участие в конкретном расследовании как-то не принято. В каком качестве я должен Вас допустить? Тем более, что следствие — не Ваш профиль. Вы же в прокуратуре гособвинение поддерживали, а потом надзором за соблюдением законодательства о несовершеннолетних занимались, — продемонстрировал он знание её личного дела.

— Вообще-то я и надзором за следствием занималась, — возразила Асиновская, неприятно удивлённая его осведомлённостью.

— Я ведь не хочу заменить следователя, а только помочь. Очень меня обстоятельства убийства заинтересовали. Могу в музее историю семьи Усковых поискать. Может, удастся раскопать что-то о раритете, который Мария Ускова антиквару принесла.

— Почему Вы так уверены, что вообще была какая-то ценность? — удивился следователь.

— Это самая вероятная версия, на мой взгляд. Так можно мне в ней покопаться? Обещаю сообщить результаты сразу же через Галину, — нарочито просительным тоном закончила она разговор.

— Ну что ж, запретить Вам в музеи ходить я не могу, — раздражённо сказал Макаров — только звоните мне напрямую, не нужно в испорченный телефон играть. Рад был познакомиться, — дежурно сказал он и прервал звонок.

Женщина вздохнула, понимая, что следователь прав. Ей бы тоже не понравилось чужое вмешательство в работу.

Проводив Галю, Елена Анатольевна прибралась на столе, присела и задумалась, глядя в пометки, сделанные во время рассказа девушки.

Она вдруг осознала, что обиделась. Захотелось доказать «важняку» и самой себе, да и всем знакомым, что они её недооценивают. Ведь было время, когда она сама дела расследовала. А уж сколько раз обвинение в суде по уголовным делам поддерживала и огрехи таких вот самоуверенных следователей исправляла!

Удивляясь силе своей обиды, Елена Анатольевна вспоминала беседу со следователем. И неожиданно для себя поняла причину. Голос Макарова затронул почти забытую душевную травму. Интонации и тембр напомнили ей голос одного коллеги, едва не ставшего близким другом. Он тоже занимался следствием, вместе они часто обсуждали проблемные дела в его практике.

— Чтож, попробую доказать этим задавакам, что до «альцгеймера» мне ещё далеко! — подумала женщина.

Глава 5

Решив всерьёз заняться раскрытием двойного убийства, Елена Анатольевна взялась за план и схему расследования.

После часового размышления с ручкой и блокнотом она убедилась, что необходимо глубоко покопаться в истории семьи Усковых.

С первых же шагов ей повезло. Помог хорошо знакомый участковый. Полицейский рассказал, что родители погибшей Усковой тоже родились в этом городе. Они проживали в той квартире в большом особняке в центре города, которая сейчас досталась племяннику Игорю.

Сам дом построен в начале прошлого века и принадлежал прапрадеду Марии Михайловны. Особняк был передан большевикам после революции. Усковы сотрудничали с новой властью, которая и оставила бывшим хозяевам большую 3х комнатную квартиру в особняке.

Полицейский же посоветовал ей пообщаться с краеведами и побывать в городском музее. На следующий день в сборниках воспоминаний краеведов Асиновская, копавшаяся в архиве с прокурорской дотошностью, нашла-таки необходимые сведения.

Научный сотрудник музея Анна Павловна Соболева была ученицей родившегося в деревне Назарьево знаменитого краеведа Ильина. Она с удовольствием пересказывала Асиновской воспоминания историка о родной деревне.

С её слов Елена Анатольевна узнала, что в располагавшейся на территории города деревне Назарьево, в сентябре 1912 года проводились праздничные торжества по случаю столетия Бородинской битвы с Наполеоном, в которых активно участвовал владелец лавки Иван Михайлович Усков — предок Марии. В то время деревня Назарьево была волостным центром, с магазином, чайными лавками, мебельными, швейными и вязальными мастерскими. В деревне жил и работал полицейский урядник.

Соболева также нашла Елене Анатольевне статью профессора Ильина об участии жителей Назарьево в борьбе с солдатами Наполеона осенью 1812 года.

— Это была любимая история Георгия Васильевича — вспоминала она — победа жителей деревни над небольшим французским фуражирским отрядом. Такие команды рассылал Наполеон с обозами из сгоревшей и разорённой Москвы в поисках провианта для армии и корма лошадям.

При реконструкции сражения в 1912 году использовалось подлинное оружие и уцелевшие остатки обмундирования французских воинов. Для чего под руководством этого Ускова было вскрыто захоронение в прозванным крестьянами Французским овраге, сохранившееся со времён той победы.

Сам Ильин родился в 1923 году в этой деревне и историю услышал от очевидцев. Анна Павловна ещё долго рассказывала про уважаемого краеведа, его карьере, родственниках, передавших музею все материалы учёного, подготовке к 100летию со дня его рождения. Асиновская сделала копии документов про лавочника Ускова и, пообещав Анне Павловне рассказать об итогах расследования, заторопилась домой.

Вернувшись из музея поздно вечером, уставшая женщина перечитала свои записи и сканированные документы. Ей показалось, что найденная информация о жизни предка погибшей Марии Михайловны Усковой поможет раскрыть тайну пропавших ценностей.

Набрав в компьютерном поиске «наполеоновское нашествие на Москву», Елена Анатольевна уже на третьей странице обнаружила перечень ограбленных французами московских храмов и необъятные списки с подробными сведениями о похищенных святынях и ценностях. Заметив, что глаза болят и буквы расплываются, она посмотрела на часы и поняла, что засиделась до поздней ночи. С трудом добравшись до постели, тут же провалилась в глубокий сон.

Глава 6

…Алёна проснулась от криков детворы. Взволнованная, возбуждённая разноголосица неслась со двора. Слов было не разобрать.

— Опять баламуты что-то затеяли ни свет, ни заря — подумала девушка, зевнула и отвернулась к стене, накрывшись с головой шубейкой.

Вдруг среди детского гомона она услышала громкий зычный голос отца.

Сон как рукой сняло. Тревога сбросила её с лавки. Одеваясь на ходу, она успела глотнуть ледяной воды из плавающего в кадке ковшика, остатками смочила лицо и выскочила во двор.

На улице она застала отца в сарае, точившим топор и косу. Ребятни во дворе уже не было.

Чего мальцы хотели? — спросила Алёна охрипшим от волнения голосом.

— Из Никольского они. Говорят, что видели французский обоз: три телеги и около десяти супостатов. У одной из телег колесо отвалилось. К полудню починят и будут у нас. Хорошо, что ты проснулась. Беги по деревне, собирай народ, пусть немедля идут сюда, будем решать, как быть.

Через полчаса вся деревня собралась возле их избы. Отец уже много лет был старостой. Как отставной рекрут, бывший нижний чин он пользовался уважением у крестьян и владельцев здешних земель князей Долгоруковых. Жили они вдвоём с дочкой. Мать Алёны умерла пять лет назад, в очередной раз пытаясь родить мужу наследника. Девочке тогда было 10 лет. Отец больше не женился и Алёне пришлось вести всё домашнее хозяйство. Беда сдружила их накрепко. Она была отцу и другом, и помощницей.

— Народ — сказал отец односельчанам — враги в Никольском. Будут