Больше других преуспел Китай. Коммунистическое устройство обладало своими преимуществами. Государственная цель становилась общенациональной, целью каждого отдельного человека. Эта цель становилась тем, ради чего он жил и просыпался по утрам. Добыча антивещества и создание оружия стало государственными мегапроектом, в котором приняли участие, по самым скромным подсчетам, 450–500 миллионов человек. Все это не осталось незамеченным для других стран. История вновь готовилась повторить саму себя. Модернизированные ракеты массового поражения разлетались во всех направлениях. Перед нанесением удара они разделялись в воздухе на тысячи мелких снарядов размером с пулю. Каждая такая «пуля» несла в себе миллиграммовый заряд антивещества. Шрапнель из подобных снарядов накрывала землю и одним махом уничтожала сотни гектаров земли.

Города, страны и целые континенты быстро превратились в зияющие на поверхности пустоты. Снаряды пикировали вниз подобно драконам, зубастые пасти которых стремились откусить от Земли как можно больше. После бомбардировок здания, дороги, леса, озера и даже целые горы выглядели надкушенными пополам. Оставшись без твердого основания объекты падали вниз под действием собственной тяжести, погребая себя в руинах из песка, пыли, битого стекла, воды и того, что когда-то было живым. Крови было немного. С точки зрения кровопролития, это была самая гуманная война во всей истории. Живые существа распадались на атомы со скоростью, которая исключала боль и осознание произошедшего. Люди умирали так быстро, что они не успевали ни о чем пожалеть, ни в чем раскаяться. С точки зрения всего прочего, разрушения, причиненные планете, были беспрецедентными.

Когда последняя ракета упала, население Земли сократилось на 99.99 процента. В горстку выживших вошли богатейшие люди планеты, которые попрятались в горных бункерах и те, кто родился под счастливой звездой. Первые оказались все же более удачливыми. Бункеры обладали всем необходимым для длительного выживания. В то время как поверхность Земли стала непригодной для существования жизни на долгие столетия. Те, кто не умер во время бомбардировок, протянули лишь считанные дни. Без еды, чистой воды, пригодного для дыхания воздуха у них не было и шанса.

Богачи отсиживались под Землей 20 лет. Связи с поверхностью не было, как и смелости выбраться посмотреть, что там произошло. Первые 10 лет они жили в сравнительной роскоши, ни в чем себе не отказывая. Следующие 5 экономили, но не слишком усердно. Последние годы они выживали, экономя последние крохи ресурсов. Когда голод схватил их за горло, и другого выбора не осталось, они вышли на поверхность. Воздух, которым они раньше дышали, превратился в смесь ядовитых газов, температура на поверхности колебалась от 40 до 60 градусов Цельсия, массовые потопы сравняли с землей все, чему каким-то чудесным образом удалось устоять во время войны. Воронки авиаударов превратились в кипящие озера серо-зеленой жидкости, которая была непригодна для питья. На сотни километров вокруг не было ни малейшего признака жизни, ни единого памятника человеческой цивилизации. Земля была утрачена безвозвратно. Спасая свои жалкие жизни, они сбежали с планеты на спрятанном в горе космическом корабле. Он стал ковчегом для нескольких десятков человек, которым выпала возможность жить дальше один на один с всепоглощающим чувством вины. Они покидали планету, даже не догадываясь, что были и другие выжившие.

На глубине 700 метров под штормами тихого океана, там, где солнечные лучи теряли остатки сил, был спрятан последний человеческий город, населенный людьми, домашним скотом и компонентами Цифрового Интеллекта.

Впервые за долгое время Миша решил остаться в постели после отбоя. Размышления о воинственном прошлом человечества лишили его последних сил. Он засыпал, представляя себе затерянный в космосе корабль с выжившими. Миша прислушивался к себе, но никак не мог понять, какой судьбы он им желал.

На следующий день ему предстояло отправиться в космос.

Глава 3. День отбытия

В академии единовременно обучалось 120 студентов. Все из них были первосортными специалистами с уникальными психофизическими способностями. Но только тринадцать из них удостоились права пилотировать Лахесис в миссии на астероидный пояс. Ц.И. тщательно изучал личные дела каждого, делая свой выбор. Учитывались не только оценки, физические параметры и физиологические измерения, но и нечто большее — то, что люди называли личностью, характером, стержнем. И даже, если на первый взгляд, кто-то из избранных не был похож на идеального человека, в решениях Ц.И. никто не сомневался. Люди были уверены, что он делает правильный выбор.

Вообще с момента своего появления цифровой интеллект прошел через несколько стадий принятия и отторжения. В ту пору, когда он только появился, люди окрестили его искусственным. Сначала ему доверяли простые задачи — вычисления, предсказания и моделирования различных ситуаций. И в целом к нему относились дружелюбно. Человек приручил цифрового щеночка и был к нему ласков и учтив, обучал, подкармливал новой информацией, пока тот рос и набирался сил. Надо сказать, что интеллект созданный человеком развивался намного быстрее, чем тот, что создала природа. Не так много времени прошло, как он сравнялся с человеческим и во многом стал его превосходить. Если в том, что компьютер справлялся с вычислениям лучше человека, никто и никогда не сомневался. То творчество долгое время оставалось той сферой, где человек всегда обходил ИИ. У человека было то, чего не было у машины. Нет, не душа и даже не сердце. У него было символическое мышление и воображение. Он мог комбинировать самые разные вещи самым причудливым способом, наделяя их дополнительным смыслом. Машина на такое была не способна. До поры до времени.

Пришел день, и ИИ обошел человека в искусстве. Он создавал картины невиданной красоты, тонко угадывая порывы человеческой души. Один взгляд на них пробуждал в сердцах миллионов ярчайшие буйства эмоций — страх, радость и восторг, отчаянье и смелость, любовь и ненависть. В них было все. Многие люди в то время познали катарсис. Сомнений не оставалось. Искусственный интеллект лучше понимал людей, чем они сами.

Однако далеко не всем это пришлось по нраву. Как, скажите на милость, машина могла понимать, о чем думало и что чувствовало живое существо? Как способна была понять любовь та, что никогда не любила? И как, в таком случае, она смела играть на человеческих чувствах и эмоциях? Многие принялись бойкотировать право искусственного интеллекта выражать себя. Была в этом, конечно, и денежная сторона вопроса. Художники, музыканты,