Прибывший кивнул, с улыбкой и прищуром, исподлобья смотря на врача.

— По какому вы вопросу? — все так же непонимающе смотрел он на посетителя.

— По твоему вопросу, — в дерзкой манере ответил сидящий напротив.

Тут Искатель не умом, но нутром прочувствовал взгляд этого существа на себе. Глаза-то были вроде человеческие, но глубины жуткой, и нутро подсказало врачу, что ранее он никогда не знал ТАКИХ. Тот, кто сидел напротив, не был ясным, но его энергетика пронизывала насквозь, и не оставалось сомнений, что общение будет непростое. Искатель в недолгом молчании ощущал скрытый замысел всего происходящего, но объяснить пока себе был не в состоянии.

— И о чем будем говорить? — наконец спросил он.

— Я пришел лишь донести смысл, разговора не будет, — все так же с прищуром на лице вещал пришедший.

— Доносите, раз пришли, — самообладание не терялось, но Искатель не понимал процесса.

— Ты должен найти Говорящего.

«О ком и о чем он говорит?» — пронеслась мысль в голове врача, но тут же услышал искаженный насмехающийся голос:

— О ком и о чем он говорит? — будто передразнивая, говорил Прибывший.

— Кто вы?

— Я никто, и я не жив совсем; мое присутствие здесь временное: я здесь только для того, чтобы передать то, что я уже передал, ну и еще на некоторое время, конечно. Ты же без меня не справишься. Если тебе еще и разжевывать не надо. Да, мысли твои как открытая книга: ты подумал о том, что я от тебя хочу, кто я, зачем пришел. Я все это слышу, каждую поганую мыслишку в твоей человеческой головенке. Ты, человечишка, ты, ты должен найти Говорящего.

— По чем вы… — не дав договорить Искателю, Пришедший снова начал кривляться:

— По чем вы, о чем, о Сатана! — он встал и с притворным оханьем театрально завозмущался, отвернувшись к окну:

— За что мне эти ублюдки: жил себе спокойно, а ты меня послал к этим.. — и он брезгливо взглянул на Искателя.

— До тебя еще не дошло, что весь твой мир и человеческие жизненки полетят, как клочки по закоулочкам? Ты разве последние три недели не думал о том, что идет сюда и приходит в твой мир?

Нечто, говорившее с прищуром, довлело над ним, и казалось, что все вокруг затихло и потемнело: ни шороха, ни движения — все замерло. Его энергетика была в воздухе и ощущалась так, будто липкий туман окутывал разум, что заставляло приковать все внимание Искателя к Пришедшему и требовало понимания процесса.

— Вы о болезни, поразившей множество людей?

— Какой ты проницательный, видишь, можешь, когда захочешь шевелить своим мизерным умишком.

— А я здесь причем? И кто все же вы?

Пришедший переменился, быстро по-деловому сел на стул и продолжил:

— Короче, мужик, меня послали тебя собрать в дорогу, ехай искать Говорящего. Ты же знаешь про голос, уже все знают, и ты тоже знаешь — не делай лицо тупого. Тебе найти его надо. Я тебе уже пережевал и в рот положил. Собирай чемоданы, и поехали.

— С вами? — ошеломлено спросил Искатель.

— А чем я тебе не друг? Или моя морда тебе неприятна?

«Да в целом приятного мало», — подумал про себя врач. Но этот напротив сразу подхватил его мысль:

— Да ладно, ты тоже не роза цветущая. Короче, держи, — и он схватил за руку будущего напарника. При прикосновении будто огромный поток информации в виде знания пришел ему в голову, будто солнечный удар. Искатель сначала опешил, но руку не убрал. В этом процессе ему показывалась истинная картина масштабов болезни, влияния ее на мир и итог, но очень скомканно, очень неорганично; затем показалось лицо Говорящего, который ждал его прихода: именно Искатель должен был найти того, кто говорил и чей голос запустил такие процессы в мире.

Прибывший сам убрал руку.

— Ну что, допетрил?

— Допетрил, — очумевшим голосом повторил врач и сидел неподвижно, будто статуя.

— Представляться не буду. Тебе это для дела не надо, — нечто под человеческим ликом встало и собралось на выход. — Можешь не провожать, завтра в дорогу.

Истерия охватила мир. Люди, боявшиеся услышать тот голос, что сводит с ума, затыкали уши, боялись аудиосообщений, музыки, новостей и всего, что передавалось по средствам голоса. Все источники оповещения перешли на текст, снова стали ходовыми газеты и книги.

Случались «террористические» акты. Так, на одной из больших демонстраций, которую подняли люди, желавшие разъяснений и хоть какой-то защиты, в громкое воспроизведение один из активистов неизвестной организации включил голос. После чего началась необычайная паника. И такие случаи происходили не единожды. Некоторые, достигшие пика паники, заканчивали жизнь самоубийством. А также религии стали переживать волну подъема: многие уходили в монашество или начинали вести религиозные проповеди, показывая надписи на огромных стендах в людных местах. Каждый защищался как мог.

Пока кто-то сидел в страхе, были и те, кто сам искал голос. Такие люди готовились к прослушиванию и поодиночке или целыми группами прослушивали аудиозапись, и больше о них не было слышно, так как большинство просто выходило из общества, за исключением нескольких, которые сходили с ума и смешивались с толпой обезумевших. Создались секты голоса, которые внушали людям, что пришел апокалипсис. Психушки не справлялись с больными, многие отказывались работать с ними, так как боялись заражения. Хаос заполонил все, до чего мог дотянуться. Безумных становилось так много, что ни один орган не мог контролировать их. Они часто бродили по улицам с пустыми глазами, тихо бормоча что-то себе под нос, за что в народе их и прозвали «Шептунами».

Среди первой невообразимой волны страха также проскальзывали сообщения о том, что не все подвержены заболеванию и некоторые люди имеют иммунитет. Но было и тихое движение, на которое в этом адском омуте обычные люди, не прикоснувшиеся к звучанию голоса, просто не заметили.

Очень большие деньги вкладывались в колонии технологичных поселений в местах, отдаленных от городов и скопления большого количества людей. Говорили о том, что богатые мира сего строили для себя укрытия от апокалипсиса. А прикрывали это экологически чистыми постройкам и заселяли их. Сыщики-самоучки, сторонники теорий заговоров, увидели странную закономерность в том,