Вообще, отсутствие приватности было самым большим испытанием для меня во время учебы. Эти бесконечные ряды коек, по полсотни в одной комнате, такие же общие туалеты и душевые, невозможность купить продуктов или приготовить что-то самому, ведь кормили нас в столовой, тут же. Но разве объяснишь тетке на раздаче, что тебе этой ложки каши и крыла курицы-спринтера — таким тощим и мелким это крыло было — катастрофически не хватает? Все это давило на мозги, особенно первые полгода. Но вот, я оканчивал второй курс, а значит, уже летом я могу устроиться на работу в участок. И это будет не бесплатный рабский труд практиканта, а вполне оплачиваемая то ли стажировка, то ли трудоустройство.

Отстоять утреннюю очередь к умывальнику, поскрести юношеский пушок на семнадцатилетнем лице — таков устав, но я мог бы не бриться еще года два так точно — после отстоять очередь в туалет… Достать из тумбочки аккуратно уложенный комплект академической формы с цифрой курса на груди, проверить, начищены ли сапоги. Если попасться коменданту в неподобающем виде, весь остаток дня можно провести за глажкой одежды, чисткой обуви, а пропущенные занятия потом придется еще отдельно отрабатывать… Нет уж, проще все делать сразу и качественно, хотя были на нашем потоке индивиды, которые умудрялись встревать на «каторгу» почти каждую неделю. Таким рецидивистом был мой товарищ по курсу и одновременно сосед по койкам — Вартан Рисс.

— Мал! Шевелись давай! — это был Вартан, который уже ждал меня, стоя в проходе и мешая другим курсантам пройти на выход. — Сегодня лекции!

Вот тут Вартан был абсолютно прав — если встрять на коменданта было делом для него почти привычным, то вот опаздывать на общие лекции категорически нельзя, особенно, на лекции по истории.

Эти занятия вел старый преподаватель, с виду — старше самой академии, хотя нашему учебному заведению было пара сотен лет. Дедом препод был лютым, и хоть передвигался он еле-еле, но память у него была, как у злой сторожевой собаки, а слух — как у совы. Так что ни поговорить на его лекциях, ни тихо проскользнуть в аудиторию, пока он что-то пишет на доске, не представлялось возможным. А самое паршивое было в том, что занятия эти велись сразу и для полицейского, и для армейского отделения — курс истории-то одинаковый вне зависимости от цвета формы. То есть тут вступали в силу еще и вопросы межвидовой конкуренции.

Я только быстро кивнул, выудил из недр своей тумбочки маленькую упаковку печенья — хранить продукты в казарме запрещено, иначе заведутся тараканы, но небольшая ежемесячная взятка старосте потока решала этот вопрос. А тех, кто тащил что-то кроме печенья или конфет мы предавали публичному осуждению, в том числе с применением ударов ноги по филейной части нерадивого курсанта.

Поделившись сухой печенькой с другом, я устремился вслед за Вартаном на выход. Надо успеть заскочить в столовую, и пусть дежурные уже все накрыли, но на еду времени было катастрофически мало, да и порции были не слишком велики.

— Слышал, магистранты новые приезжают? — то ли спросил, то ли просто сообщил Вартан.

— А? Какие магистранты? — пробубнил я, пытаясь прожевать сухое печенье.

Рисс только закатил глаза, но до пояснений снизошел:

— Сказали, на следующей неделе прибудет группа магистров и преподавателей из академии Парты, из Ламхитана. Будут читать общий курс, обмениваться опытом с нашими…

— А нам-то что? Это же больше для старших курсов, — пожал я плечами, — пусть приезжают.

— Ай, дурак ты, Мал! — Вартан ткнул меня кулаком в плечо. — Это же ламхитанцы! У них лучшая армия и оружие на континенте! Да и полицейские у них работают совершенно иначе!

— Как иначе? Или в Ламхитане крадут и убивают как-то по-особенному? — спросил я, потирая плечо.

— Говорю же, дурак. Нет, чтобы порадоваться, что заграничных лекторов послушаем, вместо этих древних дедов, что преподают у нас. Знаешь, что препод по уголовному праву отморозил?

— Удиви меня, — кисло ответил я.

В ноздри уже ударил запах еды, доносящийся из столовой, и россказни Вартана слушать не было никакого желания.

— Что первым делом надо проверить открепные грамоты у подозреваемых! Крепостных уже больше ста лет, как в Сонше нет, даже у моей древней бабки такой грамоты не имеется, а просто выписка о рождении и личное удостоверение, а он про открепные документы все талдычит, старый идиот! — возмутился Вартан.

Да, качество лекций для полицейских в академии оставляло желать лучшего, может, мой друг и был в чем-то прав, и послушать молодых ламхитанских преподавателей будет крайне полезно, но думать о чем-то, кроме горячего завтрака я уже не мог. Слишком сильно пахло едой. Впрочем, Вартан тоже притих, так что заходили в столовую мы уже молча.

Поели быстро, так же быстро дошли и до учебного корпуса, что находился в шагах пятистах от здания, отданного под казарму, а потом начался учебный день.

Я решительно не понимал, зачем нас пичкать мировой историей по третьему кругу — дважды этот материал я уже проходил в школе — но, видимо, министру образования было виднее. Да и сами преподаватели любили повторять, что тот, кто не учит ошибок предков обречен совершать их сам. Но это не объясняло, как мне, выходцу из Сонши, могли помочь знания о том, что творилось тысячу лет назад в той же Клерии или Кватте.

За полчаса до конца лекции препод раздал нам небольшие бланки, отодвинул доску и продемонстрировал десяток тестовых вопросов. На выполнение — десять минут, так сказать, проверить знания курсантов.

Наморщив лоб, я стал вчитываться в задание. Хронометраж был чудовищным, по всей новой эре, то есть от начала Великих религиозных войн Кватта, а дел люди наворотили за это время немало. На первые два вопроса я ответил легко, а вот с третьим вышла заминка. Имя правителя, который открыл первое высшее учебное заведение с равными правами мужчин и женщин.

— Вартан! Вартан! — прошипел я, ткнув друга локтем в бок.

Историк моментально поднял голову и стал осматривать поточную аудиторию на две сотни мест. Вжимая голову в плечи и надеясь, что этот старый филин меня не заметит, я опять ткнул в бок увлеченно заполняющего бланк друга — Вартан знал историю отлично.

— Ну? — прошептал товарищ, глазами следя за тем, как препод курсирует вдоль доски, заложив руки за спину.

— Что в третьем? — одними губами прошептал я.

— Са… — я не расслышал, что ответил Вартан.

— Что?!

— Говорю, Сания Великая! Которая Фотен! — прошипел в ответ Вартан.

— А точно не какой-то там арх ламхитанский?

— Нет! В Ламхитане была немного иная система, было разделение по храмам богов, а вот всеобщее…

— Молодые люди! — прогремело на всю аудиторию.

Мы с Вартаном взметнулись, как два напуганных цыпленка и уставились на преподавателя истории, который сверлил нас взглядом.

— Что у вас там за совещание, не посвятите? — хищно спросил преподаватель, но мы уже вжали головы в плечи и продолжили заполнять бланк ответами.