Интересно, что, когда в 1930-х годах нацисты закрыли Баухаус и Гропиусу пришлось эмигрировать в Америку, там ему представилась возможность построить дом только для себя, он возвел очень удобный и функциональный дом в той же стилистике, до конца дней он был верен идеям модернизма.

Дом Геррита Ритвельда и Трюс Шрёдер. 1924

© Hay Kranen/commons.wikimedia.org

Многие архитекторы при строительстве собственного жилища не только воплощают свои основные принципы в реальность, как Гропиус или Орта, но и создают площадку для поисков, превращая свой дом в архитектурный эксперимент. Так получилось у голландского архитектора Геррита Ритвельда и дизайнера Трюс Шрёдер, которые построили в 1924 году знаменитый дом в Утрехте. Давайте заглянем в этот удивительный дом. Этот двухэтажный небольшой особняк был построен по инициативе Трюс Шрёдер, необыкновенной женщины, которая была близка к кругам художников-модернистов и членам объединения «Де Стиль». Эта группа провозгласила своим главным направлением неопластицизм, особое течение абстрактной живописи, придуманное Питом Мондрианом. Радикальные художники считали единственно возможными для себя только прямые линии, прямые же углы и основные цвета. Именно в «Де стиль» Шрёдер познакомилась с Ритвельдом, дизайнером мебели, он изобрел авангардную форму стула в духе неопластицизма. Экстравагантная госпожа Шрёдер поняла, что нашла единомышленника, и они с Ритвельдом приступили к проектированию дома, который должен был быть домом из будущего, не иметь никаких аналогов ни в настоящем, ни в прошлом.

К этому времени Трюс оказалась независимой тридцатилетней вдовой с тремя детьми, и дом должен был стать зоной комфорта и свободным пространством для жизни и творчества не только взрослых, но и детей. Но участок, приобретенный Шрёдер, был не очень большим, поэтому Ритвельду пришла мысль создать экспериментальный дом-трансформер, где бы пространство использовалось предельно функционально и экономно. И они с хозяйкой дома с увлечением занялись планировкой кухни, лестниц, балконов и столовой. Особенно поражает организация пространства на втором этаже – в дневное время он лишен стен и представляет собой одно светлое помещение с огромными окнами, в котором дети могли свободно играть либо учиться. Вечером особые приспособления позволяли сделать нужные выгородки, и у каждого члена семьи появлялась своя спальня с собственным умывальником и выходом на балкон.

Вся мебель в доме, ванны, раковины, печи и плиты, светильники и даже жалюзи – оригинальные изобретения Ритвельда, которые нигде не повторяются. В архитектуре дома Ритвельд использовал те же подходы, что и в мебели. Сложил объем из белых и серых блоков с черными оконными и дверными рамами. По фасадам раскидал вертикальные и горизонтальные красные, желтые и синие полосы, которые, как эхо, отзываются и в отделке интерьеров. Получилась трехмерная модель картины Мондриана или воплощение в полном масштабе архитектонов Малевича. Этот удивительный дом стал совместным детищем Ритвельда и Шрёдер, которых связало настоящее глубокое чувство, и Ритвельд через несколько лет, став свободным, тоже поселился здесь вместе с Трюс и ее детьми. Обитателям дома здесь было уютно, атмосфера дома была наполнена теплом и взаимопониманием, а быт был организован разумно и без излишеств, Трюс называла это «роскошь бережливости». Здесь они прожили всю жизнь, более 60 лет. Теперь здесь архитектурный музей, который до сих пор поражает воображение всех, кто приходит сюда в гости.

Константин Мельников

Дом-мастерская 1927

© Paulkuz/commons.wikimedia.org

Не менее удивительный дом, который в качестве эксперимента построил для своей семьи архитектор, находится в Москве, это знаменитый дом Мельникова. Константин Степанович Мельников был выходцем из крестьянской семьи, и мечта о собственном доме оставалась несбыточной долгие годы обучения и становления, которые совпали с войной и революцией. Такая возможность появилась только в 1927 году, когда Моссовет выделил Мельникову участок под строительство собственного дома-мастерской в Кривоарбатском переулке. К этому времени он уже выиграл ряд конкурсов и был известен как автор ярких и знаковых проектов: выставочных павильонов в Москве и Париже, нескольких клубов и домов культуры. В каждом своем здании архитектор всегда предлагал уникальные и нестандартные конструктивные и инженерные решения, Мельников был неутомимым выдумщиком, его всегда привлекали проекты, где необходим поиск новых подходов.

Экспериментальной площадкой для него стало и строительство собственного дома, здесь все было необычным, раньше никто не проектировал жилой дом в виде двух цилиндров, врезанных друг в друга так, что в плане дом представляет собой «восьмерку». До Мельникова никто не прорезал полукруглую стену дома шестигранными окнами в свободном ритме так, что они смотрятся пчелиными сотами. В доме нет традиционных этажей, все комнаты разной высоты, нет ни одного прямого угла, все интерьеры имеют криволинейные очертания и закругления, что создает удивительное ощущение текучести и пластичности нескончаемого пространства. Круглые объемы вообще импонировали Мельникову, он считал их наиболее оптимальными и всячески настаивал на экономичности и удобстве круглых комнат, что и пытался доказать при проектировании своего особняка. Помимо обычных комнат – спальни, столовой, кухни – в доме была обширная гостиная для приемов гостей и музыкальных вечеров, терраса на крыше более низкого цилиндра и самое главное – прекрасная светлая и высокая мастерская. Семья архитектора проживала в этом доме много десятилетий, тут жили дети Константина Степановича и росли его внуки. Сейчас Дом Мельникова – это архитектурный музей и образовательный центр.

Дом архитектора – это не только площадка для эксперимента, это еще и зеркало профессиональной эволюции автора. Давайте теперь «навестим» прославленного Федора Шехтеля и побываем в двух его особняках, которые были построены в Москве в разные периоды его творчества. Первый дом был построен в тихом Ермолаевском переулке в стиле раннего модерна с элементами стилизации под неоготику. К этому времени мэтру исполнилось 36 лет. После завершения строительства особняка Морозовых на Спиридоновке он был уже известен и популярен. Щедрый гонорар, полученный Шехтелем за морозовский псевдоготический дворец, позволил архитектору приступить к постройке своего нового жилища. Асимметрия в решении фасада, оригинальные формы объемов и кровли, особая пластика входных зон, наконец, новаторское оформление интерьеров с уникальными лестницами и каминами – все в этом доме 1896 года демонстрирует, как постепенно отходит от увлечения готикой еще молодой архитектор и формирует свой зрелый творческий почерк.

Почти полтора десятка лет прошло, когда уже маститый и респектабельный Шехтель решил переехать в новый дом, который он построил на Большой Садовой в 1910 году. В этом доме, возведенном скорее в неоклассическом стиле,