— Что ты! — смутился я.

— Слушай же!

Если бы вы слышали, как звучал се голос! Сколько в нем было нерастраченной нежности!

Витя томно вздохнул и как можно взволнованнее спросил:

— Когда? Где? Под часами? Хорошо, милая. Только не опаздывай, умница ты моя.

Он положил трубку и деловито поинтересовался:

— Сколько пропусков нужно?

— Один… Нет, два! Лучше два.

— Ясно. Жди меня завтра утром.

Но утром он не появился. Не пришел он и к вечеру, и я сам помчался к нему домой.

Витя неподвижно лежал на диване и скорбно глядел в потолок. Я поздоровался, но Витя даже не пошевелился.

— Что случилось? — испуганно спросил я и легонько тряхнул его.

И тогда Витя тихо, по внятно сказал:

— Дрянь.

— Кто?

— Она, кто же еще.

— Что же все-таки произошло?

— Не хочется и вспоминать… В общем, пришел я под часы. Стоит, ждет. Взял ее под руку, а опа говорит: «Не надо». Предложил ей зайти куда-нибудь посидеть, а она отвечает: «Зачем? Мне некогда. Вы лучше скажите, сколько вам пропусков нужно». На всякий случай я сказал — три. И тогда эта девчонка, глядя мне прямо в глаза, спокойно сказала: «Три пропуска будут вам стоить пятнадцать рублей».

Витя помолчал и добавил горестно:

— Вот молодежь пошла!

ТРУДНОЕ ЗАДАНИЕ

Вот уже седьмой день подряд Коля страдал.

Страдал жестоко и безутешно: ему не давала покоя любовь.

Коля учился в четвертом классе, и, естественно, мы имеем в виду любовь к маме.

Коля очень любил свою маму, и поэтому ему хотелось подготовить ей подарок к 8 Марта как можно лучше!

А учительница дала задание трудное: надо было художественно вышить фартук.

И вот Коля мучился. Положив перед собой сложный эскиз узора, он исколол все пальцы, а однажды даже в порыве вдохновения чуть не проглотил зажатую зубами иголку! Но узор упорно не получался.

Обычно в тяжелые минуты жизни на помощь Коле приходила мама, но сейчас он все держал от нее в секрете, ведь это был Колин сюрприз.

Коля пожаловался было учительнице, но та строго сказала:

— Сделай сам! Знаешь, какие сейчас установочки? Каждый уважающий себя мальчик должен уметь самостоятельно вышивать!

К вечеру, окончательно перестав себя уважать, Коля скис и захныкал. В комнату заглянул папа и спросил первое, что пришло ему в голову:

— Ну-с, опять двойка? Нет? Тогда что случилось? Выкладывай!

Через минуту они уже, как заговорщики, шептались, с опаской поглядывая на дверь.

— Даже не знаю, как тебе помочь, — шептал папа. — Лично я в вышивке не силен. На работе наши женщины ужасно заморочены — у всех семьи, хозяйство… Говорят, правда, что директор наш в свободное от посетителей время увлекается вышиванием, но обращаться к нему по такому вопросу мне неудобно.

Коля снова захныкал, и папа на него шикнул:

— Тихо! Привлечем знакомых. Наконец, нам поможет домовая общественность. Это же сила!

И она помчались вниз по лестнице к лифтерше.

Надев очки и шевеля губами, лифтерша сосредоточенно читала периодическую печать.

— Скажите, — спросил ее папа, — а вышивать вы умеете?

— Нет, — ответила лифтерша, — когда-то вязала, но теперь, как один наш жилец выражается, завязала. Может, вам просто зашить чего надо?

— Какое там! Именно вышить. Художественно.

— Мудреная штука.

— В-том и беда. Пошли, Коля. Ты только не показывай виду, не расстраивайся, чтобы мама не догадалась. А мы что-нибудь все же придумаем!

Возможно, мама так бы и не догадалась. Но тайна, рассказанная лифтерше, это уже не тайна: о ней знает весь дом.

— В чем дело? — спросила мама у Коли. — Что это вам с папой так срочно понадобилось вышить?

Коля попытался сдержаться, но предательская слеза его выдала.

Ну, а мама есть мама. Она пожалела Колю. Она утешила его и взялась помогать ему готовить себе подарок.

Но и мама не была мастерицей по части вышивки, а ей очень не хотелось огорчать сына. Ей хотелось, чтобы Колин подарок понравился Коле. И поэтому она тайком отправилась в соседнее ателье.

— Будьте любезны, вы художественную вышивку делаете?

— Что вы, гражданка, у нас только художественная штопка.

— Ясно, — сказала мама и решительно направилась в магазин…

В день 8 Марта собрались гости. Маме дарили духи, цветы, но когда Коля развернул свой красиво вышитый фартук, он произвел огромное впечатление!

Все поздравляли Колю, хвалили его, а папа даже пообещал сходить в школу и поблагодарить за инициативу учительницу.

Только сказал он это как-то уж очень грозно.

КУЛАКОМ ПО ЗАКОНУ

Егор Сергеевич Бушмин строго спросил у Вали:

— Как, условия записывать будешь или запомнишь?

— Запомню.

— Гляди мне… Значит, так: шить, стирать, убирать, чтобы блестело все! Готовить, конечно. После девяти вечера из дому — ни-ни! Подружек не иметь. Обойдешься. А уж если парня какого заведешь, предупреждаю: дам по башке!

— Кому, парню?

— Тебе!

«Это, наверно, картинка из прошлого века, — подумает иной читатель. — Хозяин нанимает батрачку».

Нет, век наш, двадцатый, и дни даже наши!

Тогда, видимо, Бушмину посчастливилось: он нашел домработницу. Но какая же домработница согласится с такими условиями, позволит с собой так разговаривать?

А вот Валя позволила. Возможно, потому, что она дочь Егора Сергеевича. Ох, как не хочется выносить семейный сор из избы! Как трудно дочери жаловаться на отца чужим, посторонним людям!

И Валя старалась во всем угодить ему.

Но разве Бушмину угодишь? Он то и дело кричит:

— Почему суп пересолен? Почему каша жидкая?

Валя работает в городской столовой. Готовит на тысячи людей. И эти тысячи довольны поварихой. Один только Бушмин швыряет тарелку с супом:

— Вари новый, такая-сякая!

Вот так и мучается девушка.

Несколько лет назад отмучилась Валина мама. Не видела она с мужем ни одного светлого дня. Егор Сергеевич жестоко бил ее и приговаривал:

— Терпи. Я человек нервный…

Сын Валерий после смерти матери терпеть не стал — уехал в другой город. А Валя все надеялась. Вот получили квартиру новую, комната у нее отдельная, может, наладится жизнь.

Бушмин женился еще раз. Его дело. Но дай дочери покой! Где