сбежать в мир прапредков, а ей нравится в Вирии! Но выстрел оборвал ее на полуслове. В шестипалой руке крисса был не станнер, – аннигилятор материи ограниченной мощности. Голова женщины вспыхнули ярким белым пламенем. И в тот же миг живот ее затрясся в конвульсиях. Ребенок раздвигал материнскую плоть, стремясь выбраться из умирающего тела.

Криссы застыли истуканами, тараща лишенные век глаза на маленького человечка. Конфликт двух одинаково важных, но при этом взаимоисключающих программ, блокировал зону эффекторов в мозгу, не позволил закончить начатое.

Спустя минуту конфликт был преодолен. Первая программа, экстраординарная, – защита Сферы от потенциальной опасности, – призналась Интеллектом выполненной. Вторая, стандартная, запустилась на выполнение: спасти разумного от неминуемой гибели, доставить в сектор, пригодный для его жизнедеятельности, и далее – по протоколу. Сложностей не предвиделось: вид разумного легко определялся. Криссам даже удалось узнать имя существа благодаря последним словам его трагически погибшей родительницы. Маленький человечек Рен-Рендук, увидевший мир через тысячу двести тридцать семь лет после своего зачатия, отправился в путь. Впрочем, о столь почтенном возрасте младенца не подозревал никто, даже всеведущий Интеллект Сферы. И тем более никто не знал о нескольких байтах чужой информации, запечатленных в его сознании.

Часть I. По следу эйвовы

Глава 1, в которой Максим учится задавать вопросы

– Макс, стой! Назад! – вопила Огница разъяренной орлицей.

– Ложись! – Зира визжала, как загнанная в угол пантера.

Каждая из девчонок была права, и одновременно ошибались обе. Их таки окружили. Погоня неслась по пятам, не жалея зарядов в станнерах, а впереди ждал заслон, раструб радужника не оставлял шансов выжить. Может, стоило послушать Шура, улететь в его Содружество, увезти с собой Огницу? Тогда погибли бы не три человека, а всего один. Кареглазая девушка с родинкой на щеке, уже умершая однажды из-за него.

– К черту! – заорал Максим. – Эй вы все, пошли в задницу, слышите?!

Он сам не понимал, на кого ругается: на девчонок, криссов или таинственных эйвов, попросивших непонятного, взамен посулив… а что, собственно, они посулили?

Время спрессовалось в монолит, единственная секунда тянулась и тянулась. И правильно, куда спешить? Бежать больше некуда, у коридора-спицы два выхода и оба перекрыты. Остается…

Он медленно повернул голову, уставился на стену, только что абсолютно гладкую, а теперь словно проминающуюся под его взглядом. Вот и ниша сформировалась высотой в человеческий рост. В нише заискрилась звездочками туманность. Дверь лифта, дорога в Сферу. Больше не раздумывая, Максим схватил девчонок за руки и сиганул прямиком в туманность. В тот самый миг, когда семицветная радуга заполнила коридор.

Переход получился жестким. Максим «припарковался» на четвереньки, хорошо, что скафандр защитил колени от удара. Зиру рывок опрокинул навзничь, айкнув, она шлепнулась на спину, да так и лежала, встревожено вертела головой по сторонам. Короткое зеленое платье, подаренное Коолайнель, не годилось для подобных кульбитов, и Максим поспешно отвернулся. Огнице повезло больше всех, она приземлилась на «мягкую точку» и остервенело скребла ногтями макушку.

– Что с тобой? – встревожился Максим.

– Напасть какая-то! Будто лесных муравьев полную голову насыпали.

– Из-за радужника, наверное, – предположила Зира. – Он нас задел.

Она тоже села, опустила станнер. Покосившись на юношу, одернула подол платья. Запрокинула голову, вглядываясь в зеленоватый полумрак. Спросила:

– А где дверь, в которую мы вошли?

Максим огляделся. Ни туманности с роящимися звездочками, ни спирали поблизости не наблюдалось. Можно было удивляться такому обстоятельству, а можно не удивляться, – учитывая, как они с Огницей оказались в корневом секторе.

– Нет двери, – констатирован он. – Эйвы открыли ее специально, чтобы нас пропустить, а потом закрыли.

– Мда-а-а… значит, не послышалось. Ты в самом деле отправил нас в задницу.

– Не отправлял я тебя никуда! – возмутился юноша. – Я на эйвов ругался

– Да? – притворно удивилась вирийка. – Разве ты не кричал: «Эйвы, пошлите нас в задницу»?

– Макс, это правда? – встрепенулась Огница. – Зачем ты выбрал такое плохое место?

– Хватит издеваться! – отмахнулся Максим. Вскочил на ноги. – Давайте лучше посмотрим, куда попали.

– Что тут смотреть? Задница, она задница и есть, – Зира никак не могла перестать троллить. Но тоже поднялась, протянула руку спутнице: – Вставай, рыжая. Даже из задницы должен быть выход. Хотя бы один.

Огница вскочила, проигнорировав предложенную помощь, подобрала сумку, повесила на плечо. Не оглядываясь, зашагала по коридору, в который они вывалились. Ничего не оставалась, как идти за ней.

Зира оказалась права, – смотреть было не на что. Пол, стены, потолок, едва различимый высоко над головой, сделаны из твердого, похожего на полупрозрачный камень материала, в толще которого неторопливо перекатывались темно-зеленые сполохи. Другого освещения не было, потому не понять, какой длины коридор и куда ведет. А то, что разглядеть получалось, интереса не вызывало. Стена по правую руку от них была гладкой. Слева угадывались контуры дверей, расположенных через каждую сотню шагов. Двери были абсолютно одинаковые, никаких номеров, надписей, иероглифов или иной опознавательной информации. Но все же помещение это напомнило Максиму нечто, виденное прежде.

– Макс, я знаю, куда мы попали, – Огница замедлила шаг, поджидая спутников. И добавила, подтвердив подозрение юноши: – Место, где зеленых делают.

– Сектор репродукции квазиразумных? Не знаю, возможно.

– Конечно оно! Смотри, стены из такого же камня сделаны, и двери точь-в-точь как там!

Максим уверенность подруги не разделял. Во-первых, в секторе репродукции на каждой двери условный знак в виде замысловатого цветка имелся, а на этих нет ничего. Во-вторых и главных, там постоянно что-то булькало, шипело и трещало, а в этом месте стоит полная тишина. Зато запах похожий. Запах озона – Максим вспомнил слово и мысленно похвалил себя за наблюдательность. Сходство запахов Огница пропустила. То же мне, охотница.

Зира на заводе по производству криссов не бывала, сравнить сходства и отличия не могла. Ее интересовало иное:

– Пищу в этом секторе найти можно? А то кроме дряни, которой нас Шур кормил, во рту маковой росинки не было.

– Можно найти, – кивнул Максим. – Мы там питались протоплазмовым бульоном, из которого квазиразумных выращивают.

Зиру передернуло от отвращения.

– Фу, мерзость! Как вы могли такое… хотя, вы же дикари, вам не привыкать дрянь всякую в рот тащить.

– А как по-твоему, из чего делаются деликатесы в Вирии? – насмешливо глянул на нее Максим. – Слова «молекулярный