она направилась к бару – почему бы не выпить по такому поводу? – но каблук предательски зацепился за край ковра. У нее подкосились ноги, и она почувствовала, что падает. Ей удалось схватиться за висевшую на стене тяжелую картину маслом и удержать равновесие, не полетев «рыбкой» вперед, но некоторые головы повернулись и уставились прямо на нее.

Эмили перехватила ее взгляд, прежде чем Спенсер успела отвернуться. Она робко помахала Спенсер рукой. Спенсер поспешила обратно на кухню. Они не станут разговаривать. И не только сейчас. Никогда.

Воздух на кухне как будто накалился за то время, что она отсутствовала. От запахов жареных закусок и острых заморских сыров Спенсер затошнило. Она склонилась над рабочим столом и сделала несколько глубоких вдохов. Когда она снова заглянула в гостиную, Эмили стояла, опустив глаза. Хорошо.

Но теперь на Спенсер смотрел кто-то другой. От Вилдена определенно не ускользнул молчаливый диалог между ней и Эмили. Спенсер почти что видела, как крутятся шестеренки в голове бывшего детектива: «Что могло разрушить и спалить идеальную девичью дружбу с обложки журнала?»

Спенсер захлопнула дверь кухни и потащилась в подвал, прихватив с собой бутылку шампанского. Черта с два, Вилден. Этот секрет не дано разгадать ни тебе, ни кому-либо еще.

2. Меха, подруги и отдаленные смешки

– Пожалуйста, только не на проволочную вешалку, – грубовато произнесла седовласая матрона, скидывая с себя тренч от Burberry и вручая его Эмили Филдс. Даже не сказав «спасибо», женщина прошествовала в гостиную Хастингсов и сразу потянулась за канапе. Ну и сноб.

Эмили повесила плащ, пропахший туалетной водой, сигаретами и мокрой псиной, на плечики, прикрепила именную бирку и аккуратно поместила в большой дубовый шкаф в кабинете мистера Хастингса. Запертые в закутке лабрадудли Спенсер – Руфус и Беатрис – тяжело дышали, недовольные тем, что их лишили вечеринки. Эмили потрепала их по головкам, и они завиляли хвостами. Хотя бы кто-то радовался встрече с ней.

Вернувшись на свой пост у гардеробного столика, она опасливо покосилась в сторону гостиной. Спенсер, как проскользнула обратно на кухню, так больше и не выходила к гостям. Эмили и сама не могла сказать, испытывает она облегчение или разочарование.

В доме Хастингсов как будто ничего не изменилось с тех давних пор: старинные картины родственников украшали стены прихожей, в парадной гостиной стояли вычурные французские кресла и диваны; тяжелые, расшитые золотом шторы прикрывали окна. Еще в шестом и седьмом классах Эмили, Спенсер, Эли и другие девчонки воображали, будто это зал в Версале. Эли и Спенсер боролись за право быть Марией-Антуанеттой; Эмили обычно доставалась роль фрейлины. Однажды Эли как Мария-Антуанетта попросила Эмили сделать ей массаж ног.

– Ты ведь знаешь, что тебе это понравится, – поддразнила она.

Отчаяние накатило на Эмили мощной океанской волной. Как же больно вспоминать прошлое. Если только она могла бы сложить эти воспоминания в коробку, отправить почтой на Южный полюс и освободиться от них навсегда.

– Ты сутулишься, – прошипел чей-то голос.

Эмили подняла взгляд. Перед ней стояла ее мать – хмуря брови и недовольно поджимая губы. В голубом платье, едва прикрывающем непривлекательную подколенную ямку, она держала под мышкой сумку из искусственной змеиной кожи, как если бы это был французский багет.

– И улыбнись, – добавила миссис Филдс. – Ты выглядишь жалко.

Эмили пожала плечами. И что она должна делать – щериться в безумной улыбке? Распевать песни?

– На такой работе не до веселья, – заметила она.

Миссис Филдс раздула ноздри.

– Миссис Хастингс была очень любезна, предоставив тебе возможность подработать. Пожалуйста, не бросай это, как бросаешь все остальное.

Уф. Эмили спряталась за завесой рыжевато-светлых волос.

– Я не собираюсь ничего бросать.

– Тогда просто выполняй свои обязанности. Заработай хоть немного денег. Господь знает, что каждая кроха на счету.

Миссис Филдс зашагала прочь, сделав дружелюбное лицо для соседей. Эмили плюхнулась на стул, борясь со слезами. Не бросай это, как бросаешь все остальное. Мама кипела от ярости, когда Эмили, без всяких объяснений, ушла из команды по плаванию в июне прошлого года, проведя лето в Филадельфии. Эмили не вернулась в школьную команду и осенью. В мире спортивного плавания пропуск пары месяцев тренировок чреват большими неприятностями, особенно когда на кону стипендия в колледже. А уж если пропустить два сезона, так пиши пропало.

Ее родители не находили себе места от отчаяния. Неужели ты не понимаешь, что мы не сможем заплатить за колледж, если ты не получишь стипендию? Неужели до тебя не доходит, что ты отказываешься от своего будущего?

Эмили не знала, что ответить. Не могла же она сказать им, почему ушла из команды. По крайней мере, пока жива.

Наконец, пару недель назад, она вернулась в команду и надеялась, что скаут из колледжа сжалится и предоставит ей место. Рекрутер из Университета Аризоны проявлял к ней большой интерес в прошлом году, и Эмили цеплялась за надежду, что он все еще хочет видеть ее в университетской команде. Но сегодня утром пришлось расстаться и с этой мечтой.

Достав из сумки мобильник, она еще раз прочитала письмо с отказом, присланное скаутом по электронной почте. С сожалением сообщаю… просто мест недостаточно… удачи. Вчитываясь в эти слова, Эмили чувствовала, как внутри все переворачивается.

Воздух вдруг наполнился острыми запахами жареного чеснока и мятных конфет с корицей. Струнный квартет, разместившийся в углу, начал безобразно фальшивить. Стены как будто сжимались вокруг Эмили. Что она собирается делать в следующем году? Устроиться на работу и жить дома? Поступить в местный колледж? Нет, ей позарез нужно выбраться из Роузвуда: останься она здесь, и ужасные воспоминания поглотят ее, похоронят заживо.

Ее внимание привлекла высокая темноволосая девушка, стоявшая возле горки в гостиной. Ария.

Эмили разволновалась, сердце забилось быстрее. Спенсер, заметив ее, повела себя так, будто увидела призрака, но, может, с Арией все сложится иначе. Наблюдая за тем, как Ария разглядывает безделушки за стеклами шкафа – всем своим видом показывая, что предметы интересуют ее больше, чем люди, как это всегда бывало на вечеринках, когда она оставалась одна, – Эмили вдруг захватила ностальгия. Она покинула свой пост и направилась к своей давней подруге. Если бы только она могла броситься к Арии, расспросить, как у нее дела. Рассказать ей про облом с университетской стипендией. Вымолить столь необходимые дружеские объятия и утешения. Если бы не их совместная поездка на Ямайку, она могла бы рассчитывать на это.

К ее удивлению, Ария повернула голову и устремила взгляд на Эмили. Ее глаза расширились. Губы сжались в тонкую линию.

Эмили выпрямила спину и робко улыбнулась.

– П-привет.