Эдвард заспешил на привокзальную площадь, нанял экипаж. Когда он подъехал к театру, представление уже началось. В пустом вестибюле гулко раздавались шаги Грига. Он тихо приоткрыл дверь в зрительный зал и поразился. Все места были заняты. Затаив дыхание, публика смотрела на сцену. Там, у подножия горы, спрятавшись за камень, Пер Гюнт со страхом наблюдал, как мимо него проходят злые волшебники тролли.

Жестко и сухо звучала мелодия причудливого марша. Звуки нарастали. Казалось, затряслось тело горы, с вершины её с гулом покатились вниз огромные камни…

А песня Сольвейг — невесты Пер Гюнта — вызывала слёзы. Одиноко несется её голос в переполненный зал. Тихая, полная грусти песня, похожая на маленькое лесное озеро, заросшее нежными кувшинками…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Медленно опустился тяжёлый бархатный занавес, но зрители сидели молча. И вдруг зааплодировали, не жалея ладоней.

— Григ! Григ!!! — неслось от ряда к ряду.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Его узнали.

Эдвард поднялся на сцену. Долго смотрел на бушующий зал. Он был счастлив. Норвежцам понравился спектакль.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Холм троллей

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

ДВАРД и Нана радостно ходили по комнатам, вдыхая крепкий смолистый запах дерева. У них наконец-то появился новый большой дом. С обширной верандой и изящной башенкой. В нём они смогут принимать гостей, артистов, музыкантов, художников.

— А как мы его назовём? — спрашивает Григ. — Может, «Кнэуссн» — Горка, заросшая деревьями?

Нина задумалась.

Нет, Эдвард, — решительно сказала она. — В твоих произведениях живут тролли. И пусть наш дом будет «Тролльхауген» — Холм троллей.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Из окон дома открывался чудесный вид на окрестные горы, поросшие вечнозелёными елями. А весной, когда прилетали птицы, Григ слушал их звонкое пение.

Но сочинять музыку Эдвард любил в крошечной хижине, стоящей у подножия Холма троллей, куда доносилось равномерное тяжёлое дыхание моря.

Хижина была такой тесной, что в ней помещались лишь пианино, письменный стол да два стула.

В Тролльхаугене Григ прожил много лет. Сюда часто присылали ему приглашения выступить с концертами в разных городах Европы.

Эдвард соглашался… Он начинал дирижировать, и послушный его воле оркестр рассказывал о Норвегии, её суровой природе. Публика платила Григу любовью.

В Праге сотни людей после концерта провожали его в гостиницу.

А в Лондоне публика приколола к одежде крошечные норвежские флажки. Заметив» это, Григ в волнении опустил дирижёрскую палочку.

После концертов Эдвард возвращался домой, в Тролльхауген. Передохнув несколько дней, он надевал плащ, широкополую шляпу, и на лесных дорогах, горных тропинках часто можно было встретить его одинокую фигуру.

Не раз ночевал он в бедных хижинах дровосеков. Долгие часы проводил с пастухами у ярко горящих костров. Слушал народные песни, тщательно записывал их протяжные напевы, восторгался игрой деревенских музыкантов.

Однажды Григ получил письмо из глухой горной деревушки. И долго разбирал наползающие друг на друга строчки.

«Я совершенно не знаю нот, но с детства старался в точности подражать игре разных музыкантов. Сейчас мне восемьдесят лет, и я очень боюсь, что мою музыку схоронят месте со мной», — было написано в письме.

Григ очень долго добирался до засыпанной снегом затерянной деревушки, где жил старый скрипач. И провел в ней несколько недель. Каждый день с восходом солнца Эдвард доставал нотную бумагу, карандаш, терпеливо ждал, пока старик настроит скрипку.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

То грустно, то весело поёт скрипка Под искусным смычком музыканта оживают старинные танцевальные, свадебные, колыбельные мелодии слотты. Волнуясь, бережно переносит их Эдвард в свою тетрадь.

А вернувшись в Тролльхауген, обработает для фортепиано, навсегда сохранив для своего народа..

Летом 1907 года Грига пригласили дать несколько концертов в Англии. Хотя Эдвард плохо себя чувствовал, он верил, надеялся, что сможет дирижировать оркестром.

— Эти концерты возвратят мне силы, — говорил он Нине. — Мне шестьдесят четыре года, я ведь ещё не очень стар.

Но поездка не состоялась…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

…Звонили колокола.

Колыхались на осеннем ветру поднятые над домами Норвегии скорбные чёрные флаги.

Медленно, не сдерживая слёз, шли за гробом Грига жители его родного Бергена.

Грустно звучал траурный марш.

Похоронили Эдварда под каменной осыпью на высоком скалистом мысе.

Внизу, у его подножия, не умолкая шумит Северное море, а в окрестных лесах выводят протяжные трели чёрные дрозды.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀