что, вне всякого сомнения, предопределило развитие России на десятилетия вперед. И всё же появление родственников в команде Ельцина в предвыборной кампании 1996 года воспринималось общественностью как один из явных признаков смены политического вектора. Ельцин подводил черту, избавлялся от старой номенклатуры, зачищал пространство для своего второго президентского срока. Между первым и вторым турами он не только назначил генерала Лебедя секретарем Совбеза, но и отправил в отставку министра обороны Павла Грачева, главного неудачника первой чеченской войны и яростного апологета призывной армии.

Сейчас об этом редко вспоминают, но весной 1996 года Борис Ельцин подписал исторический указ, согласно которому с 2000 года российская армия должна была комплектоваться исключительно на контрактной профессиональной основе. Призыв с этого времени полностью отменялся.

(Впрочем, спустя два с половиной года документ этот будет существенно скорректирован. В нем вместо конкретной формулировки «с весны 2000 года» появится другая – «по мере создания необходимых условий». Как мы все прекрасно знаем, «условия» эти не созданы до сих пор.)

Однако одновременно с указом об отмене призыва был подписан не менее сенсационный и даже более актуальный на тот момент указ, согласно которому в горячие точки больше нельзя было направлять призывников срочной службы. Только контрактников. Это была крайне важная инициатива, воспринятая уставшим от чеченской войны обществом с большим воодушевлением.

Впрочем, остановить чеченский конфликт до первого тура Ельцину не удалось, хотя он приложил для этого немало усилий. Двадцать седьмого мая 1996 года Борис Ельцин принял в Кремле делегацию «непризнанной республики Ичкерия» во главе с ее вице-президентом Зелимханом Яндарбиевым. Спустя много лет уже в Лондоне мне о той встрече расскажет участник переговоров Ахмед Закаев: «Там напряженность возникла с первых минут. Видно было, что Ельцину все это крайне не нравится и он очень сильно раздражен. Например, они несколько минут буквально препирались с Яндарбиевым по поводу того, кто и где сядет. Зелимхан хотел во время переговоров находиться напротив Бориса Николаевича, чтобы подчеркнуть свой статус равноправного партнера, а Ельцин долго не соглашался, но потом уступил. Однако подписывать документ не стал. Черномырдин подписал договор о перемирии. А на следующий день он вообще вон какой фокус выкинул!..»

Утром 28 мая, пока чеченская делегация отдыхала на одной из подмосковных правительственных дач, Борис Ельцин вылетел в Моздок, а оттуда, пересев на вертолет, отправился в Грозный. В аэропорту «Северный» Борис Николаевич провел встречу с российскими военнослужащими, поздравил их с победой в чеченской войне, потом возле блокпоста переговорил с заранее отобранной группой местных жителей, объявил им, что подписал договор, останавливающий войну, и улетел в Москву. Всё это время чеченская делегация понятия не имела о президентском визите.

Ахмед Закаев: «Мы когда вечером узнали, шокированы были просто. Зелимхан сразу хотел домой лететь. Говорил, что Ельцин нас оскорбил. Его Мовлади уговорил остаться. Удугов тогда призывал не обращать внимания на фортели Ельцина, потому что у него предвыборная кампания… Тут еще важно понимать, что в российской верхушке далеко не всем хотелось замирения с Чечней. Может, против Ельцина работали, а может, просто воевать хотели дальше, но уже на следующий день в прессе появились сообщения о расколе в чеченском руководстве. Якобы, Басаев был недоволен исходом переговоров, считал, что Яндарбиев прогнулся под Ельцина. Может, кстати, из-за позиции московских силовиков мир тогда долго не продержался».

Первая чеченская война завершилась 31 августа 1996 года подписанием Хасавюртовских соглашений. Российскую делегацию на тех переговорах возглавлял секретарь Совета безопасности генерал Лебедь, чеченскую – начальник штаба армии Ичкерии Аслан Масхадов. Было принято решение о немедленном прекращении боевых действий по всей линии соприкосновения войск и о выводе российских формирований из Чечни. Главный вопрос – статус самопровозглашенной республики Ичкерия – был отложен на пять лет. Тогда Александр Лебедь заявил: «Если эту бойню не остановить, мы придем не только к новой кавказской войне… Что касается статуса республики, то считаю разумным отложить данный вопрос».

Далеко не все российские генералы разделяли эту точку зрения. «Убежден: если бы нам дали тогда сомкнуть кольцо, второй чеченской кампании не было бы и тысячи российских парней остались бы живы», – вот что спустя много лет скажет командующий Объединенной группировкой федеральных войск в Чечне Константин Пуликовский.

Впрочем, в 1996 году общественное мнение России было, вне всякого сомнения, на стороне миротворцев. Во-первых, от войны, причины развязывания которой так никто до конца и не понял, все уже порядком устали. Ну а кроме того, осенью того года Борис Ельцин был на коне – он только что выиграл президентские выборы и у него фактически имелся карт-бланш на любые политические шаги. Что же касается позиции «ястребов», то она выглядела совсем не убедительной, а утверждения о том, что «мы бы вот-вот замкнули кольцо», ничего, кроме горькой иронии не вызывали. Спрашивалось: а кто вам полтора года мешал эти кольца замыкать?

Второй тур президентских выборов состоялся 3 июля 1996 года. Борис Ельцин одержал более чем убедительную победу. Он набрал почти 54 % от всех голосов избирателей, а его соперник Геннадий Зюганов – чуть более сорока. Что привело к такому результату? Думаю, последовательность точных и выверенных шагов. Усилия по нормализации ситуации в Чечне, военная реформа, по-настоящему креативная избирательная кампания. Рекрутирование генерала Лебедя, героя Приднестровья, было, несомненно, очень сильным ходом. Но основным залогом той ельцинской победы стал альянс между крупным бизнесом и либеральным блоком правительства Виктора Черномырдина. Перед угрозой коммунистического реванша они в первый и последний раз сплотились и протащили на высший государственный пост страны уже тяжело больного Бориса Ельцина.

Здоровье Ельцина как фактор большой политики

Операция по аортокоронарному шунтированию была сделана президенту Ельцину 5 ноября. Бригадой хирургов руководил Ренат Акчурин. Операция продолжалась шесть часов и, судя по всему, прошла очень успешно. По крайней мере, именно так через несколько лет ее охарактеризуют врачи из берлинского кардиологического центра «Шарите», куда Борис Ельцин приедет на обследование.

А уже через два дня после операции в «обращении к россиянам» президент Ельцин скажет:

«Рад сообщить вам, что операция прошла успешно. Я вновь вернулся к работе. Как я вам и обещал, ситуация в стране была под контролем».

Однако в дальнейшем похвастаться крепким здоровьем Борис Николаевич уже не мог. В самом начале 1997 года у него случилось сильнейшее воспаление легких, после которого былая работоспособность к нему уже не вернулась. Замглавы кремлевской администрации Евгений Савостьянов вспоминает: «Весь второй срок Ельцина – это непрерывная болезнь. Он отсутствовал на рабочем месте и практически не работал. Задачей администрации в значительной