Как только его ноги были связаны и закреплены той же грубой веревкой к пародийному стволу дерева, они все подошли ближе, но ни один из них не прикасался к нему. Было похоже, что они берегли его для своей госпожи.

Напуганный до предела, Мик все же, еще больше боялся за Лили. Невозможно было сказать, куда они ее утащили, и что могли с ней сотворить. Он держался за эту ненавистную, яростную эмоцию, как за щит от своего собственного страха.

Мик изо всех сил извивался под грубыми веревками. Провисших или слабых участков веревки было очень мало, и он не мог освободить руки сквозь ее узловатые волокна. Возможно, если он сможет тереть веревку о край металлической "ветки", то она в итоге, разорвется...

Изольда подняла вверх свои когтистые руки, и начала читать заклинание на гавкающем, гортанном языке. Демонопоклонники подхватили ее слова, из которых Мик понимал лишь одно единственное слово. Имя. Рекдос. Осквернитель.

Он чувствовал, как кровь сочится по его запястьям, но Мик продолжал изо всех сил растирать веревку.

*   *   *   *   *

Фонн ожидала, что Джерад не станет мешкать. У них были свои отличия. Разные ожидания, разные интересы, цели, и призвания. Отличия, которые, за пару лет, стали непреодолимыми, по крайней мере, было гораздо проще уйти на открытую дорогу, или в участок Лиги, чем разбираться с ними. Что бы они не думали друг о друге, она не могла вспомнить, чтобы он колебался в вопросах, касающихся их сына. Но даже, несмотря на это, она не ожидала, что гилдмастер Голгари за столь короткое время сможет собрать такую поисковую группу.

Гиппогрифы, сумеречные летучие мыши, мантикоры, и пара гигантских воронов сопровождали Девкарина, когда он спикировал вниз, над широкой Утварской дорогой. Джерад восседал на личной верховой летучей мыши, по имени Вексош, еще одну мышь такого же размера он вел за собой на длинном поводке.

- Не трать время на посадку, - выкрикнула ему Фонн. - Просто лети пониже.

Девкарин кивнул и махнул рукой.

- Приготовься, - крикнул он.

Джерад направил свою летучую мышь прямо на центуриона ледев, ведя за собой на привязи запасное ездовое животное, и, в самый последний момент, до того, как взлететь было бы уже поздно, отпустил веревку. Летучая мышь с пустым седлом продолжила лететь прямо к Фонн, и в последнюю секунду, полу-эльфийка подпрыгнула вверх, и поймала поводья. Она провернулась в воздухе и с размаху приземлилась прямо в седло. Фонн натянула поводья изо всех сил и повернула мышь, подлетев к Джераду.

- Что стряслось? - спросил он, не крича, а, используя то, что Фонн называла его "гилдмастерским голосом". Он был слышен сквозь любой шум, и при этом не звучал ни эмоционально, ни отчаянно. Он использовал его, когда вел переговоры от лица Голгари. Он также был удобен в общении, когда вы рассекали воздух на такой скорости, которую только могла развить летучая мышь. А древний подвид этих животных, которых Голгари выращивали тысячелетиями, мог достигать огромных скоростей - не таких, как у обзоросфер, или птиц Рух, но более чем достаточную скорость для нижнего города, где способность маневрировать была для любого летуна гораздо более важным качеством.

Фонн на мгновение закрыла глаза, прислушавшись. - Под землей. Он под землей. Нам нужно вернуться в нижний город. Ближе к центру. Возможно...

- Рикс Маади. Чертово гнездо, - сказал Джерад, добавив несколько избранных Девкаринских ругательств. - Мне нужно было спалить эту дыру, когда я возглавил гильдию. Нет никакой необходимости в...

- Просто отведи нас туда, как можно скорее, - сказала Фонн. - Как только Мик и остальные будут в безопасности, я помогу тебе развести огонь.

Джерад кивнул. - Сюда. Мы вернемся тем же путем, каким я прилетел.

Следуя за Джерадом в тоннель, ведущий в Старый Рав, она рассказала ему подробности похищения их сына. Хор звериных криков следовал за ними, и ей временами приходилось перекрикивать шум сопровождавших их тератогенов. Фонн подозревала, что они не участвовали в подобном налете с тех пор, как Савра послала их на осаду Центрального Форта.

Джерад, со своей стороны, удивлял ее тем, что - в кои веки - не начинал спорить и выяснять отношения. Он не винил ее за то, что произошло, чего она почти от него ожидала. Напротив, создавалось впечатление, что он знал, почему Рекдосы были заинтересованы в этом похищении.

Тому, кто возглавляет гильдию, контролирующую большую часть Старого Рава, приходится слышать массу слухов. У Джерада было дополнительное преимущество, в лице его верных слуг, насекомых, с которыми у него была телепатическая связь, значительно облегчавшая получение информации о тайнах его союзников и врагов, а точнее, потенциальных союзников и врагов. Когда они впервые встретили друг друга, он использовал насекомых, для присмотра за плененной Фонн. Их период ухаживания был во многих отношениях весьма не обычным.

На этот раз, Джерад сказал ей, что он и без насекомых знал, что Культ Рекдоса что-то замышляет. Как он выразился, крысы были повсюду. За последние недели, он получил десятки донесений о то, что целые колонии зомби были сожраны голодными грызунами, не говоря уже об общем влиянии крыс на популяцию насекомых. Крысы были предвестниками демона-бога, Рекдоса, паруна и номинального гилдмастера культа. Цикл насилия продолжался, и этот рычаг вращал колесо с неотступным злонамеренным расчетом.

Когда Джерад объяснил свои подозрения, включая особую и ужасающую причину, по которой, возможно, были похищены скауты, приступ паники заставил ее вонзить каблуки в бока летучей мыши так сильно, что несчастное существо запищало от боли.

Они преодолели большую часть расстояния до Рикс Маади, когда где-то вверху, над их головами, раздался оглушительный грохот, от которого тератогены тревожно и жалобно заскулили.

Они не остановились. Что бы это ни было, это не имело отношения к Мику. Фонн все еще слышала его ноту в песни, звучащую впереди. Этой новой катастрофе придется стать в очередь.

*   *   *   *   *

Грохот не имел отношения к Мику, во всяком случае, прямого, и когда Мик услышал его, то звук этот был для него лишь частью гудящего, звенящего кошмара, в который превратилась его жизнь.

Однажды, в возрасте пяти лет, его отец взял Мика на одну из многих охотничьих вылазок в заброшенных районах нижнего города, это была его первая охота холодной, подземной зимой. За первую ночь этой самой вылазки, мальчик уснул слишком близко к костру. Мик проснулся спустя полчаса от ощущения, будто у него горело лицо. Лицо не горело, но