— Давно ты владеешь «Высоткой»?

— Мой дед построил ее лет десять назад, а я распоряжаюсь здесь не так уж долго.

— Симпатичное местечко. Правда, у меня после его посещения остались не самые приятные воспоминания, так что до сегодняшнего вечера я к вам больше не заглядывала.

Я быстро взглянул в ее сторону.

— Что случилось?

— Да ничего особенного… с самим баром это никак не связано.

— И все-таки?

— Я встретилась там с парнем, и… словом, все закончилось хуже некуда. Думаю, это сказалось на моем восприятии «Высотки». Если бы не Райли, я бы и дальше обходила ее стороной.

Меня бесила сама мысль о том, что кто-то мог оскорбить ее в моем баре.

— Он что, грубил тебе? Или…

— Да нет.

— Что тогда?

Ее ответ поразил меня своей откровенностью.

— Я позволила ему затащить себя в постель, а кончилось все тем, что он дал мне несуществующий телефонный номер и скрылся.

Мало что могло меня удивить, но от такого признания я потерял дар речи. Кем надо быть, чтобы затащить в постель такую горячую крошку, а потом свалить в неизвестном направлении?

Ее искренность подействовала на меня как глоток свежего воздуха. Много ли вы знаете женщин, которые готовы вот так откровенничать со своим боссом? Что там ни говори про Джию, но она была настоящей. Может, поэтому меня так и тянуло к ней. В моей жизни хватало пустого и поддельного, а этой девушке, казалось, нечего было скрывать.

Джиа спрятала лицо в ладонях.

— Боже, ну почему, почему я сказала это? Иногда меня просто тошнит правдой.

— Как говорила моя мать, «извиняйся не за правду, извиняйся за ложь». — Я бросил взгляд на Джию. — Тот парень, скорее всего, был женат. К нам в бар часто заглядывают городские пижоны, чтобы поразвлечься с местными девчонками. А потом как ни в чем не бывало возвращаются к своим женам.

— А ты, наверное, прав. Он явно был не тем, кем хотел казаться.

— Надо быть осторожней, — не сдержался я. — Не дело водить к себе мужчин, с которыми знакомишься в баре.

— Я не какая-то там потаскушка. До этого у меня несколько месяцев никого не было. Просто я чувствовала себя одинокой, вот и подумала — почему бы нет. Да и парень мне сразу понравился: стильно одет, свободно говорит на разные темы. Не то чтобы он предлагал мне выйти за него замуж, но мы весь вечер проболтали о том о сем… Он даже строил планы на следующие выходные. Вот я и попалась на его удочку.

Тут я подъехал к ее дому, который в действительности был моим. Типичное пляжное здание с пятью комнатами. В таких обычно селятся измученные летней жарой горожане.

Я заглушил мотор, но Джиа не шевельнулась.

— Знаешь, только не суди обо мне по этому эпизоду, ладно? Не хочу, чтобы ты думал, будто я буду вести себя так с посетителями.

Да кто я такой, чтобы осуждать кого-то? В моей жизни было столько случайных связей, что и не сосчитать.

— Да ладно, все мы время от времени совершаем ошибки, — сказал я, зажигая очередную сигарету. — Просто веди себя поосторожней. Многие приходят в бар только затем, чтобы подцепить кого-нибудь.

— Это я уже поняла. Ко мне весь вечер пытались подъехать с разными предложениями.

Я резко затянулся.

Знаю, знаю. Не зря же я наблюдал за тобой. Мне понадобилась вся моя выдержка, а то меня могли бы арестовать за драку в собственном баре.

— А как ты догадался, что именно это мой дом? Ты даже не пользовался навигатором.

— Я ведь уже объяснял, что знаю этот район от и до.

— Могу я спросить тебя кое о чем? — поинтересовалась она после небольшой паузы.

— Все зависит от вопроса.

— Как ты стал владельцем «Высотки»? Тебе не так уж много лет, и ты не выглядишь…

— Кем? Акулой бизнеса?

— Вроде того. — Она хихикнула.

— Признаться, я не сделал ничего, чтобы получить «Высотку» и прочую недвижимость. Я всего лишь незаконнорожденный отпрыск одного очень богатого типа, которого я на дух не переношу. Так что богатство, можно сказать, свалилось на меня с неба.

— Ты не ладишь с отцом?

— Будь его воля, я бы вообще не появился в его жизни. Просто в один прекрасный день о моем существовании узнал мой дед. И когда тест ДНК подтвердил, что я его внук, он решил, что я заслуживаю всех тех благ, которые есть у моего брата, родившегося в законном браке. Но богатым я стал, когда мне было уже за двадцать.

— Стало быть, в детстве ты был таким же, как все мы?

— Я рос в маленьком домике на Лонг-Айленде. Жил там с матерью и бабушкой. Мама выбивалась из сил, чтобы вырастить меня в одиночку. Так что я не из тех, кто принимает богатство как должное.

— Если ты вроде нас, то почему все так боятся тебя, Раш?

— А с чего ты решила, что меня боятся?

Я знал, что в словах Джии есть доля истины, но мне хотелось услышать ее ответ.

— Такое чувство, что все ходят вокруг тебя на цыпочках. По крайней мере, те, кто работает в баре.

— Они знают, что я не терплю халтурщиков. Мне не раз случалось увольнять тех, кто работал спустя рукава. Денег я зря не плачу, так что пусть это станет для тебя уроком.

— А как насчет этой гримасы? Когда я обслуживала тебя в баре, ты выглядел так, будто собирался убить кого-то.

— Что ж, я и правда готов был убить тебя. Меня бесила девушка, которая распугивала моих посетителей.

— Ну, в конце концов все сложилось как нельзя лучше, верно?

— Это мне еще предстоит решить.

Судя по улыбке, Джиа ничуть не поверила моим угрозам. Она чувствовала себя в полной безопасности, будто знала, что я не уволю ее, даже если она спалит «Высотку».

— Джиа, а почему у тебя нет машины?

— Как же нет? — Она ткнула пальцем в кучку металла, припаркованную у дома. — Просто она сейчас не на ходу. Надо менять тормоза, да и шина спустилась.

— Не на ходу? Такое чувство, будто она вот-вот рассыплется от порыва ветра.

— Не трави душу. — Джиа приоткрыла дверцу. — Что ж… спасибо, что подвез.

Я вдруг ощутил острое разочарование. Мне ужасно не хотелось, чтобы она ушла. Даже странно, до чего мне нравилось общаться с этой девушкой.

— Мне показалось, — Джиа повернулась ко мне, — что там, в баре, тебе даже понравилось, когда я нахамила.

Что верно, то верно.

— С чего ты так решила?

— Да так, просто чувство. Спасибо, что подвез, Раш. И… fuck you!

Ну вот, опять! Стоило ей произнести слово «fuck», и меня будто током ударило. Вместо злости во мне проснулось желание.