Шрифт:
Закладка:
Неужели верит, что бывшая мать вернётся? И сейчас не мог смириться с тем, что через четыре года Марина просто забыла, что у неё были дети. Были…
— Соня, ты придумай что-нибудь, ладно? Какую-то мелочь недорогую купи… Ну, для Тихона. Будто от мамы…
Она не повернулась к отцу, перевесила шар на другую ветку, хоть и получилось скученно. Поправит, когда уйдет на смену. Отец работал охранником. Без оформления. Еще в браке оформил инвалидность из-за грыжи. Думал, так выгоднее, а сейчас держался за место обеими руками. Подменял всех. Вот и сейчас безропотно взял новогоднюю смену. Ничего. Тиша спать будет, а она посмотрит телевизор и тоже спать ляжет. Живут же так другие, чем она лучше… Друзья-подружки отвалились вместе с родственниками. Она теперь мама, заботы по дому и работа, не до шумных беззаботных тусовок. Постарела раньше времени. Паспорт при продаже шампанского в этом году не попросили.
— Скажи, что посылка на почте потерялась, — буркнула себе под нос, вперив взгляд в огоньки гирлянды.
От яркого света и заслезились глаза, не от мыслей же — о матери-предательнице Соня больше не думала.
— Или набери ее номер. Пусть Марина сама ему скажет, что у нее нет денег на подарки. Или скажи, что она умерла. А что, разве не так?
Теперь Соня обернулась и уставилась отцу в глаза. Серые они у него, седые, как виски, а ведь едва за сорок перевалило. Ну, что молчишь?
— Разве так можно, Соня? — ответил он вопросом на вопрос.
Можно, Соня это знала. Соня давно так для себя решила. Перестала отвечать на и так редкие звонки матери, и со временем Марина начала писать эсэмэски. Короткие. Пустые. Не рассказывала о себе, не расспрашивала ни о чем дочь. Безэмоциональные приходили на телефон послания, точно от чужого человека.
Да разве ж это не так? Разве родная мать бросит детей, если ей разонравился их отец? Не зря говорят люди, что бывают матери хуже мачехи. А ей не с чем сравнить. Нет мачехи и счастье!
Еще какая-то чужая тетка указывать ей будет, как жить и что делать! Она сама себе хозяйка — знает, когда будильник ставить и когда можно его выключить. Редко. Вот, может, и в новогоднюю ночь ляжет спать вместе с Тишкой. Зачем ей куранты? Ей силы в новом году нужны.
— Я не буду ничего покупать и дарить от ее имени! — отрезала Соня змеиным шепотом, решив прекратить неприятный разговор.
Когда же отец наконец поймет, что не нужно упоминать при ней имя матери.
— Тебе надо, ты и дари, — не сумела все же удержать язык за зубами.
Чувство из груди рвались наружу. Она устала держать лицо: и с братом, и еще с отцом, которому будто удовольствие какое-то доставляло смакование имени бывшей матери. Да, спроси Соню посторонний человек, где мама, она без колебания ответила бы, что Марина умерла. И не покривила бы правдой: старая Марина умерла, это новая жила где-то своей жизнью. В другой город уехала, чтобы невзначай со знакомыми не встретиться. И не дай бог, с собственными детьми пересечься.
— Вот что ты такая злая, Соня! — то ли спросил, то ли отругал ее отец.
И она просто развернулась и ушла. Закрылась от ответов в их с братом комнате. Посуда вымыта. Чашки без проблем простоят в раковине до утра. И один раз можно не чистить на ночь зубы. На них если и скрипит что, то точно не сахар, а злость. На все! Особенно на то, что не смогла пригласить домой Деда Мороза. Тихон в прошлом году спросил, почему он к нему не приходит? Не у сестры, конечно, а у Деда Мороза в детском саду. Ребята из группы хвастались, вот он и решил, по-детски просто, спросить напрямую человека в красном кафтане.
Соне тоже никогда не вызывали Деда Мороза домой. Не из-за экономии денег, а потому что не считали нужным. И она никогда не завидовала другим детям, а вот в голосе Тихона прозвучала неприкрытая обида, и весь год он то и дело озвучивал словами веру, что на этот раз Дед Мороз точно к ним заглянет. Он же попросил, и тот ответил, что обязательно, просто в этот раз адрес потерял.
Разве можно ж лишать ребенка веры в чудо? Но чудо стоит дорого. Соня поняла это по прошлогодним объявлениям в интернете и начала откладывать от зарплаты еще с сентября. На подарок и на «дедушку». Но цены с прошлого года заметно подросли, а вот зарплата не покрыла инфляцию. На все ее просьбы о скидке, ответили отказом. Попросили не давить на жалость, всем сейчас плохо, а им особенно, потому что если не заработают в Новый год, будут сосать лапу до декабря. Да и вообще намекнули, что Дед Мороз — это роскошь, а не жизненная необходимость. Один шутник предложил написать от Деда Мороза записку, что сани застряли в сугробе, и он не успевает приехать.
Соне было не смешно, и она набрала последний номер уже без всякой надежды. В том объявлении даже цена не стояла. Наверное, такая заоблачная, что ее не стали озвучивать. Ну а какой еще может быть синоним у эпитета «договорная»?
Дозвонилась не с первого раза. В первый раз никто не взял трубку, а оставлять голосовое сообщение она не решилась. Во-первых, не было никакого приветствия, а во-вторых, зачем напрягать людей, если она, скорее всего, не их клиент. Записала номер в контакты. Раскладка оказалась на тот момент английской, и вышло Santa. Второй звонок Santa сбросил. Третий…
Она перезвонила только через день. Не расстроилась, а просто домашние дела подвели. Звонить можно только с работы, когда Тихон в садике, а тут…
— Соня, откуда у тебя номер Санта Клауса?
Она чуть стиральный порошок возле машины не просыпала. Тихон научился открывать ее телефон. И еще по-английски читать. В садике!
— Не звони! Санта же не в России живет. Дорого будет!
Не скажешь же, что это сервис по вызову Дедов Морозов. Ненастоящих… Нужно же поддерживать детскую веру в чудо. Жизнь же настоящая этого не делает. Она только бьет. Причем очень больно.
Глаза у Тихона огромные. Карие, как у мамы. Сама Соня, к несчастью, тоже не в папину породу пошла. Волосы каштановые и не покрасишь без осветления, чтобы меньше на Марину походить. А краситься постоянно муторно и дорого.
— А зачем тебе номер Санты?
