Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Детективы » Золотое пепелище - Валерий Георгиевич Шарапов

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 58
Перейти на страницу:
Катерина Ивановна полночи рыдала: на собрании труппы протащили ее понимание образа Дюймовочки, вызывали «Скорую». На даче Тендикова тоже было происшествие…

– Что стряслось? – вяло поинтересовался Чередников, понимая, что если он не подбодрит это информбюро, то оно будет торчать тут до обеда. Спешить-то ей уж некуда, его флигель она всегда последним навещает.

– А они снова Аглаиной самогонки нализались, молочком запили и начали обнажать эта… кричащие противоречия жизни.

Шурик перепугался:

– Что?!

– Не боись, – успокоила тетка Нюра. – Васютка, поденщица их, говорит: это у них нервное. Они ж деревенские. Как очередной раз в деревни свои смотаются, на Алтай или еще куда, так их и начинает корчить от тоски по родине. К тому же от Тендикова жена сбежала к драматическому тенору, это на Лесной улице. А Пашка, который этих, с десятого дома, ундервуд…

– Вундеркинд, – поправил участковый.

– Во-во, тебе виднее… Тот в чужой огород за клубникой влез. Не знал, паршивец, что отошла уж. Получил крапивой по мослам, а его мамка, которая поет эту… ну, ты знаешь.

– Ага.

– Вот, пришла скандалить. Получилась перепалка, мамка голос сорвала, теперь неприятность…

– Угу. А что, Аглая снова гонит?

– Еще как, – подтвердила тетка Нюра и, чуть поколебавшись, выставила-таки на стол бутылку. – На вот тебе как вещественное доказательство.

– Чего это? – осторожно спросил Саша.

Молочница удивилась:

– Как что? Я ж говорю: гонит бабка Аглая внаглую. Чистый спирт, будь покоен.

– Да мне-то зачем? – промямлил он.

Бутылка мерцала, как брильянт, внутри загадочным топазом так и клубилась жидкая вселенная, запретная, манящая, обещающая открыть все тайны мироздания, придать силу Самсона с Геркулесом, а потом погрузить в счастливое небытие.

Тетка Нюра небрежно обмахнула сосуд со сказочным джинном своим рушником.

– Руки протирать или еще что – это тебе виднее, не знаю, зачем. А вот еще что, – она выложила на стол еще кусок масла в вощеной бумаге, – матери отвезешь.

Молочница маму Веру Владимировну ни разу не видела, но заочно прониклась к ней огромным уважением, что косвенно свидетельствовало о том, что и к нему эта мощная тетка относится с любовью и симпатией. Хорошо образованных, требовательных дам из юридической консультации и добрую деревенскую тетку, еле умеющую прочесть газету, роднила симпатия к вежливому и хорошо воспитанному Саше, которую они неумело скрывали за показной строгостью. Вот и сейчас Анна Степановна требовательно спросила:

– Ты когда собираешься к родительнице?

«Все-то ей знать надо», – подумал Чередников, но вслух ничего не сказал, просто скромно, вежливо заверил, что вот сейчас побреется, причешется и поедет.

– Вот и хорошо, – солидно одобрила тетя Нюра, неодобрительно покосилась на его прическу. – Хорошо б и обкорнаться. Главное, не забудь вернуться, а то знаем таких! Во, Каяшевы из седьмого дома на Лесной: понабрала, понимаешь, на троих молочного – и на тебе, съехали. Третий день стучусь – все без толку.

– Каяшевы, Каяшевы, – повторил он и вспомнил.

Хороший, ничего себе домик, небольшой, старательно ухоженный, свежевыкрашенный, окна чистые-пречистые, наличники белоснежные и палисадник – райский сад. Три яблони, вишни, груши, смородина, крыжовник – всего было вдоволь, хотя никто за этим всем не ухаживал, а они все усыпаны плодами. Чередников был там при первичном обходе, добрался ближе к вечеру, когда особенно упоительно пахли фиалки. Да уж, тут картохой землю не обременяют, лишь небольшая «витаминная» грядка с зеленью. Старенький, но ухоженный, словно сказочный домик, открытая веранда, уставленная цветами, увитая хмелем.

Обитают там трое: хозяйка, Каяшева Ирина Владимировна, черноглазая, черноволосая, с ослепительно-белой кожей, маленьким алым ртом. Красивая. Правда, голос грубоват и немного… развязная, что ли. Наверное, по ремеслу положено. Она вроде бы портниха. Мама после того, как перестала помещаться в типовые одежды, шила в ателье и говорила как-то, что настоящая модистка должна быть несколько развязной, непросто скромнице шарить по чужим телесам с сантиметром.

На веранду обычно вывозили на коляске маму хозяйки, Веронику Матвеевну, добрую старуху с на редкость красивым голосом. Она без ног, ходит с ней тетя Дуся, сиделка – большая, плотная, с широкими сильными руками. Лицо у бабки было совсем не такое красивое, как у дочери. Та вообще была не особо приветлива; бабушка, интимно понизив голос, жаловалась, что «Иринушка не позволяет деткам приходить», так они пробираются, когда ее нет, и пасутся «у бабули».

Вероника эта Матвеевна – приветливая, простая старушенция, словоохотливая. Она настаивала на том, что новый участковый – «Можно вас звать просто Сашей? Вот и славно» – просто обязан попробовать ее фирменное варенье из незрелых грецких орехов, которые ей специально привозят из самого Сухуми. Чередников попробовал – в самом деле божественно.

«Уехали, значит. Чего это они вдруг схватились, это в разгар-то дачного сезона? А ведь вроде как Вероника Матвеевна баяла: мы тут до октября, а то и рискнем на зиму остаться. Жаловалась, что ноги совершенно не ходят, легкие слабеют – „Верхнее la беру уж с трудом, так и помереть недолго”».

Однако тетка Нюра не была склонна к снисходительности.

– А вот за молоко не заплатили, – проворчала она в унисон его мыслям. – Если ж каждый будет так себя вести – легко разве? Они ж там, в городе, думают, что молоко из колонки льется, а масло на дереве растет. И потом что ей, Ирке-то, жалко? Ведь деньжищ видимо-невидимо, мильон на мильоне, а мне на одном сене разориться недолго, да еще пастуху этому, сволочи, плати, а он вон че… – и забыв, что этого уже костерила, принялась заново излагать обиду с выменем и осокой.

Спору нет, съезжать, не заплатив молочнице, – последнее дело. Тем более если мильон на мильоне. Откуда такие сведения – кто знает, но тетка-то Нюра в комнаты вхожа, ей виднее. Саша лишь для порядка уточнил:

– Что, прям так мильоны?

Молочница настаивала:

– Мильоны мильонов! Она ж, Ирка, первая портниха на Москве, вот и раздобрела. Вся драгоценностями увешана, как елка, на золоте сидит. Это только то, что я видела, а кто их знает, что в подполе?

Тут она спохватилась, засобиралась:

– Все, недосуг с тобой. К матери съезди и поклон передай, не забудь.

Чередников заверил, что

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 58
Перейти на страницу: