Неподалёку Мельда обнимала свою маму. Должно быть, она пришла, хватившись дочери. Родители Энгля, учёные, были далеко отсюда – работали в Алебастровых Пещерах.

Тор в последний раз вдохнул запах корицы – запах дома, – зная, что теперь не скоро вернётся к маме.

– Ты сделала всё правильно, – сказал он. Тор отстранился и попытался улыбнуться. – Это я загадал плохое желание.

Она взяла его за руку и нажала ногтем на ладонь. Не на линию жизни, а на шрам, оставленный Ночной Ведьмой.

– Я могу отпустить тебя только потому, что знаю, кто ты. И какими силами теперь владеешь. – Касика Луна вздрогнула. – Ты сильный, Тор; всегда был сильным. Не дай этой новой части изменить тебя.

Тор снова обнял маму. Она подозвала Энгля и обняла и его.

– Приглядывайте друг за другом, вы трое, – сказала она, обращаясь к Мельде, Энглю и Тору. Потом она посмотрела на Веспер и кивнула – она не знала, можно ли ей доверять, но выбора не оставалось.

Тор сжал мамину руку. А потом повернулся к морю.

Они вошли по колено в океанские воды, потом Веспер бросила маленький кораблик в волны. Повинуясь указаниям её руки, он принял ровно такой размер, чтобы они смогли все в него забраться. А потом, чем дальше они отходили от берега, тем больше он становился. Тор крепко держался за переборку, а корабль всё расширялся прямо вокруг них. Когда они ушли так далеко в море, что мама превратилась в далёкую маленькую фигурку, корабль раскрылся словно цветок, подняв тучу брызг, и их всех подбросило в воздух. Тор отпустил переборку, и его отбросило в самый центр палубы. Деревянные доски становились всё длиннее и длиннее, а борта расходились всё дальше. Лишь когда вода стала тёмно-синей, корабль принял свою истинную форму, с фигурой русалки на носу.

Тор, пошатываясь, поднялся, разглядывая корабль. Устойчивый как суша, но текучий как море. Мальчик хотел осмотреть каждый его дюйм, но сейчас на это не было времени. Тор прошёл к носу, чувствуя запах солёной воды; ветер завывал в ушах, развевая волосы.

Корабли из дыма и костей были уже так близко, что он видел их пассажиров. Энгль был прав. Команда выглядела почти неотличимо от самогó костяного судна – лишь небольшие участки их тел были покрыты кожей. Какой-то человек ухмыльнулся Тору; у него сохранилась лишь половина губ и четверть зубов.

– Тор. – Мельда встала с одной стороны от него, Энгль – с другой.

Он кивнул.

– Знаю.

Они дрейфовали всё ближе. Ветер всё так же развевал их волосы, а солёная вода щекотала ноздри.

– Тор.

– Ещё чуть ближе.

Они направлялись прямо к флагманскому кораблю, чудовищному судну с призрачной носовой фигурой акулы с разинутой пастью, обнажавшей ряды острых зубов.

Зубы становились всё больше и больше… и всё ближе.

– Тор!

Он размахнулся и со всей силы бросил снежинку в воду между их кораблём и кораблями пиратов.

Океан затрещал, едва снежинка коснулась воды. Он превратился в лёд, который шёл волнами, распространяясь быстрее ветра. Корабли заскрипели, вмерзая в лёд. А он не ограничился одной лишь водой – лёд поднимался вверх, ненасытный, захватывая трюмы, палубы, замораживая полумёртвых моряков ещё до того, как они успеют хотя бы двинуться; крики стихли, едва начавшись. Кто-то успел бросить саблю, но и она замёрзла, не долетев до корабля Ночной Ведьмы, и с грохотом упала вниз, на лёд.

Замороженные. Целый флот кораблей и люди, похожие на ряд статуй.

Но не все стояли неподвижно. Три человека как-то сумели спастись ото льда. Один – в широкой чёрной шляпе, которая парила прямо у него над головой; должно быть, капитан Калаверас. Рядом с ним – кто-то с волосами как у Веспер, такими же серебряными. Предатель Клинка-в-Чешуе.

А между ними – человек в длинном плаще с капюшоном, от вида которого по спине Тора пробежал холодок. У него не было рта – лишь болезненная, бледная кожа, слишком туго натянутая на лице. Его глаза были чёрными, живыми казались лишь маленькие жёлтые искорки где-то в глубине. Он уставился на Тора с пугающим напряжением, затем склонил голову – как раз в тот момент, когда лёд снова попытался поглотить их. Прежде чем лёд успел добраться до этих троих, человек в капюшоне сотворил пурпурное пламя на ладони. А потом все трое исчезли в ещё одной вспышке сиреневого цвета.

– Бабушка!

Веспер схватилась за борт, и Тор, проследив за её взглядом, увидел на другом корабле женщину с серебряными волосами; замороженная, она тянулась к внучке. Она была окружена другими людьми в чешуйчатой одежде и с такими же странными волосами. Народ Веспер. Судя по всему, их забрали из Клинка-в-Чешуе, и теперь их, как и всех остальных, захватило снежное проклятие.

– Это не навсегда… – прошептала Мельда.

Веспер резко обернулась.

– Знаю, – отрезала она, потом глубоко вздохнула. – Это сильные чары… У нас есть две недели, прежде чем лёд растает. Две недели, чтобы найти жемчужину.

– Откуда ты знаешь? – спросил Энгль.

Она нетерпеливо покачала головой.

– У колдовства есть энергия. Когда она распространяется, становится больше или меньше, я чувствую это.

Энгль воспрял духом.

– А ты можешь сделать меня маленьким? – Он повернулся к Тору. – Если я стану маленьким, то моя хижина будет для меня дворцом! – Он просиял. – А один пончик будет как тысяча пончиков!

Мельда сердито посмотрела на него. Тор вообще пропустил его слова мимо ушей.

– Вы видели эту… – Тор не мог подобрать подходящего слова. – Фигуру?

– Это спектраль, – сказала Веспер, меряя шагами палубу. – И если он помогает Калаверас, то мы в куда большей опасности, чем думали.

– Эти трое сумели сбежать, – сказала Мельда. – Они попытаются найти жемчужину сами, верно?

Веспер кивнула.

– Калаверас – самые жестокие пираты из всех, что когда-либо выходили в море под парусом. Получив Пиратскую Жемчужину, они будут неудержимы. Ни один корабль, ни одно прибрежное или даже подводное поселение не будут в безопасности.

Тору очень хотелось вернуться домой. Он не стремился к новым приключениям. Больше всего ему хотелось, чтобы Ночная Ведьма выбрала кого-то… кого-то другого. Но Эстрель была в опасности, поэтому он сказал:

– Тогда нам нужно найти её быстрее, чем они.

Энгль почесал щёку.

– И как нам это сделать? Мы же даже не знаем, с чего начать.

Течение относило их к востоку, в сторону от замёрзших кораблей. В сторону от Эстрели. От родных.

Веспер протянула руку к браслету.

– Моя семья много поколений хранила карту морей.

Она отстегнула от браслета украшение в виде морского гребешка, положила его на ладонь и увеличила.