грузового состава. Обесточенный участок дороги парализовал движение поездов. Валерий хотел что-то сказать по этому поводу, но отвлекся на странную пугающую картину горизонта. Ему показалось, что он видит мираж, оптическую иллюзию позволяющую наблюдать дальше линии горизонта.

Отвлекшись, Валера проглядел ямку на дороге. Левое колесо ухнуло в нее. Машину сильно тряхнуло. Огурцы и перец разлетелись из ведер бабульки по полу. Женщины вскрикнули. Валера остановил машину. Надо было осмотреть последствия удара и помочь собрать урожай назад в ведра.

Валера выбрался из машины и сразу ощутил дрожь под ногами. В воздухе стояла пронзительная тишина и абсолютный штиль. Огромное поле, обычно волнующееся под ветром, как морская гладь, сохраняло спокойствие. Не слышалось ни крика птиц, ни жужжания насекомых.

— Что замер, Валера? — Михаил выбрался из машины.

— Чувствуете, земля дрожит? — спросил Валера.

— Не знаю, — дед потоптался на месте. — Вроде дрожит. Давайте я вам помогу, — его больше волновали рассыпавшиеся огурцы новой подруги.

Остывающий мотор машины щелкал громче обычного. Валера нагнулся и заглянул под днище. Не увидел ничего, кроме свисающей травы. Ладонями вибрация земли ощущалась отчетливее. Под землей происходили какие-то пугающие процессы. Валера снова бросил взгляд на горизонт и чуть не потерял дар речи. Ему показалось, что он вздымается волной и катится, подобно ей, прямо на них, озаряемая вспышками.

— Кто-нибудь видит тоже, что и я? — спросил он, указывая в сторону горизонта.

Валера еще готов был свалить происходящее на оптическую иллюзию, связанную с землетрясением и происходящими в атмосфере по этому поводу явлениями. Но происходящее выглядело слишком натуральным.

Одна из пожилых дам выбралась из машины, нацепила очки и всмотрелась вдаль. Она долго не комментировала происходящее.

— Валера, мне кажется, этого не может быть, — произнесла она. — Это чепуха какая-то.

Чепуха, тем временем, становилась пугающе правдоподобной. Надвигалась она вдоль железной дороги в сторону города. Походила она и на приближающийся фронт пылевой и дождевой бури из-за частых вспышек молний, но не стыковалась буря с усиливающейся земной дрожью. Валера бросился за руль.

— Михаил, дама, живо в машину! — скомандовал он.

Дед захлопнул дверь за собой уже на ходу. Валера тронулся с места с пробуксовкой, подняв пыль. Ему стало страшно представить причину возникновения природного явления, выгибающего землю и в особенности его последствия. Он несся по ухабам, как в последний раз, бросая взгляд назад через зеркало.

Пыль мешала обзору. Валера бросил взгляд через левое плечо в окно. За короткое мгновение он успел увидеть поднявшиеся на гребне пестрые крыши дачных домиков. С впивающимися в них вертикальными столбами электрических разрядов. Вдруг машина начала терять управление, будто выехала на лед. Валера принялся ловить ее, боясь слететь в рытвины, оставленные тракторами по обочинам дороги. Ячменное поле трясло мелкой дрожью. Со стороны железной дороги донесся громкий выстрел, природу которого никто не понял.

Вдруг слева от машины, метрах в ста огромной трещиной разошлась земля. Женщины, увидев ее, истошно закричали. Валера посмотрел назад. Пыль уже не способна была заслонить надвигающуюся волну. Грохот происходящего снаружи заглушал шум мотора и лязг подвески. Мгновение и накатывающая волна подхватила машину. Всё погрузилось во мрак поднятой пыли. Машину закувыркало, раздался шум разбитых стекол. В лицо Валере из руля выстрелила подушка безопасности. От удара он потерял сознание.

Глава 2

Глава 2

Однообразие белого савана, накрывшего Оренбург, нарушали рваные раны расщелин, на дне которых забурлил адский котел природной катастрофы. Над искрящейся равниной поднимались столбы пара, несущие в себе химический запах происходящих под землей процессов. Природа держала людей в тонусе, пугая продолжающимися процессами сейсмической активности.

Края расщелины, в которую провалился торговый центр, обваливались регулярно. Больше никто не решался подходить к ее краю. Земля вокруг расщелины становилась вязкой и теплой, несмотря на морозы, будто тепло из недр поднималось вверх. В тихую погоду было слышно, как со дна расщелины доносятся булькающие звуки, похожие на кипение огромного котла.

После обрушения стен на некоторое время наступала тишина. Видимо, земля накрывала собой выходящий на поверхность кипяток на время. Затем бульканье и парение наступало вновь. Время от времени случались легкие сейсмические толчки, способствующие усилению процессов на дне расщелины.

К весне соседство с ней начало казаться небезопасным. К тому же с Маяка, который находился выше, потекли бурные потоки грязной воды. Ангар встал у них на пути. Ни о каком переселении во время половодья речи не шло, но стоило признать, что расположение убежища оказалось не таким удачным.

На пути потоков мужики устроили рыбалку, вылавливая плывущих крыс. Грызуны, пережив катастрофу, принялись размножаться в геометрической прогрессии. С одной стороны, их боялись, ожидая подвоха в виде распространения какой-нибудь заразы, но с другой, пережить зиму, полностью парализовавшую передвижение, удалось только благодаря их мясу. Квазимода, как основной специалист в лагере по ловле крыс, превратился за зиму в неприлично упитанного пса.

Кто-то из лагеря даже предложил одомашнить крыс, превратив в первое домашнее животное после катастрофы. Предложение не поддержали по причине того, что кормить грызунов никто не собирался. Крысы справлялись с поиском корма гораздо лучше людей, потому меньших усилий стоило поймать их, чем содержать.

Вешние потоки прятали под собой развалины города, подмывали под ними землю, затягивали грязью. Обширные районы заболотились, превратившись в непроходимые участки. В таких условиях конкуренция между человеческими группами сошла на нет. Проживая в нескольких километрах друг от друга, они оставались изолированными. Подобная изоляция способствовала тому, чтобы каждая человеческая община искала пути обеспечения всем необходимым без агрессивных планов по отношению к соседям.

Денис, несмотря на юный возраст, считался в лагере одним из самых авторитетных людей. За его спиной часто вспоминали про убийство Шурика, рассказывая о нем новеньким, чтобы те прониклись жизненным опытом паренька. Денис знал об этом, но все равно оставался тем человеком, которым и был до катастрофы. Его самого больше заботила беременность Алены, подходящая к завершающей стадии, а также дела лагеря, по большей части разведывание проходимых маршрутов. Весеннее половодье сильно изменило ландшафт.

Артем и Федор, друзья и постоянные спутники Дениса по вылазкам, готовились к новому выходу. Судя по количеству собирающейся в окрестностях убежища воды, она могла не просохнуть даже в течение лета. Идея переноса лагеря витала в воздухе, и вот Денис озвучил ее братьям. Идти собирались на Маяк, как на самое возвышенное место в округе. Там тоже находились предприятия, после которых могли остаться подходящие помещения.

Денис не расставался с СКСом. Он вышел от Игоря и закинул карабин за спину по-партизански. Артем и Федор ждали его, нетерпеливо перетаптываясь на одном месте.

— Мужики,