Шрифт:
Закладка:
Когда вторую мастер-копию безымянного ганийца-гравитрона перевели на Баркин и, можно сказать, посадили на цепь, он сначала обеспокоился, что его решили списать и сделать с оригинала нового Истребителя 2.2. Повторяли же производство тех копий и даже целых линий, которые он сам уничтожал — но уже пять лет ничего не происходило, и беспокойство сменилось скукой. Как тут не сказать спасибо за И-4, инструкцию "найти и доставить живым", предвещавшую охоту на копию 1–3 уровней, которых запрещалось устранять из-за эффекта связности: когда повреждался макрокопированный объект, такое же повреждение, только в чуть большем масштабе, возникало у его копий.
Запрограммированный транспорт уже ждал его на крыше Департамента пыток. В машине, замаскированной под обычный грузовоз, не было ни окон, ни мониторов, как и полагалось на высшем уровне секретности, и это тоже напомнило Хану о старых добрых временах охоты, когда он не знал, куда летит и что его там ждет кроме взбунтовавшейся копии — таков уж протокол ловца себе подобных. Час полета давал время, чтобы ознакомиться с деталями задания и приготовиться к операции, но Истребитель уже был готов к ней, сердце переполняло радостное предчувствие новой погони и новой добычи.
Условия оказались даже лучше, чем он мог предположить: Минвойны зафиксировало утрату связи со спецобъектом совместной собственности тюремного типа, на котором содержалось множество инопланетян, подлежавших уничтожению в случае побега. Там-то и находился его И-4, а значит, на пути к копии придется устранить сколько-то заключенных. СОССы являлись популярным форматом организации бюджетных учреждений, и тут оставалось только гадать, какое еще ведомство владело тюрьмой — это мог быть и МВД, и Минздрав, и Миннауки, и даже МИД — как бы то ни было, лично для Хана вероятный "черный код" означал право использовать силу на полную мощность.
Истребитель 2.2 не считал себя кровожадным. Кровожадными делали линии 2.1 и особенно 2.4 — первые работали как спецназ на секретных военных операциях, четвертые использовались в качестве карателей против гражданских. Хан был не такой, поскольку сразу же после клонирования прошел несколько процедур стабилизации психики: его линия 2.2 предназначалась для контроля над остальными Истребителями. В предвкушении массового убийства было повинно не тяжелое психическое наследие оригинала — просто всю жизнь, в которой не было ни детства, ни юности, Хан знала только работу, занимался одной лишь охотой, и теперь, после пяти лет однообразных пыток и казней в Минвойны, он вновь мог вернуться к своему предназначению.
Один монитор в транспорте все же обнаружился — в нужный с точки зрения руководства момент он появился прямо перед лицом Истребителя и показал картинку точки прибытия с ОППУД. Посреди степи, недалеко от полей устаревших солнечных батарей зияла огромных размеров дыра, внутри которой на едва ли не километровую глубину уходили разорванные металлические конструкции. В архиве трансляции Хан увидел, как из-под земли, выворачивая нутро спецобъекта, выбрался кибернетический гигант, посмотрел в небо, словно бы что-то ища, на удивление быстро принял форму некоего межпланетного транспорта и стартовал в космос на гравитационной тяге. В небе его наверняка уже встретили орбитальные войска, так что Истребителя заинтересовало лишь то, куда упадут обломки кибера. Пока что никакой информации об этом не было, больше ничего на поверхности не происходило.
За 10 минут до подлета спецобъект вышел с ним на связь.
— Говорит главный инженер ТИЦ-Б Халле Лазев, у нас код черный, идентифицируйте себя, — прохрипел в динамике низкий женский голос. "Фотка", подумал Хан, услышав характерный тембр, и заключил: "Так значит, тут объект Миннауки и опыты на инопланетянах во имя прогресса".
— Официальный представитель Минвойны на Баркине, мастер-копия Истребитель 2.2, Департамент… — Хан на секунду замешкался, чтобы назвать правильный госорган, — внутриведомственного контроля. Прибыл изъять имущество Министерства в связи с вашим форс-мажором.
— Вы нас очень обяжете, если изымете его как можно быстрее, он уже погубил нескольких наших. Вам в 19-й сектор.
Лазев переслала план здания, и остаток времени до высадки Хан провел в его изучении. На схеме не были обозначены актуальные разрушения, из чего следовало, что с электроснабжением в ТИЦ-Б совсем плохо. Навигация утверждала, что садиться нужно рядом с громадной дырой: 19-й сектор был в 50 метрах под ее краем, и И-4, наверняка, будет выбираться наружу по самому короткому пути. Приземлившись в точке прибытия, Истребитель 2.2 покинул транспорт и шагнул к пролому в крыше СОССа.
Шали
Мгновение назад ей зачитали судебный вердикт, последней фразой было "задержанный гражданин Фом-Талих Шали Шэнтаму подлежит незамедлительному помещению на дипломатическое хранение" (только рагцы могли додуматься так назвать банальный тюремный хроностаз) — а вот она уже выпала из выключенного хроностата неизвестно где неизвестно когда. Вокруг тьма и металл.
Голос военного пристава, отзвучавший сколько-то дней или месяцев, или лет назад, еще отдавался эхом в разуме разведчицы талих, когда она закончила проверку работы киберсистем и озаботилась проблемой одежды. Утонченность формулировок лишь прикрывала грубость и дикость культуры рагцев, у которых из-за их физиологии держать пленников голыми не считалось чем-то зазорным, и для Шали исключения делать не стали — ни ради того, что она была одним из предметов политического торга РР-9 с Фом-Талих, ни хотя бы ради того, что нагота у талих не принята. Конечно, сильно жаловаться не приходилось, ее ведь не убили, не разобрали на детали и даже не разоружили (разумеется, только потому, что хотели обменять на кого-то из рагских шпионов, так удачно раскрытых Талих-э-на-Шаму). Могла бы прийти в себя и безруким-безногим куском кибермяса с вывернутыми внутренностями, с рагцев сталось бы втихую провести на ней пару "испытаний", поэтому спасибо военке, что честно хроностатировали пленницу, наготу за такое можно было и потерпеть. Хотя одеться все равно надо.
Хроностат располагался в стандартном тюремном контейнере, но странное дело — в двери то ли не было электроники, то ли она тоже вырубилась. Защитные поля отсутствовали, по-видимому, на объекте произошла какая-то глобальная авария. Что ж, мертвый металл для разведчицы талих не помеха; легко прорезав наносветом небольшой лаз, Шали выползла наружу. Тьма и здесь висела непроглядная, сквозь фильтры коридор выглядел совершенно пустым, в соседних камерах стучались в двери, ругались и звали на помощь заключенные. Талих могла бы освободить их, но не собиралась этого делать: если человек не способен выйти из обесточенной коробки, дальше он будет лишь обузой или нежелательным свидетелем побега. Можно было вскрыть какую-нибудь камеру и одеться, но где гарантия, что
