Шрифт:
Закладка:
Достаёт пачку из сумочки.
Выключив светильник на балконе, курим, глядя вниз. Отца ещё нет. Так что можно шалить…
От входа по дорожке между клумбами возвращается домой Иван.
— Это что за парень?
Вздыхаю. Всё равно же всë выведает. Тем более, что у нас семейное интервью скоро на одном из каналов.
— Брат мой.
— Ого! — открывает рот. — А почему я его не знаю?!
Поправляет копну своих рыжих длинных волос.
— Да я сама недавно только узнала.
— Его комната? — кивает на гитару, оставленную в кресле возле двери. — Познакомь меня.
— Потом… — уклончиво съезжаю я. — Мы в контрах.
— Почему?
— Потому что мне он не нравится! — цежу я. — Пойдём в комнату?
— Ой, там душно, давай ещё постоим.
Терпеливо и недовольно вздыхаю.
Уже босиком и неизменно со своим голым порно-торсом братец выходит на балкон. Включает свет.
Замирает с сигаретой, измеряя нас взглядом.
— Привет, — слащавенько улыбается Лера.
Коза…
— Привет… — смотрит пытливо ей в глаза, прикуривая.
Меня всю переворачивает от их переглядок.
— Лер? — пихаю её я, тихо шипя.
— Гитара у тебя классная… Ты играешь?
— Спасибо. Иван, — тянет ей руку.
— Валерия!
За пальцы тянет её к себе. Поднимает одной рукой гитару, усаживает её в кресло.
Опираясь на подоконник, проводит по струнам. И глядя ей в глаза…
— «В сердце… Оставь мне немного места… Пусть я там буду… «- с надрывом, дерзко, уверенно.
Лера распахивает глаза, слушает замерев и не отводя взгляда.
И я тоже слушаю… Какая одарённая скотина, ты посмотри! С каким чувством выдаёт! До мурашек… И эта — овца!.. Ну очевидно же, что это просто съем! Мне назло! Он же троллит меня!
— Лер, пойдём, Эдик приехал, — раздражённо бросаю взгляд в телефон.
— Приятно было познакомиться, — сверкает зубами гад.
— Аха… — уплывает очарованная Лерка.
«Шлюхан», — внятно артикулирую я гаду.
Смеётся, показывая мне фак.
Ах ты!
Швыряю в него подушкой с кресла. Уворачивается. Подушка летит вниз со второго этажа.
— Интересный какой… — крутится у зеркала румяная Лерка.
Прикладываю ладони к щекам. Они тоже горят.
— Мне кажется, он на меня запал.
Мне хочется двинуть ей чем-нибудь смачный подзатыльник.
— Бери его с собой на пикник!
— Ты с Виталиком… — сквозь зубы цежу я.
— Ну и что! Бери… Хотя нет. Дай мне его номер.
— Да нет у меня его номера!
— Привет, девочки. Не помешаю? — заглядывает Эдик.
С унынием смотрю на него.
— Яся, ты пропустила сегодня наш английский. Если ты не сдашь второй уровень, нам придётся поступать в колледж в следующем году.
Заткнись, о Боже! Неужели нельзя зайти и поцеловать меня для начала?!
— Я привёз тебе тесты.
И мне хочется двинуть подзатыльника всем окружающим. Всем! Отцу, маме, Гаду, Лерке, Эдику. И даже немного себе. Потому что внутри меня его проникновенный голос: «В сердце… Оставь мне немного места…».
— Да блять!
— Ты чего?
— Ничего…
За завтраком папа опять не с нами. У него «гонка».
Мама на диете и после своих коктейлей пьёт только чёрный кофе. Я, сонно и лениво, ковыряю творог. Но! Для гада персонально приготовлены ажурные блинчики с сахарной пудрой и свежей малиной.
— Очень вкусно, Ольга Валерьевна!
Бла-бла-бла… — кривляюсь я.
Подлиза какой!
— Мам… Ну можно вечером мне с Лерой и Виталиком? На остров на вертушке.
— А кто пилот?
— Да откуда я знаю? — поглядываю на часы.
— А Эдик полетит?
— У Эдика — гольф.
Мама уносит пустую чашку.
Губы Ивана искажаются в уничижительной ухмылке.
Враждебно смотрю на него.
— Он и клюшку с собой носит?
— Зачем?
— Ну, если ему навешают, он ей будет отмахиваться? Или как там в гольфе?
— В гольфе не так! — презрительно улыбаюсь я. — Там нанимают телохранителей, и они решают все проблемы.
— Мм… Короче без девайса, никакого секса, — резюмирует гад, посмеиваясь.
— Без Эдика не отпущу, — возвращается мама. — Мало ли что. Тогда, Ванечку возьми.
— Нет! — цежу я. — Это не та компания, куда я могу взять вашего «Ванечку».
Ухмылка на лице гада застывает.
Будет там опять Лерку облизывать. Пошёл к чертям!
— Кстати, — допивает он чай. — Я сегодня ночевать не приду, Ольга Валерьевна. У меня планы.
— Какие? — настороженно прищуривается мама. — Ты с отцом согласовал?
— Ну… — вежливо улыбается. — Я уже слишком взрослый мальчик, чтобы согласовывать свои ночи с отцом.
Моë сердце надсадно болезненно колотится.
Ночи…
У него ночи!
Гад облизывает свои губы.
А у меня и дней нет. Что за несправедливость??
— Ма-а-ам?? Почему его пиарщики не дрюкают? Почему только меня?!
— Так… — сжимает виски мама. — Ты с отцом всë-таки обсуди, пожалуйста, Иван. И не забывайте оба о том, что вы под прицелами камер и на карандаше у журналюг. Не подставляйте отца!
Мама провожает Ивана, аккуратно ему выговаривая за сигареты, приводя довод с сердцем.
Ревниво наблюдаю за этим.
— Ольга Валерьевна… — жмурясь, лыбится гад. — Меня ничем не убить. Я живучий и бессердечный.
— Не говори так, — расстраивается мама.
Целый день слоняюсь, жду права. После обеда приезжает Эдик.
Мы сидим на уличном диване-качелях.
Внимательно рассматриваю его профиль. Эдик, вообще, симпатичный… Стилист над ним неплохо пофеячил. Но… Но невольно сравниваю его с гадом. И как будто нет чего-то важного. Нерва, борзоты, харизмы…
Наклоняюсь к нему ближе, облизывая губы.
— Целуй…
Прислушиваюсь к ощущениям. Сердце даже не ëкает. Словно мы пельмени лепим, а не обещаем нашим телам оргазм, если они не остановятся.
