Направляясь быстрым шагом к суду по делам несовершеннолетних, он ощутил, как вибрирует мобильник в кармане плаща. Вынул его. Звонила Сильвия. Он замедлил шаг: не ожидал звонка от бывшей жены после недавней ссоры.

– Я все знаю, – сразу выпалила Сильвия.

Тон был неподдельно огорченным. Наверное, позвонила, чтобы извиниться.

– Ты не должна расстраиваться, – ответил Джербер несколько отчужденно: психолог все еще обижался на Сильвию, которая упрекнула его в том, что он попусту ставит под удар свою карьеру. – Как я тебе и говорил: мальчик невиновен, но никто не хотел верить мне. – Бальди следовало бы поблагодарить его, а не прерывать встречи с Николином так резко, будто психолог с самого начала был не прав.

– Я не о том, – отозвалась Сильвия.

Джербер заметил в ее голосе беспокойство.

– Тогда о чем?

– Как? Ты ничего не знаешь? – поразилась она.

– О чем? Что случилось? – торопливо спросил Джербер, предчувствуя неладное.

– Заккария Ашер во сне напал на своего супруга Филипа.

Ноги Джербера будто вросли в брусчатую мостовую исторического центра. Новость потрясла его, он закачался под порывами ветра.

– Филип в тяжелом состоянии, – добавила Сильвия. – А Заккарию отвезли в лечебницу.

– Как такое могло случиться? – отважился он спросить еле слышно, хоть и боялся, что сам стал всему причиной.

– Ночью соседка позвонила в полицию, потому что из квартиры раздавались дикие вопли, а до этого она слышала, как там звонил телефон.

Как у всех сомнамбул, у Заккарии крепкий сон, припомнил Джербер. Он не слышал звонка. К тому же только Филип мог ответить, ведь в тот момент синьор З. был в смирительной рубашке, рассуждал про себя психолог.

– По заключению полицейских, после звонка Филип вернулся в спальню с ножом и перерезал удерживавшие Заккарию ремни.

Неожиданное действие вызвало ответную реакцию: от стресса, вызванного испугом, с ним случился бурный приступ РПБС, подумал психолог. Он защищался, только и всего.

Вот наказание Джерберу за то, что он нарушил правила, рассказал синьору З. историю, которую должен был держать в тайне. И вместо него поплатился Филип. Гипнотизер отдал ему команду по телефону, в этом психолог был совершенно уверен.

– Представляю, каково тебе, ведь вы были близкими друзьями, – сказала Сильвия.

– Точно, – только и смог проговорить Джербер; ему даже дышать было трудно.

– Я не хотела сообщать тебе такую скверную новость, – продолжала Сильвия. – Но боялась, что тебе никто ничего не сказал.

– Все нормально, – вымолвил Джербер. – Не переживай.

– Если тебе надо выговориться, излить душу, то я здесь, – объявила бывшая жена.

Такая неожиданная готовность удивила Джербера. После недавней ссоры он не думал, что между ними могут сохраниться хоть какие-то отношения. А главное, Сильвия никогда никому не шла навстречу, это не в ее духе. Но может быть, она изменилась, а он как бывший муж об этом не знал.

– Спасибо, – только и сказал он, собираясь уже прервать связь.

– Сегодня вечером я встречаюсь с друзьями в баре «Four Seasons»[3], – успела вставить бывшая жена. – Может, ты не в настроении, – добавила она. – Но если захочешь присоединиться к нам, я буду рада.

Огромный отель, расположенный в палаццо делла Герардеска. Ритуал повторялся с тех пор, как Сильвия, получив диплом по психологии, впервые отправилась туда совсем одна, выпить бокал шампанского. И никому ничего об этом не говорила. Держала традицию в тайне, пока не познакомилась с Джербером и не разделила эти визиты с ним. А после развода стала ходить туда с кем-то другим.

– С днем рождения, – огорченно проговорил Джербер: в самом деле забыл.

– Это ничего, – промолвила Сильвия великодушно, без тени обиды. – Пока, Пьетро, – попрощалась она и прервала связь.

Он на мгновение забыл о Заккарии и вернулся в прошлое. Приглашение Сильвии звучало абсурдно, однако ему захотелось хотя бы один вечер провести весело и беспечно. По сути, то, что произошло с синьором З., – предупреждение; слава богу, бывшая жена позвонила прежде, чем он поговорил с Анитой Бальди и снова нарушил приказ сказочника. Самым разумным было бы развернуться и направиться домой, куда он и шел до недавнего времени. А может, и приготовиться к походу в «Four Seasons». Но нет, это не лучшая мысль. Потому что ему надоело терпеть сложившееся положение. А главное, чувствовать постоянную угрозу.

Он по собственной воле не уймется, сказал себе Джербер, стоя под проливным дождем: само Небо, похоже, над ним глумилось. Я должен заставить его уняться.

Но он устал бороться один на один с неведомым, безжалостным врагом. И, выбросив из головы оркестр, играющий в шикарном отеле, звонкий смех, образ веселого праздника и Сильвии в вечернем платье, принял решение продолжить под дождем путь к суду.

39

– Похититель?

В реакции Бальди изумление граничило с недоверием. Пьетро Джербера это не устраивало, он должен был ее убедить.

– Да, – подтвердил он, настолько вымокший под дождем, что вода стекала на пол с его одежды. Потом рассказал ей все, начиная с трех условий, которые были ему поставлены и из-за которых он до сих пор молчал.

Они стояли в коридоре старинного дворца, где располагался суд по делам несовершеннолетних. Психолог перехватил ее у двери одного из залов заседаний, и судья, которая все еще на него злилась, согласилась выслушать то, что он хотел сказать, но предоставила ему всего несколько минут.

– И какую цель преследует этот сказочник? – Судья напирала на термин, явно с подозрением отнесясь к рассказу.

– Не имею понятия, – признался Джербер.

– Дьявольский план, которому не хватает такой же… дьявольской цели, – усмехнулась Бальди.

– Понимаю, это может показаться абсурдным, но если вы дадите мне возможность провести еще ряд сеансов с Николином, мы узнаем конец истории орка и мальчика.

– Допустим, твоя история правдива: тогда мальчик сбежал от орка, чтобы рассказать ее… Ты не думаешь, что, если бы нечто подобное действительно произошло двадцать два года назад, я бы давно была в курсе? – спросила она, имея в виду прошлое сказочника.

– Это в самом деле странно, ведь и я не нашел ни малейшего следа ни в тогдашней прессе, ни в интернете, – охотно признал Джербер. – Но я убежден, что и этому есть объяснение. Нужно просто найти очередную зацепку, и мы обо всем узнаем.

– Зацепку? – переспросила Бальди, насмешливо поднимая бровь.

– Я ведь объяснил вам, как это работает, правда? – настаивал психолог, стараясь не поддаваться пораженческим настроениям. – Зацепкой может быть звук, запах, даже какое-то слово или предмет. Вроде иголки с ниткой, к которой я прибег в игровой комнате в тот, первый раз: лишь тогда мальчик заговорил. Помните?