Принял влево, ближе к уже занявшей позицию карробалисте, выходя из-за спин своих копейщиков, и выбрал подходящий угол атаки. Хр-хр-хр-хр-хр… захрустел за спиной стреломет. Враг все ближе…

Я стал переводить коня в галоп. Князь вывернул шею, скосив на меня наливающийся кровью глаз. Глянул, как будто бы проверяя, так ли он понял своего седока, и ускорился, переходя в аллюр «три креста». Я опустил копье, натянув ремни тока, и выцеливая противника. Сейчас… Нааа!!!!

Копье легко прошило доспех тилинкита, нанизывая его, как жука на булавку. Хлопнули рвущиеся ремни тока, и я выпустил из рук древко, оставляя копье в теле варвара. Тут же потянул из ножен притороченную слева к седлу шашку.

Князь — красавец! Пока я выхватывал клинок, он как таран сносил всех на своем пути. А одного особо ловкого тилинкита, выскользнувшего из-под копыт, молниеносно укусил за шею. «Пролетая» мимо, я успел заметить, как тот выронил палицу и, схватившись за горло, рухнул на траву. Охренеть! Надо будет проверить, может Князь плотоядный?! Ха-ха-ха-ха! Возбуждение боя всецело охватило меня.

— ТшДАЦ!!!! — услышал за спиной грохот сработавшей карробаллисты. Молодцы! Просто молодцы!

Мы уже прорвались сквозь вражескую толпу. Я оглянулся на своих воинов. Они молча выстраивались за мной привычным клином. Мало у кого остались копья, только у трех-четырех уланов. Я улыбнулся и снова развернулся к наседающим на моих копейщиков тилинкитам.

— Пошли! — я указал шашкой на уже потрепанный фланг северных варваров и тронул своего коня.

Разметав остатки тилинкитов, пытающихся охватить наш левый фланг, я остановил свой отряд и окинул взглядом поле боя. Мой конный отряд, на первый взгляд, был цел. Копейщики уверенно держали строй, а стрелки методично отстреливали атакующих, похоже из последних сил, тилинкитов.

— Труби атаку копейщикам, — отдал я команду сигнальщику и тот поднес к губам сигнальный рог.

— Вууу-вууу! Вуу! Вууу-вууу! — пронесся над полем боя рев сигнального рога.

— Ииииииии! Хууу!!!

Строй моих воинов разом шагнул вперед, нанося одновременный удар копьями. Тысячи раз повторенное на тренировках упражнение. Атака строя копейщиков. Неторопливая, очень неторопливая, но неумолимо смертоносная атака.

— Хуу!… Хуу!… Хуу! — медленно, но синхронно, оряховцы пошли вперед.

Выложившиеся в ноль в безумном натиске, тилинкиты сначала подались назад, а потом не выдержали и побежали. Редкое зрелище, даже для меня. За эти три круга, много раз гонявшего и разнообразных разбойников, и тилинкитов. Но если с разбойниками обычно проблем не было, то северные варвары дрались зло и упорно, практически никогда не показывая спину. Сегодня я ее увидел.

— Айдан! Твой выход, — обратился я к командиру улан. — Сдохнуть должны все!

Айдан весело хлопнул кулаком по груди и обернулся к своему отряду:

— За мной!

Уланы рассыпались в одну линию и бросились за убегающими тилинкитами. Оставшиеся со мной кирасиры уставились на меня глазами больного спаниеля.

— Ладно, ладно, — я не сдержался и захохотал. — Вперед!

Тяжелые кавалеристы с улюлюканьем бросились вслед за уланами.

Глава 2

Глава 2. Цветань, 527 круг Н.Э.

Ко мне пришли тилинкиты. Не те, чьи головы сейчас лежат кучей на берегу удобной бухты под Бабайками. С теми я закончил четыре дня назад. После разгрома на дороге к Оряхово, мы вырезали всех, кто попытался сбежать после боя. Основную массу посекли уланы, небольшую часть, которая попыталась затеряться в лесу, помогли загнать пластуны.

В это время я оставался на поле, где мы одолели объединенный отряд трех родов северных варваров. Как не хотелось принять личное участие в добивании врага, но, как говориться, наступил на горло своей песне. Надо было проконтролировать оказание помощи раненым, подготовить к перевозке своих убитых (а их, к сожалению, было немало, в основном — копейщиков), собрать трофеи, избавиться от трупов тилинкитов. Их догола раздели, собрав трофеи, и в болото побросали. В общем, забот хватало и мне приходилось заниматься тем, чем надо, а не тем, чем хочется. Доля командира, эхх…

По информации, полученной от гонца, я знал, что на охрану байдар тилинкиты оставили десяток воинов. И сначала хотел взять с собой в Бабайки только конный отряд, а остальных завернуть домой, но потом решил перестраховаться. А вдруг за это время еще какая-то сволочь пришла? Будет обидно: прийти, чтобы уничтожить десяток моржовых вонючек, а наткнуться на лагерь из полусотни воинов.

Мне такого не надо. Лучше быть живым параноиком-победителем, чем мертвым безалаберным смельчаком. После того, как Гавейн оказал помощь раненым, я приказал уложить их на повозки. На другие телеги загрузили тела убитых товарищей, трофеи и под охраной половины здоровых и легкораненых бойцов отправил их в село.

Старшим с ними послал командира стрелков Колояра. Он поймал стрелу правым бедром, так что тащить его к побережью было бессмысленно. Отправил домой и лекаря, и карробаллисту. Остальные пошли со мной. Пошли практически налегке. Взял только одну повозку. Она нужна была, чтобы заполнить ее отрубленными головами тилинкитов, а на обратном пути — трофеями, что мы соберем с оставленной у байдар охраны.

Что? Не гуманно головы трупам рубить? Кощунство в отношении погибших? Так я давно говорю: я не паладин в белых одеяниях. Пришли убивать моих людей и разорять мою землю? Готовьтесь сдохнуть! И радуйтесь, если в бою, а не сев жопой на кол.

У меня такие холмики из черепов — по всему манору. Разбойники местные, разбойники пришлые — тилинкиты и разнообразные подонки из соседних маноров. Даже один отряд кравосцев есть. Пришли три круга назад нести возмездие за убитого мной Влодека. Принесли… Сейчас лежат кучкой на видном месте и с табличкой.

Я около каждой кучи отрубленных голов поясняющую табличку ставлю: кто и за что здесь лежит. Патриотическое воспитание, хе-хе. Учу Родину любить. Грамотных, правда, очень мало, но как-то содержание посланий население постигает. И знаете, относятся с пониманием.

Когда пришли в Бабайки, оказалось, что я зря перестраховывался. Те три десятка бойцов, что несли охрану на объектах моей приморской деревни, уже тилинкитов перебили. Дождались, пока объединенная орда врага уйдет в сторону Оряхово, вернулись к побережью и вырезали оставленную охрану.

Байдары отогнали в укромное место. Все же не были уверены, что мы разгромим такой большой отряд, и позаботились о том, чтобы тилинкитам возвращаться домой было не на чем. Молодцы, одним словом.

Часть байдар я передал старосте Бабаек Гостомыслу, как компенсацию за разорение. Не сильно разорили, конечно, но пускай. Богатеют жители — мне только выгода с этого, пускай зачастую