— Не ешь, если не хочешь, — сказал я.

— Мне всё равно. Она съедобна. Просто отметила, — девочка продолжает спокойно есть.

— Ты знала, что завтрак готовила Джен? — спросил я из чистого любопытства.

— Да. В яичнице был её волос.

— То есть ты её специально дразнишь?

— Я всего лишь отметила объективно невысокое качество блюда, вызванное несоблюдением рецептуры и нарушением рекомендуемой кулинарной процедуры.

— Издеваешься, в общем, — кивнул я. — Ну-ну.

Яичница, и правда, пересолена и подгорела. Бывшие корректоры готовят по очереди, прилично с этим справляется один только Сеня.

* * *

Меланта смотрит на нашу робот-девицу долго и пристально, а потом сурово спрашивает:

— Что это такое, и зачем вы притащили его в мой дом?

— Я Александра, — ответила Сашка недовольным тоном. — И я личность.

Она прекрасно интонирует, когда хочет. А когда не хочет, переключается в режим бубнилки.

— Если вы не можете считать мои эмоции, это не значит, что их нет. Если вы не можете мной манипулировать, это не значит, что я не разумна. Кайлитов пугают те, кто им не подвластен, но я не представляю опасности.

— Мне не нравится это существо, — заявила Мать Кайлитов. — Она не человек и плохо воспитана.

— Вы тоже не человек, — парирует Сашка. — Кайлиты не в полной мере относятся к человеческому виду, являясь генетическими конструктами. И вы первая начали обращаться ко мне «это» и в среднем роде. Ваши утверждения обидны и нелогичны. Если я не человек, то не могу быть «плохо воспитана».

— М-да, — шепнула мне Аннушка, — характер у нашей Сашки не сахар.

— Наследственность, — шепнул я в ответ.

Имея набор генов от меня и Аннушки, а также комплект мыслительных паттернов от Алины, огонь-женщина вырастет из этого ребёнка! Ах, да. Не вырастет. Ну и славненько.

— Очень похожа на вас, — сообщила Меланта, успокоившись и получив объяснения. — Не будь я кайлитом, решила бы, что дочь. Многие первым делом так и подумают.

— Уже, — кивнула Аннушка. — Корректоры меня чуть не сожрали с утра, пришлось натравить на них Лёху. Алина это специально сделала. Я сначала разозлилась, но потом поняла, что она права.

— Приманка! — тут же догадалась рыжая. — Гениально!

* * *

Слухи о том, что у той самой Аннушки подрастает ребёнок, быстро дойдут до Конгрегации и других игроков. То, что якобы «наша» девочка на вид отнюдь не новорождённая, тоже никого не смутит — Крисса, вон, в ортогонали у Лейхерота два года за неделю намотала, и это не предел. Поскольку «дисрупторы», они же «фрактальные бомбы» и «разрушители», в определённых кругах рассматриваются как неконвенциональное оружие, все заинтересованные лица очень конкретно напрягутся и перейдут к активным действиям.

— Но это же, блин, мишень на спине! — возмутился я.

— Где одна, там и две, — рассмеялась Аннушка. — Меня в любом случает в покое не оставят. Но на такую наживку всплывёт действительно крупная рыба. Успокойся, солдат, если я Искупитель, меня просто так не грохнешь.

— Да ни хрена ты никакой не Искупитель!

— А вот это уже обесценивание! Я тебе, можно сказать, самую свою тайную тайну раскрыла, самым страшным страхом поделилась, а ты такой отмахиваешься, «Ой, фигня, бабские истерики!», как будто я мышь увидела и завизжала. Я и обидеться могу!

— А если тебе без всякого искупительства просто влепят пулю в башку, то сказать: «А я тебе, блин, говорил!» — мне будет уже некому!

Чуть не поругались тогда. Пришлось срочно идти в койку мириться. В конце концов, я не то чтобы признал её правоту, просто понял, что её не переспорить. Что делать, Аннушку надо принимать такой, какая она есть, или не связываться. А я уже связался. Главным аргументом стало, пожалуй:

— Грета на такую новость точно прибежит, она насчёт статуса дико ревнивая. Чтобы своей Дашей с нашей Сашей помериться, убедиться, что она ещё номер один в рейтинге.

— Но у нас же не настоящий дисруптор?

— В том-то и дело! Они будут готовиться совсем не к тому, что встретят. Это даст мне шанс.

— Нам.

— Ладно, пусть «нам». Понимаешь, Грета обязательно постарается меня убить. Я её напугала в прошлый раз, она такого не прощает. Тётка люто хитрая, и очень, очень терпеливая. В этом мне с ней никак не тягаться. Будет ждать годы, выбирая идеальный момент, но однажды обязательно ударит. А вот узнав, что я выращиваю своего дисруптора, занервничает, начёт торопиться, и я буду готова. Не хочу всю жизнь ходить, озираясь.

На том мы и сошлись — будем кататься везде с Сашкой, и всем, кроме своих, корчить загадочные лица. Не говорить ни да, ни нет. Пусть слухи расходятся. Кстати, бывших корректоров я за «своих» не держу. Очень может быть, кто-нибудь из них однажды вспомнит, что в Конгрегации не кормили подгорелой яичницей на завтрак.

А может, уже вспомнил. Будь я таким хитрым, как описывают Мелехрима, у меня бы точно был тут крот. Шляются через дверь все свободно, посади в Библиотеке связного, и будешь оперативно получать сводки. Очевидный ход.

* * *

Андрей к тому, что у нас якобы есть дочь, отнёсся совершено спокойно. Никак не прокомментировал. Дочь и дочь, подумаешь. Сказал только «вылитая мама», засранец. Между прочим, на меня она тоже похожа! Все говорят!

О зловещей славе детей корректоров он то ли не слышал, то ли не верит, то ли ему плевать.

— Лёха! Привет, Лёха! — в холле занятого Андреем дома (самого пафосного в локали) на меня напрыгнула Донка. Покосилась на Аннушку и скромно чмокнула в щёчку. — А мы тут крутенечки покатались! Я такие места вспомнила, что ух!

И зашептала щекотно мне в ухо:

— А сами они скучные-скучные. Ни напиться, ни потрахаться. Женатики чёртовы. Ночами тебя вспоминала, и… Ну, сам догадайся.

Костлявую по Дороге теперь водит освоившая накатанные маршруты Лоля, а Донка «катается» в компании Андрея, его сына и Керта. Странная команда, но для задачи «провесить новые караванные маршруты» подходит наилучшим образом. Донка, как опытнейшая глойти, проводит их машину в одну точку, потом в другую. Керт, как