм, оккультизм, неохристианство, – все эти течения обозначались на средах, имели своих представителей. Темы, связанные с этими течениями, всегда ставились на обсуждение. Но ошибочно было бы смотреть на среды, как на религиозно-философские собрания. Это не было местом религиозных исканий. Это была сфера культуры, литературы, но с уклоном к предельному. Мистические и

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 90
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Дарья Александровна Дугина»: