И одновременно с ним её меч из твердо-каменного вдруг обернулся полосой пылающей лавы. А пламя, взвившееся вокруг принцессы, протянулось на многие метры вверх.

— Техника Удунов… — Хаджар различил шепотки, волнами прокатывающиеся по застывшей толпе. Сражающиеся, дерущиеся, толкающиеся, они застыли, чтобы лицезреть происходящие на вершине пирамиды. — женщина не может учить технику Удун… это оскорбление Каменных Предков.

Но, кажется, принцессе было плевать. Её пламя, слившееся с лавой меча, представляло собой удар, сравнимый по мощи с одним из лучших ударов Хаджара.

Все же — оружие Звездного уровня нельзя недооценивать.

Как нельзя недооценивать вождя, способного едва ли не поработать целую нацию.

Нисколько не церемонясь, Гадат-Глад подкинул драгоценный ключ и, едва ли не точно так же, как и недавно принцесса, выхватил из-под одежд двуручный топор.

Одновременно с его замахом вокруг лезвия закружились каменные вихри, полные бритвенно острых осколков.

Но…

Старик Эден лишь единожды ударил посохом о землю, как камни, еще недавно бывшие верными соратниками Вождя, обернулись против него и вонзились в тело гнома.

Вождь упал на правое колено. Вместе с кашлем из его глотки вырвались кровавые комки. Точно такие же, как и у старика Эдена, пошедшего против воли тех, чьи истинные имена он использовал.

— Умри! — закричала принцесса и обрушила огненный меч на шею вождю.

И, одновременно с тем, как голова Узурпатора покатилась по ступеням, все стихло. Все звуки, словно обезглавленные так же, как и вождь, застыли.

Замерли.

Стихли.

Но лишь ненадолго.

Чтобы уже вскоре взорваться титанической гранатой. И будто буря ударила по спинам гномов, сшибив их с ног. Она повалила на спины Гигантов и разметала щепками людей-птиц.

Огромная тень накрыла собой всю площадь и животный рев прокатился по окрестностям.

— ХАД-ЖАР!

Глава 1338

Хаджару не нужно было смотреть наверх, что узнать, что там завис бесконечных размеров, израненный и разъяренный дракон.

Потому что нельзя было недооценивать Таш’Маган, лучшую из воинов Рубинового Дворца, ту, что в одиночку столько лет выживала в Чужих землях.

Жар тысячи солнц мгновенно опалил кожу Хаджара. Поток яростного пламени, не способного навредить дракону, но с легкостью испепеляющего человека, гнома и любого другого, обрушился с каменных небес на головы тех, кто стоял на вершине пирамиды и около её окрестностей.

— Иция! — выкрикнул Хаджар.

Благо опытный адепт быстро поняла что к чему. Её хлыст искрой размазался в змеином рывке. Он буквально слизнул упавший на ступени ключ и, одновременно с этим, метнул его в руки Хаджару.

Тот, поймав на лету драгоценность, не теряя ни мгновения вставил его в скважину и резко повернул.

Кто знает, как там должен был проходить весь процесс отправки принцесс и Героя к Сердцу Горы, но все явно пошло не так, как было запланировано.

Причем, обеими сторонами.

Играла ли Тенед или действительно не знала, что Таш’Маган умудрилась выжить в Изумрудном лесу — это было уже не так важно. Хаджар, вместе с принцессой драконов, зажатой в его объятьях, падал в какую-то черную бездну. Одновременно с ним туда же летели и Эдлет, чье платье сияло от бусин крови Вождя.

Тело Гадат-Глада так и осталось лежать на ступенях пирамиды. Видимо вихрь силы, который затягивал внутрь провала адептов, действовал только на живые существа.

Чем-то все это напоминало на портал, которые открыли фанатики Ордена Ворона в Страну Ветра.

Ибо как еще объяснить то, что Хаджар видел, как внутрь, вместе с ним и принцессами, улетали и окровавленный Алба-удун и старик Эден, несколько незнакомых ему гномов-удунов, под предводительством израненного Дагл-Удена; отряд Шенси, за исключением стоявшего слишком далеко Густафа, не успевшего подбежать до того момента, пока затягивающий вихрь не превратился в отталкивающее торнадо.

И, разумеется, падавшая с “неба” Таш’Маган, стремительно менявшая свою истинную форму на человеческую. В её глазах кипела ярость битвы, а все лицо пересекал длинный, извивающийся шрам. Появился ли он после падения или это так сказалась рана, нанесенная в битве — Хаджар не знал.

Более того, сейчас его внимание заботило другое.

Пока не схлопнулась черная воронка прохода, крепко прижимая к себе принцессу, от чьей жизни зависело слишком много, Хаджар наблюдал за тем, как в чашу, где жаром тлели угли, падают лоскуты драконьего пламени и как, спустя многие эпохи, в жаровни вновь разгорается пожар.

Пламя еще сокрыто в углях…

Что-то в сознание Хаджара словно перечеркнуло эту строку.

* * *

На вершине скалы, спрятанной среди бесконечных облаков, сидел юноша. В нищенских одеждах — холщовых штанах, заплатанном сером плаще, в льняной рубахе и сандалиях на босу ногу, он не выглядел кем-то, сто может выдержать давление местной атмосферы.

На пике этой горы не выжил бы ни один смертный. Даже будь он трижды Небесным Императором.

Лишь самые могущественные из Бессмертных могли здесь находиться в течении очень ограниченного срока.

Юноша же сидел на камнях уже почти два месяца и это был тот срок, от которого у иного жителя Страны Бессмертных мурашки бы начали маршировать по всему телу… даже если его — этого самого тела у Бессмертного и не имелось.

Все же эту страну населяли самые разные существа…

Но стоило бы человек или иному разумному узнать, что юношей являлся никто иной, как Пепел — Мастер Почти Всех Слов, Древнейший Мудрец, Ученик Синего Пепла, Пленитель Черного Генерала и еще множество иных титулов и званий, как…

Даже Бессмертный предпочел бы закончить разговор, выпить чего покрепче и забыть о том, что он слышал имя сильнейшего из Десяти Бессмертных. Да и вообще — сильнейшего существа среди всех смертных земель Безымянного Мира.

Да что там смертных земель…

Поговаривали, что даже в мире Демонов, Богов и Духов, Пепел обладал силой, перед которой меркли иные звезды. Кто-то даже говорил, что по силе он был равен Князю Демонов, Королевам Фае и Яшмовому Императору.

Так что, узнав, что же за юноша сидел на горе, сокрытой среди облаков, довольно странно слышать и, уж тем более, видеть, как дрогнули его пальцы и фигура пешки, слетев с доски, полетела куда-то далеко вниз.

Юноша поднял