— Видишь? Требующая много усилий.

— Тс-с…

Я подняла книгу и попыталась читать, но осилила всего пару предложений, прежде чем Мистер Ничто сказал: — Хочешь узнать, чем всё закончится?

— Что?

— Твоя книга.

Я посмотрела на него поверх очков. — Ты читал её?

Он пожал плечами. — Практически.

Хотелось сказать, что это бред, но вместо этого я просто спросила: — И это ответ?

Он крутил содовую в своём стакане. — Я прочитал краткое содержание, а потом последние три главы.

Конечно, ты так и сделал. Раздражение прокатилось по мне, когда я спросила: — Зачем ты это сделал?

Он поднёс стакан ко рту. — Мне было интересно, умрёт ли тот парень-алкоголик в конце, а узнав ответ, не захотел читать дальше.

— О Боже! — я серьёзно не понимала, откуда у Мистера Ничто столько наглости, но это чертовски раздражало. Он был полной противоположностью «маниакальной девушки-мечты» из фильмов. Если тех героинь сценаристы использовали, чтобы вывести персонажа из зоны комфорта, то Мистера Ничто Вселенная послала, чтобы вывести меня из себя и сделать ещё более ворчливой, чем я уже была. — Зачем ты мне всё испортил? Кто так делает?

— Что? Я тебе ничего не сказал.

— Да, сказал, — я сделала ещё один глоток содовой, раздражённая его спойлером, и продолжила: — Если бы он не умер, ты бы продолжил читать.

— Откуда ты знаешь? Может, мне нравится смерть, и я не хотел читать книгу со счастливым концом.

— Ну это бы меня не удивило, — сказала я, совершенно серьёзно. Если бы кто-то и нашёл удовольствие в книге о смерти с несчастливым концом, то это был бы Мистер Ничто. Казалось, ему нравилось плыть против течения.

— Продолжай читать, — сказал он, кивнув подбородком в сторону моей книги.

Я ощетинилась. — Так и сделаю.

Несколько минут я делала вид, что читаю, пока мой мозг сходил с ума из-за Мистера Ничто. Он был словно муха в супе моей и так паршивой жизни, и было совершенно нелепо, что именно ему суждено было оказаться моим попутчиком в этом рейсе, который вёз меня к нежеланной новой жизни.

Я внутренне ликовала, когда он встал, чтобы пойти в туалет. Я надела наушники, чтобы, когда он вернётся, больше не слышать его нелепых замечаний.

Это было гениально.

Вернувшись, он, казалось, погрузился в свой телефон, а мне удалось провести несколько часов за чтением в тишине, пока стюардессы не принесли ужин, и фраза «Ваша вегетарианская лазанья» не резанула мне слух.

Я резко сняла наушники и отодвинулась от него, подняла взгляд и взяла поднос у стюардессы. — Спасибо.

Я ждала ехидного комментария с места слева от меня, и когда его не последовало, я откусила кусочек лазаньи и посмотрела на него. Он писал смс, его внимание было сфокусировано на телефоне, и по аватарке я поняла, что это его девушка.

Я не могла представить, что кто-то захочет с ним встречаться. Хотя он был относительно привлекательным, он источал циничный сарказм. Поэтому мне стало любопытно, кто она. Какой была девушка, которая любила Мистера Ничто? Она была хорошенькой — насколько я могла судить — но её вкус явно был сомнительным.

Прежде чем я смогла остановить себя, я спросила его: — Она живёт на Аляске?

Он оторвал глаза от телефона, и между его бровей образовалась морщинка.

— Кто?

Я указала вилкой на экран. — Твоя девушка.

Он покосился на меня и положил телефон рядом с едой на подносе.

— Если тебе так интересно, мисс Варвара, то да. Она из Фэрбенкса.

— Оу, — мне стало его немного жаль, потому что расставание с любимым человеком всегда тяжело.

— Но она не моя девушка, — он разрезал курицу, откусил кусочек и простонал, глядя мне прямо в глаза, как социопат: — Боже, это сомнительное мясо такое вкусное!

Я просто вздохнула.

Он ухмыльнулся, довольный собой, и сказал: — Я живу в Небраске, а лето провёл на Аляске со своими кузенами. Мы с ней много общались, но отношения на расстоянии не для меня.

Я сглотнула и представила, как он страстно целует девушку из Фэрбанкса.

— А она об этом знает?

Он пожал плечами и ответил: — Узнает.

Что за придурок. Бедная девушка, наверное, проплакала всю дорогу домой, опустошённая его отъездом, а он только пожал плечами и сказал: «Узнает». Я съела ещё немного лазаньи и не смогла удержаться: — Ты хотя бы собираешься ей сказать?

Он удивлённо приподнял одну бровь. — Ты за неё переживаешь, что ли?

Теперь моя очередь пожимать плечами, хотя мне и хотелось повозмущаться за девушку из Фэрбенкса. — Просто считаю, что оставить её в неведении — это подло.

— Да неужели? — протянул он. Взял содовую и сделал большой глоток, прежде чем спросить: — А что бы ты сделала?

Я вытерла рот салфеткой. — Ну, эм, для начала, я бы была прямодушной. Сказала бы ей…

— Ты только что сказала «прямодушной»? — он ухмыльнулся, словно я сболтнула невероятную чушь, и поставил пластиковый стакан на поднос. — Кто так говорит? Ну, наверное, моя бабушка, но никто моложе…

— Забудь, — перебила я, поражаясь тому, что раздражение к этому парню продолжало расти с новой прогрессией.

— О, да ладно. Пожалуйста, продолжай, — он сдержал улыбку, но в глазах всё ещё плясали искорки. — Мне жаль.

— Нет, не жаль.

— Правда жаль, клянусь. Пожалуйста, расскажи мне, что бы ты сделала. Мне правда интересно.

— Нет.

— Ну пожааааалуйста?

Я потёрла шею. — Ладно. Я бы сказала ей то, что ты говорил о нежелании отношений на расстоянии, но сказала бы это достаточно мягко, чтобы мы могли остаться друзьями. В конце концов, ты же наверняка снова когда-нибудь поедешь к своим кузенам, верно?

— Конечно, — ответил он, откидываясь назад, чтобы достать из кармана джинсов… «TUM»?

Это «TUM»? Он что, шестидесятилетний дедушка с пятью внуками? И он ещё смеялся надо мной за то, что я якобы «старая»?

Он