Шрифт:
Закладка:
Разочарованный такими результатами, регент прислушался к мнению выдающегося шотландца, который предложил ему новую систему финансирования. Джон Лоу, родившийся в семье эдинбургского банкира в 1671 году, изучал банковское дело в Лондоне, видел открытие Банка Англии в 1694 году, дрался на дуэли из-за любовной связи, убил своего соперника и бежал на континент со смертным приговором на голове. Он был красив, приветлив, математичен; он успешно спекулировал иностранной валютой, а его способность вычислять и запоминать комбинации карт помогала ему намазывать хлеб маслом в разных странах. Он наблюдал за работой банков в Амстердаме, Гамбурге, Венеции и Генуе. Особенно в Амстердаме он ощутил магию кредитной системы, благодаря которой банк выпускал бумажные деньги, во много раз превышающие золотую стоимость его резервов, вкладывая десять гульденов в обеспечение одного и таким образом стимулируя, облегчая и умножая промышленную и торговую деятельность; там он увидел, как с банком, которому бизнесмены могли бы доверять, сделки могут осуществляться простым перемещением банковских балансов, без необходимости носить с собой или обменивать серебро или золото. Он задался вопросом, почему такая национальная банковская и кредитная система не может быть создана во Франции. Он задумал то, что позже было названо его Системой.
Его главная концепция заключалась в увеличении занятости людей и материалов путем выпуска бумажных денег под кредит государства, вдвое превышающий стоимость национальных резервов в серебре, золоте и земле; а также путем снижения процентной ставки, чтобы побудить бизнесменов занимать деньги для новых предприятий и методов в промышленности и торговле. Таким образом, деньги будут создавать бизнес, бизнес будет увеличивать занятость и производство, национальные доходы и резервы будут расти, можно будет выпускать больше денег, и благотворная спираль будет расширяться. Если бы население, вместо того чтобы хранить драгоценные металлы, можно было бы побудить, выплачивая проценты, поместить свои сбережения в национальный банк, эти сбережения можно было бы добавить к резервам и выпустить дополнительную валюту; простаивающие деньги были бы пущены в дело, и процветание страны было бы обеспечено.
В 1708 году Лоу изложил свои идеи французскому правительству; Людовик XIV отверг их. Когда регентом стал Филипп д'Орлеан, Лоу предложил выкупить с помощью своей Системы обанкротившиеся финансы Франции. Он поинтересовался, почему среди ведущих европейских государств только Франция, Испания и Португалия до сих пор не имеют национальных банков и почему Франция, имея столь плодородную почву и столь умных людей, тем не менее лежит в экономическом застое. Филипп согласился разрешить ему основать в качестве частного предприятия Женский банк (1716). Банк принимал вклады, выплачивал проценты, выдавал кредиты и выпускал банкноты в десять, сто и тысячу франков, чья стабильная стоимость, привязанная к фиксированному весу серебра, вскоре сделала их предпочтительным средством обмена. Эти банкноты стали первыми обычными бумажными деньгами, а банк Лоу с его провинциальными отделениями создал первую организованную кредитную систему во Франции. В апреле 1717 года банкноты банка были предъявлены к оплате для уплаты налогов.
В сентябре Лоу перешел к более авантюрной стадии своих идей. Он добился от регента концессии на создание новой компании Compagnie d'Occident для эксплуатации всего бассейна Миссисипи, находившегося в то время под контролем Франции. Он продал публике 200 000 акций этой Западной компании по 500 ливров за акцию; это была высокая цена, но три четверти платежа можно было сделать государственными банкнотами — по их номинальной стоимости, которая была в три раза выше их реальной стоимости. Обрадованная возможностью обменять обесценившуюся бумагу на акции перспективного предприятия, публика вскоре раскупила все акции. С раздувающимся оптимизмом Лоу поручил своему банку купить королевскую табачную монополию и все французские компании, занимающиеся внешней торговлей; их он объединил с Compagnie d'Occident в Compagnie des Indes, которая должна была монополизировать всю внешнюю торговлю. Социализм внешней торговли показался некоторым предпринимателям предвестником социализма внутреннего производства и распределения; начала формироваться оппозиция Лоу.
4 декабря 1718 года банк Лоу был преобразован в Королевский банк; его банкноты были объявлены законным платежным средством, и он получил почти полный контроль над финансами страны. Он выпустил новые акции компании «Compagnie des Indes» по 550 ливров за акцию; вскоре на них была оформлена подписка. Ожидание высоких доходов повысило общественную оценку стоимости акций; они обменивались по все более высокой цене на волне спекуляций, пока не стали котироваться по 5000 ливров, что в девять или десять раз превышало их номинальную стоимость. Леди Мэри Уортли Монтагу, проезжая через Париж в 1718 году, улыбнулась при виде того, как Франция подчиняет свою экономическую жизнь британцу. Сам Лоу позволил своему воображению отдалиться от своих суждений. Новый Королевский банк не только взял в свои руки монетный двор и все налоговые сборы; он взял на себя национальный долг, предоставив долю в Compagnie des Indes в обмен на 5000 ливров номинала в государственных обязательствах; таким образом, думал он, пассивный капитал станет активным в его разнообразных предприятиях. Он еще больше подорвал платежеспособность банка, подарив 24 00 акций регенту.
Несмотря на эти необдуманные авантюры, общественное доверие к нему не ослабевало, энтузиазм публики по отношению к Compagnie возрастал, покупатели предлагали все более высокие цены на ее акции. Фальшивомонетчики усилили ажиотаж, выбросив на рынок фальшивые сертификаты акций. Узкая и грязная улица Квинкампуа, где располагались офисы «Системы», на два года превратилась в парижскую Уолл-стрит. Покупатели и продавцы всех
