то на дядюшку Вильморта, то на юного Эстергара. Старик Хэнред рассказывал сидящим рядом с ним какие-то истории, должно быть, о своих похождениях, попутно прикладываясь к собственной фляге и не подозревая ни о чем… Лорд Эрвиндор Фэренгсен, напротив, сидел собранный, напряженный, его красивое лицо с утонченными чертами покрывала нездоровая бледность, а унизанные кольцами пальцы судорожно подрагивали… «Неужели тоже знает? — изумился Бенетор. — Нет, его, верно, мучают боли… Точно, украдкой капает в свой кубок какое-то лекарство из маленького пузырька». Поймав взгляд лорда Нертона, Бенетор улыбнулся и отсалютовал ему через стол — бедняга Нертон, явно нервничая больше всех, метался взглядом по зале, тоже высматривая будущих союзников. «Видимо, все вместе они ни разу не встречались, — заключил лорд Эргос. — Фержингард беседовал с каждым по отдельности. Его ошибка». По лицу сидящего рядом с Нертоном лорда Риенара Костерера нельзя было понять ровным счетом ничего, кроме того, что тот желает мучительной смерти лорду Бенетору и всей его семье, особенно леди Ротруде. Бенетор питал схожие чувства, но лишь к одному лорду Риенару. «Одного смертельного врага уважающему себя человеку вполне достаточно — не много и не мало, — усмехнулся про себя лорд Эргос. — Ох, не нажить бы сегодня еще полсотни».

Тяжелые дубовые двери великого чертога затворились и съезд начался. Никакого особого церемониала не подразумевалось — обычно новый лорд Эстергар произносил торжественную речь, сразу вслед за этим каждый из прибывших лордов приносил присягу, после чего начинался поминальный пир и обсуждение всех дел и споров, что накопились с прошлого собрания. По крайней мере, именно так все было в прошлый раз, когда присягу приносили лорду Ретруду Эстергару, присяги же лорду Агнору никто из нынешних лордов не застал. Но в этот раз все пошло иначе, потому что лорд Вильморт Фержингард первым поднялся со своего места и вышел на середину залы.

— Послушайте меня, лорды. У меня есть, что сказать вам, — негромко начал он, и общий шум как-то сразу стих. — Первый лорд Эстергар, восседавший в этом зале, Эствин, сын Эстерга, был женат на Хельхе, дочери Фаагтора, первого известного лорда Фержингарда…

«Это надолго, — понял Бенетор и потянулся к своему кубку с вином, разбавленным до состояния розовой воды. Ни дратхи, ни горячей еды в самом начале церемоний обычно не подавали, чтобы у гостей не было соблазна отвлечься от важных дел. — Будет напирать на исключительную связь своего дома с Эстергарами и права наследования».

— Ну, к чему так длинно? Вырази соболезнования и садись, — проворчал Хэнред, не отвлекаясь от своей фляжки, в которой, судя по всему, была отнюдь не дратха, а кое-что покрепче. Фержингард не обратил на эту реплику ни малейшего внимания, а Бенетор, наоборот, напрягся — и пьяный, и трезвый Хэнред способен доставить много неприятностей.

— У лорда Агнора Эстергара, сына Бьермунда, было двое младших братьев. Оба они мертвы и не оставили потомства, — продолжал Фержингард все так же спокойно и негромко, но речь его все ускорялась, выдавая нетерпение или волнение. — Из восьми законных детей лорда Агнора отца пережили только двое: сын Ретруд — его похоронили четыре дня назад — и дочь Альда, три месяца назад ставшая моей женой. Единственный внук лорда Агнора и единственный правнук лорда Бьермунда по отцовской линии, — лорд Вильморт указующе простер руку в сторону Рейвина, который напряженно вскочил со своего места, — сейчас перед нами.

— В самом деле, для дома Эстергар настали не лучшие времена, — подал голос лорд Ребат. — Единственный представитель рода, и тот мальчишка.

— Такого еще не бывало за пять сотен лет, — тут же поддакнул Элейт.

«Твой дядюшка — единственный представитель своего рода, причем уже двадцать лет подряд, — чуть было не напомнил Бенетор, но сдержался и оставил свое замечание при себе. — Вся разница в том, что он был на четыре года старше Эстергара, когда сделался лордом».

— К чему вы все это говорите? — лорд Эрвиндор Фэренгсен опомнился и поднялся со своего места, опираясь обеими руками о стол. Все видели, как тяжело ему далось даже это движение. «А ведь ему всего сорок, — с сочувствием подумал Бенетор. — Нет, никто не станет слушать наполовину калеку. Лучше бы он прислал вместо себя старшего сына».

— Я, лорд Вильморт Фержингард, заявляю о своем праве вызвать Рейвина Эстергара на поединок за титул верховного лорда и все владения, — докончил Фержингард, первый раз возвысив голос.

На несколько секунд воцарилась тишина, а потом грянул гром.

— Что?! — взревел разом протрезвевший Хэнред. — По какому такому праву, демоны тебя раздели, Фержингард?

— Вы что, не слушали? — Бенетор решил, что пришло время вмешаться. Раз Фержингард принципиально не реагирует на любые реплики Хэнреда, придется взять старика на себя. — Лорд Вильморт только что объяснил, по какому праву. Это спор между родственниками. Что вы вмешиваетесь?

— К демонам! К демонам и упырям! — выругался лорд Хэнред. — Был бы жив старый лорд Агнор, он бы никогда не допустил этого брака! Он собирался выдать Альду за наследника Фэренгсена, когда она войдет в возраст. И Ретруд не хотел отдавать сестру за Фержингарда…

— Однако отдал, — парировал Бенетор. — За выкуп в три тысячи золотых. Нравится вам или нет, леди Альда — законная супруга лорда Вильморта, что делает его ближайшим наследником всех владений Эстергаров после лорда Рейвина.

Старик пробурчал какое-то ругательство и умолк, не найдя, что возразить. Зато слова нашлись у лорда Эрвиндора:

— Мы обсуждаем сейчас не права наследования. Если бы юный лорд Рейвин умер, не оставив потомства — чего мы вовсе не желаем — самым вероятным наследником действительно стал бы лорд Вильморт Фержингард. Однако речь сейчас идет совсем об ином — лорд Вильморт требует поединка!

— Ваш дед, лорд Эльтур Фэренгсен получил титул, убив в поединке своего двоюродного брата, — напомнил Фержингард, который, похоже, знал все и про все благородные дома Севера.

— Это было сто лет назад!

— С тех пор льды растаяли или наши традиции поменялись?

Снова поднялся такой шум, что не понятно было, кто и что говорит. Если лорд Рейвин Эстергар и пытался что-то сказать, его совершенно заглушили.

— Никто и никогда не вызвал на поединок Эстергаров! — кричали с одной стороны.

— Кто мешает это сделать теперь? — отвечали с другой.

— Он мальчишка и не может драться с мужчиной втрое старше и опытнее!

— Если он не воин, то и лордом ему не бывать. Я скорее соглашусь присягнуть Фержингарду, чем этому мальчишке.

— Мальчишка скоро повзрослеет, а Фержингард достойнее не станет.

«Ох, Неизвестный, что бы такого выпить, чтобы голова не болела от этого гама?», — вздохнул Бенетор. Лорды тем временем ругали покойного лорда