Шрифт:
Закладка:
А ведущая программы, когда рыдающую Свету утешала, предложила ей самой стать главной героиней – чтобы она сама теперь из трёх женихов выбирала, кто ей менее прочих претит.
Потому я и не удивился, когда меня в процессе отправки послания попросили ввести фотографию и указать всякие прочие параметры. Я так и подумал, что претендентов набирают. Но не испугался. Подумал: отбрехаюсь как-нибудь. Да и вообще, все эти передачи постановочные, и никто мне звонить не будет – так я подумал.
А они, собаки, взяли, и позвонили. В полночь, когда Валентиныч уже спал. Вот чисто интересно, почему у москвичей начисто отсутствует понимание часовых поясов? Или присутствует, но им оно как-то до одного места?
Так вот, позвонили. Мы тебе, говорят, дорогу и проживание оплатим. Теоретически, говорят, согласен?
Ну, теоретически – отчего и не согласиться? Ага! – вскричали в телефоне. Попался!!!
И давай меня расспрашивать. Что, дескать, в моей жизни интересного было, сколько раз был женат, почему разводился…
И я, как дурак, лежу, и всё рассказываю… Периодически перемежая свой рассказ чем-нибудь наподобие «Но вообще это вам вряд ли будет интересно»…
Однако, несмотря ни на что, невидимая девушка в телефоне осталась нашим разговором довольна и завершила беседу словами «Предварительные съёмки через месяц, вы пока вспомните что-нибудь ещё занимательное, а я завтра-послезавтра вам перезвоню, до свидания».
И отключилась, оставив Валентиныча тихо офигевать.
Потому что решительно непонятно, что теперь делать.
С одной стороны, почему бы и не смотаться в Москву за чужой счёт и не посмотреть на всю эту содомию с противоположной стороны изнанки? Интересно же ж!
Но участвовать в этом шабаше и рассказывать всей стране о своей личной жизни? И главное, чего ради?
Девушка Света, конечно, девушка в моём вкусе… Но ведь дура! «Боже, какой мужчина», влюблённость в сварщика-героя с пустыми холодными глазами… Хотя, конечно, всё это можно списать на возраст.
Вопрос ещё в другом: что я ей могу предложить? Здравствуйте, мне 40 лет, я кладовщик из Комсомольска-на-Амуре, не имеющий собственного жилья, полностью – до основания! – разочаровавшийся в жизни и весь насквозь болеющий… На кой кому-то такое счастье?
Нет, вообще, конечно, можно наплевать на всю эту любовь и просто съездить-развеяться. Так прямо Светке и сообщить: Светлана, я понимаю, что рылом не вышел, и потому давай поговорим о том, как тебе пережить эту свою болезненную любовь, поскольку из своих интересов, о которых можно поговорить, у меня остались одни вопросы здоровья. И пока я – в стадии пепла. И мало того, что своим нежеланием бороться за «невесту» не вписываюсь в формат передачи, так ещё и динамически напоминаю сразу всех героев компьютерной игры «Зомби против растений» (включая безумного Дэйва). Да вся страна в едином порыве вскричит у экранов: «И куда ты лезешь со своим свиным рылом в наш калашный ряд, чёртов инвалид?!»
Хорошо, вопрос решился сам собой, автоматически, ибо девушка из телефона перезванивать таки не стала. Может, она проспалась, протрезвела и внезапно поняла, что Валентиныч на самом деле скучен и уныл, равно, как и рассказанные им истории, и интересно всё это внимательному зрителю может оказаться только на совсем уж адском безрыбье. Может, Светка от участия в порно-передаче вдруг отказалась, по причине естественного взросления и связанного с ним обретения женской природной мудрости…
А может, передача, и правда, постановочная. Как теперь узнаешь правду?
Никак её не узнаешь. Ну и ладно.
Так Валентиныч чуть не стал знаменитым.
Жизнь как она есть
На этот раз Валентиныч не поленился разумом и таки взял с собой фотоаппарат. Мне ведь пришлось ещё раз ехать в деревню Богородское – потому что доктора обнаружили опасные искажения линий на кардиограмме и озаботились здоровьем моей сердечной мышцы. То-то я в последнее время всё чаще ощущаю, что пламенный мотор работает с видимым усилием и прямо-таки бьётся в тесные стенки тщедушной грудной клетки! Надо его проверить – чего это он вдруг.
Ну, а пока я всё ещё с вами, у вас у всех есть сказочная возможность прочитать этот рассказ и зачем-то узнать, как живут жители посёлка Богородское. Вот мальчик, к примеру – стоит на улице и оглядывает в бинокль ручей, бегущий тут же, у него под ногами. Да, в селе Богородское в конце апреля тает последний снег, и ручьи сбегают с сопок, ближе к Амуру оборачиваясь неудержимыми горными реками. А мальчик бегает с биноклем. И совершенно не тревожится о том, что живёт в гипотетической жопе мира, что перспектив у него в этой жопе практически никаких, и что для него в будущем гораздо вероятнее спиться, чем найти себя. Бинокль, ручьи, собаки, щепки, горы на горизонте – и счастье в каждом мгновении бытия.
А знаете ли вы, полусумасшедшие одлопезы, что деревня Богородское старше вас всех, вместе взятых? Что она – в назидание всевозможным Хабаровскам и тем более Комсомольскам – была основана аж в 1855 году? Не знаете. Теперь знайте.
Оттого, возможно, её жители не согласны с тем, что для них всё потеряно. Они, жители, просто живут и, как кажется, нисколько не печалятся. Если же кому станет совсем невыносимо, то к его услугам – психиатр в больнице. Вполне такой современного вида молодой, но серьёзный не по годам паренёк, который Валентинычу подписал медкомиссию, даже не задавая вопросов – потому что и так видно, кто псих, а кто самый адекватный человек во Вселенной.
Что характерно, на всех кабинетах в поликлинике таблички целые (за исключением тех, на которых уже и табличек давно не осталось), а у психиатра – разбитая. Адекватно, гармонично, благостно.
Как и вся жизнь в селе Богородское. Как и вся наша жизнь.
Даже невзирая на отдельные перекосы в полосах кардиограмм и плакаты с двумя гвоздиками.
Ом мане падме хум. Дайте, пожалуйста, ещё один солёный огурец.
А то пожить-то ещё, конечно, хотелось бы.
Не убегайте, мы ваши друзья!
Чёрный человек Валентиныч вторую неделю сидит в ОФФЕССАХ, среди белых людей. Обычно белые люди, в отличие от мрачного, как бог Аид, меня, источают благолепие. Один Талмазан что-то беснуется. Вот в коридоре слышен его скрипучий голос:
