Шрифт:
Закладка:
Доедаю всё, кроме зелени и моркови. В комнате есть ещё одна дверь, и я проверяю её. Как и думала, это ванная комната. Беру стакан с соком и иду к раковине. Выливаю в неё сок и набираю обычной холодной воды. Я никогда не пью воду из-под крана. Но сейчас, выбора у меня особого нет.
Возвращаюсь к столу и забираю с подноса вилку. Прячу её под подушкой, и после, накрываю пустое блюдо бумажной салфеткой.
Наевшись, и немного придя в себя, я пытаюсь понять, смогу ли выбраться отсюда. Интуиция мне подсказывает, что «если сильно захотеть…». Я ухмыляюсь своим мыслям, вспоминая, как нахваливала своё шестое чувство, найдя дверь с надписью W/C… Сейчас, благодаря своей никчёмной интуиции, я оказалась здесь. Я понятия не имею, где я, кто эти люди, и что они от меня хотят. Ясно лишь то, что я стала невольным свидетелем того, что не предназначалось для посторонних глаз.
Они думают, что я на кого-то работаю… это смешно… На кого я могу работать? Я разве похожа на шпиона?
Сидя на краю кровати, я вижу своё отражение в зеркале на стене напротив. Да, я и правда похожа на шлюху… моё короткое платье, хоть и оставалось целым, но выглядело сейчас паршиво. Идеально уложенные волосы были растрёпаны, а косметика, растёкшаяся под глазами, завершала мой потрёпанный вид.
Зайдя снова в ванную, я умылась с мылом, и прилизала беспорядок на своей голове. Продолжая рассматривать в зеркале свои красные глаза, я одновременно накручивала себя, и успокаивала.
Я не должна истерить. Он всё верно сказал. Я постараюсь сохранять спокойствие. Погрузившись в панику, я не смогу ничего предпринять. Мне нужно успокоиться, и что-то придумать.
Делаю глубокий вдох и отталкиваюсь от краёв раковины. Выхожу из ванной, сталкиваясь нос к носу с…
Нико.
Он же сказал, что будет вечером? Или я ошиблась?
- Я принёс тебе одежду. – Швыряет мне в лицо какое-то тряпьё. – Переоденься.
Я не успеваю ничего подхватить, и вещи падают из моих рук. Приседаю на корточки, стараясь не терять из виду человека напротив. Медленно поднимаю одежду и выпрямляюсь.
- Ты наелась? – Выгибает тёмную бровь, и расслабленно облокачивается на дверной косяк.
- Да. – Сухо отвечаю. - Спасибо.
- На здоровье. – Отмахивается мужчина и делает шаг в сторону двери, но снова задерживается. – А... Кстати. - Оглядывается, с ухмылкой на лице. – Ты умница. Не соврала. – Подмигивает мне и, перед тем, как выйти из моей комнаты, подбрасывает в воздух что-то металлическое, и снова ловит. Прячет в карман льняных брюк, и скрывается за дверью. Я слышу, как щёлкает замок, и тихо вою.
Молюсь, чтобы мои подозрения не оправдались, и бегу к кровати. Отпихиваю в сторону подушку… и ничего там не нахожу…
Неужели меня никто не ищет? Наташка? Она наверняка себе места не находит. Где она сейчас? С ней все в порядке? Что произошло, после того, как меня ударили? А Ник? Он что-нибудь знает об этом? Господи, Наташа сегодня утром должна была лететь во Францию...
Миша. Он тоже должен был сегодня заехать. Он будет звонить. Но телефон я оставила вместе с сумочкой в зале. Ну, день, может быть, два... а дальше он начнёт меня искать. Он знает, что я всегда на связи. Мои столичные подруги Лера и Оксана. Они тоже начнут искать меня через пару дней. Остаётся уповать на то, что хоть кто-то обо мне побеспокоится...
Моя голова буквально пухнет от целой кучи вопросов с отсутствующими на них ответами.
Я уже не первый час пялилась в окно. Мне повезло, что оно не оказалось заколоченным. Я позволила себе открыть его настежь и залезть с ногами на широкий подоконник. Но с внешней стороны окна, была решётка. Наверное, чтоб не выпала ненароком...
Поджав под себя босые ноги, я таращилась на бандитов, что сновали по зеленому двору из стороны в сторону. Да, именно бандитов. А как ещё назвать вооружённых до зубов мужиков, покрытых татуировками и шрамами на оголенных руках. У некоторых - на лице... На полицейских они точно не похожи...
Они громко разговаривали, перекрикивались между собой. Кто-то из них говорил на понятном мне русском, а кто-то, кажется, на испанском. Испанском? Какого чёрта здесь творится? Что забыли испанцы в Москве?!
Дом был огорожен поистине высоким забором. Крепкий, из жёлтого кирпича, он выглядел очень внушительно. Словно был возведён именно для того, чтобы скрывать от лишних глаз тот ужас, что здесь творится. Логово головорезов... мне даже страшно представить, чем они промышляют.
Весь периметр утыкан камерами-следопытами. Всё схвачено. Повсюду носятся собаки. Я видела пару ротвейлеров и квартет из доберманов.
Ощущаю, как по моему хребту бежит холодок от вида псов. Я не люблю собак. Я их боюсь. И я искренне не понимаю, как можно им НЕ показывать свой страх. "Собака чувствует, когда её боятся. Не показывай собаке свой страх. Она примет это за слабость и нападёт...". Столько раз это слышала. Легко сказать. Да я цепенею от ужаса, когда встречаю на улице бродячего пса. Не дай Бог, свору. Захожу в ближайшие открытые двери, и жду, когда те скроются из виду.
В поле моего зрения появляется уже знакомый мне мужчина. Кажется, он единственный здесь, кто носит костюм. И эти туфли...
Он, сунув руки в карманы брюк, медленной походкой приближается к двум о чем-то спорящим мужикам. Они сразу замолкают, и устремляют всё своё внимание на него. На мужчине белая рубашка, и я вижу, как под тонкой тканью перекатываются упругие мышцы. Его спина напряжена. Я впиваюсь глазами ему в затылок. Тёмные короткостриженные волосы. Он светлокожий, в отличии от Нико. Кто из них двоих здесь главный?
Он что-то тихо им объясняет, и указывает рукой в сторону припаркованного недалеко фургона. Они кивают и топают туда.
Он в это время поворачивается лицом к дому. Снова прячет руки в карманы, и достаёт из одного из них телефон. Что-то на нем просматривает, зависает на пару секунд... и поднимает голову наверх. Ловит меня тяжёлым взглядом. Цепляет. Держит. Сейчас я сама чувствую себя собакой. Так смотрит хозяин на своего питомца, когда показывает ему своё превосходство. Сама не замечаю, как сжимаю пальцами тонкие занавески. Не могу отвести взгляд. Словно он мне не позволяет этого сделать. Сглатываю ком в горле. С трудом.
Мужчина просверливает в моём лбу дырку, а мне кажется, что я сейчас потеряю сознание. Этот взгляд обещает мне много проблем. Обещает, что легко мне не будет. Он кажется мне страшнее всех тех псов, что бегают по широкому двору.
Ещё пара секунд, и он отводит глаза сам. Снова опускает их в телефон. Бьёт большим пальцем по экрану, и подносит к уху. Бросает в мою сторону ещё один быстрый взгляд, и уходит в направлении дома. Я его уже не вижу, но меня до сих пор не отпускает. Почти трясёт. Чувствую, как взмокла моя шея. Липко. Неприятно.
Слезаю с подоконника и подхожу к зеркалу. В отражении на меня смотрит уставшая барышня. Глаза остаются опухшими, сколько бы я их не промокала полотенцем, смоченным в ледяной воде из-под крана.
