— Они заплатят за смерти наших друзей! — злобно процедил Рыжий.

— Лидия, уходим, — сказал я, не желая иметь ничего общего с этими психами.

— И оставить их здесь? — Она хмуро на меня посмотрела. — Я останусь, если запахнет жареным, сбегу. Кто там сказал, что женщины любят ушами?

Я закатил глаза и тяжело вздохнул. Ну какого лешего? Думать о команде нужно было раньше, когда мы только влезали в этот чёртов пробой. Причём это всё относилось не только к капитанам, но и к адмиралу. Сколько она здесь жизней своих людей уже положила? И главное — ради чего? Сидела бы себе на своём крейсере и радовалась жизни. Нет же, засунула и сюда свой длинный нос, ещё и Кристину впутала. А ведь она могла во время атаки львиц серьёзно пострадать. Да что там говорить, все бы могли пострадать. Не думаю, что наша армия смогла бы справиться с тремя львицами самостоятельно.

Я вспомнил артефакт с формулами. Просто замечательно! Теперь и они где-то здесь затерялись. Всё, что у меня осталось, так это данные в голове. Как бы мне ни пришлось открывать доступ к черепушке советнику, чтобы тот смог её извлечь. Чёрт!

Орда зверей приближалась к нам, распадаясь на звенья по несколько особей, тем самым создавая настоящий звериный купол. Который всё больше и больше закрывал нам варианты для отступления. Впрочем, как я понял, никто уже не собирался бежать. Я в последний момент тоже решил, что без моих артефактов, копья и формул возвращаться в наш мир категорически нельзя.

Я должен найти обидчика и выпытать у него, куда он подевал мои шмотки! И пусть только попробует сказать, что раздал. Во-первых, не поверю и запытаю его до смерти. А во-вторых, даже после смерти я его вновь подниму и опять гадину запытаю…

Ненависть начала пробираться во все клеточки моего организма. Я взглянул на уровень запаса своей энергии. Сорок процентов, совсем мало, а если сравнить со старыми запасами, то и вовсе капля в море. Смогу ли я использовать «ярость»? В прошлый раз она меня чуть не погубила, но, с другой стороны, а как же я в таком случае собрался воевать с таким количеством противников?

К чёрту сомнения. Справлюсь! К тому же у меня теперь и подспорье в виде даров «высасывания энергии» имелось. Труп волка, что болтался у меня за спиной и вызывал недоумённые взгляды остальных, уже на одну пятую. Всё-таки удержать энергию в мёртвом теле было непросто. В следующий раз надо использовать марионетку, в них энергия задерживалась без каких-либо проблем, а здесь, как сквозь пальцы, утекала в разные стороны.

— Стёпа, — Шанс привлёк к себе внимание капитана «каракатицы», — Накинешь на них ледяную «вьюгу», только нас смотри не пришиби, а уж мы попробуем их удивить.

— Хорошо, — кивнул он и начал размахивать руками, формируя небольшую сферу перед собой. Ледяная сфера, что он создал, начала вращаться и с каждой секундой делала это всё быстрее и быстрее.

— Интересно, — я выдохнул изо рта пар. Температура вокруг резко снизилась. Не знаю, как остальным, но мне находиться в простыне стало как-то некомфортно. Я взглянул на Лидию, что уже заискрилась молниями. Маленькие искорки бегали по всему телу, не обещая ничего хорошего тем, кто к ней притронется.

— Почему они не нападают? — Рыжий задал весьма своевременный вопрос. Я тоже заметил, что никто из них, роняя слюни, в атаку не спешил. Добравшись до «Колизея», они приземлялись на руины, которых вокруг было достаточно, и рассаживались на них, словно предвкушали какое-то представление.

— Что они делают? — удивилась Лидия. Точно… Я ведь слышал, как свинтусы разговаривали о некоем представлении, что их ждёт.

— Кажется, мы попали на казнь, — сообщил я остальным пренеприятнейшую новость.

— Казнь? И кого же будут казнить? — Рыжий ухмыльнулся.

— А ты догадайся с одного раза… — Шанс посмотрел куда-то вдаль, — Готовьтесь, палачи уже на подходе, — он указал пальцем на небо. Прищурившись, я заприметил едва заметные рыжие силуэты. Если бы не Шанс, то разглядеть их в лучах закатного солнца и вовсе было бы невозможно. Всего их было не больше десяти.

— Прайд, — сказал я, когда первая кошка устремилась вниз, набирая скорость.

— Говно! — процедил сквозь зубы Рыжий, понимая, чем это попахивало.

Все моментально выстроились в линию и приняли боевые позы. Никто не желал, чтобы его застали врасплох, в том числе и я. Я машинально дёрнулся правой рукой за копьём, да где же его взять-то?

Удар противника по центру арены вызвал небольшое землетрясение и кучу пыли. Похоже, любовь к позёрству и эффектным появлениям на публике присуща не только людям. Некоторые звери попадали с насиженных мест, а некоторых и вовсе придавило. Отовсюду начал слышаться недовольный гул толпы и всякого рода скулёж.

— Раа-аа-а! — внезапно послышался дикий и невероятно мощный рёв. Вся пыль, что поднял противник на арене, вместе с рёвом разлетелась в разные стороны с ужасающей скоростью.

Сильный ветер волной ударил в нас, заставив сдвинуться с места назад. Подумать только, и это он сделал одним только рыком! Звери вмиг умолкли, превратившись в мебель, которая даже дышать без ведома хозяина не имела права. Я же наблюдал на «радаре» чёрное пятно. Словно какой-то гад капнул чернилами на чистый лист бумаги.

Нетрудно догадаться, что перед нами предстал истинный повелитель этого города. Настоящий Король Лев, по-другому и не скажешь. Здоровенный, больше трёх метров, покрытый золотой шерстью, он выпрямился, показывая всем свою пышную гриву. Не хватало только короны, но и грива в какой-то степени её заменяла. Бросив на нас мельком свой взгляд, он повернулся и начал размахивать лапами, приветствуя публику. Звери словно с цепи сорвались, срывая глотки в приветствии своего предводителя.

Я дёрнулся вперёд, намереваясь его атаковать. Внутри от подобного позёрства я так сильно негодовал, что хотел ему пробить каменной пулей башку, а если не получится пулей, энергетической иглой! Вот хохма будет!

— Не вздумай! — выкрикнул Шанс. — Он повернулся к нам спиной специально.

— Плевать! — нахмурившись, заворчал я. — Такой шанс испортили.

— Шанс… — Рыжий посмотрел на меня с каким-то сожалением. — Старпом так и лишился своей глупой головы, тоже подумал, что это хороший шанс…

Я понимал, что вся команда погибла, но до последнего надеялся, что