трех попаданий надоела живучесть Тедди. Но что поделать, если это рыдающее ничтожество было хорошо развито физически? Три коротких болта не смогли его ослабить. Боли же он, по-видимому, пока еще не чувствовал из-за страха.

– Ну что, – спросила я, заставив Тедди вздрогнуть, – как насчет того, чтобы помочь друг другу?

Не стоило мне забывать, что этой ночью я неудачница. Тедди наконец готов был сотрудничать, но в итоге оказался совершенно бесполезен.

Он рассказал, что мы находимся на земле Джинти. Что выкуплена она была у какого-то разорившегося аристократа довольно давно и с тех пор пустовала. Рассказал, что от столицы до этого дома чуть больше получаса на лошади, и даже готов был показать путь, если я помогу ему выбраться отсюда живым.

Тедди не знал, что мы в ловушке.

Никто не рассказал ему про артефакт. Пришлось мне.

Услышав о том, что его информация никак не пригодится, Тедди запрокинул лицо к небу и громко зарыдал. Через мгновение он придушенно булькал мне в ладонь. Одной рукой я зажала ему рот, второй крепко сжала горло.

– Еще звук, – прошипела раздраженно, – и я сверну тебе шею. Понял?

Тедди закивал и, когда я отпустила его, сам на всякий случай зажал себе рот ладонью. Он выглядел таким… жалким.

Но сейчас не это было важно. Лишь приблизившись к нему, я заметила, что на Тедди надет такой же ошейник, что и на мне.

– Ты маг?

Он быстро замотал головой.

– Тогда зачем на тебя нацепили эту дрянь? А главное, почему ты позволил?

– Барон Джинти сказал, что это защитит меня во время охоты, – просипел Тедди. – Так как у меня нет опыта.

Я едва сдержалась, чтобы не засмеяться. Затылок покалывало от нахлынувшего на меня понимания: ошейник выкрали не ради меня. Не такая уж я важная персона на этой охоте.

Если предположить, что такие ошейники надевались на каждую жертву…

Я бесцеремонно притянула Тедди ближе, ощупывая полоску из темно-красной кожи. Неширокой и цельной. Ни застежки, ни шва. Только поверх кожи золотой тушью, въевшиеся в ошейник благодаря магии, были нанесены знаки какого-то магического плетения. Нащупать их пальцами не представлялось возможным.

Мой позвоночник словно оброс льдом. В висках заломило. Кто-то умудрился вынуть из артефакта самую суть и преобразовать ее в заклинание.

– Этот человек гений, – прошептала я. – Чтоб он подох в муках.

– Чего? – не понял Тедди.

Подняв на него взгляд, я тяжело вздохнула.

– Мы в дерьме, – произнесла раздельно. Теперь-то мне стало понятно, почему задержанные так любили браниться. Сейчас, осознав весь масштаб свалившихся на меня неприятностей, я и сама готова была ругаться последними словами.

Кто-то поработал с ошейниками городской стражи и преобразовал их в нечто принципиально новое.

– Поднимайся, – велела я. – Сейчас мы встанем и пойдем в противоположных направлениях. Ты будешь ориентироваться на созвездие Летней жрицы, я на Мечника.

Тедди не хотел. Он сопротивлялся. Спорил. Подозревал меня в том, что я просто хочу его бросить. И смирился, лишь когда я вышла из себя.

– И что же мешает мне бросить тебя прямо сейчас? – разозлилась я.

Он притих. Сдался.

Мы разошлись в разные стороны.

Тедди был ранен и идти быстро не мог. Но я надеялась, что ему хватит сил. Мне просто нужно было знать, сработает ли магия, если мы попытаемся прорваться с разных концов замкнутого на ошейниках пространства. Все же раньше жертва всегда была одна. Что, если эта магия просто не рассчитана на двоих?

Идеи лучше у меня все равно не было.

Ошейник не рвался, его нельзя было просто так открыть… оставалось только пытаться взломать само заклинание.

Я шла долго, несколько раз будто бы слышала чьи-то шаги невдалеке и замирала, прислушиваясь. Пока мне везло, и я надеялась, что Тедди везет не меньше. И что он все еще боится достаточно сильно, чтобы не ощущать боли.

Потому что у меня болело все, и это очень мешало. Я чувствовала, как с каждым шагом замедляюсь все больше. Рубашка промокла от крови. Бок ныл. Поясницу ломило.

Я будто бы старела на глазах и вот-вот должна была рассыпаться пеплом, как и полагается любой уважающей себя старой саламандре.

Но шла вперед.

Полная луна неторопливо плыла по небу, становясь все прозрачнее…

Лишь спустя некоторое время я сообразила, что это не луна бледнеет, просто небо становилось светлее.

В скором времени горизонт должны были окрасить первые солнечные лучи.

Впереди послышались сдавленные ругательства Тедди, и сердце упало. План провалился, преобразованный артефакт сумел выдержать натиск с двух сторон.

– Еще громче быть ты не можешь? – раздраженно спросила я, показавшись из-за дерева, к которому он привалился. Пусть Тедди и не был виноват в том, что ничего не получилось, но мне хотелось на кого-нибудь выплеснуть свою злость. А другой кандидатуры все равно не было.

– У меня все болит, – огрызнулся он, поддерживая раненую руку. Но говорить стал тише. – Ты выяснила, что хотела?

– Ага. – Я присела рядом.

– И что выяснила?

– Если с рассветом ошейник не откроется сам, в чем я сильно сомневаюсь, придется отловить кого-нибудь из охотников и силой заставить снять с нас эту дрянь.

– Это опасно. Других идей нет?

– Откуда бы им взяться? Я не артефактор.

– Знаешь, а у меня появилась идея, как можно выбраться, – признался он вдруг.

– И как же? – Я устала и отчаялась достаточно, чтобы выслушать план такого человека, как Тедди. Даже что-то похожее на слабую надежду почувствовала.

– Вот так.

Тедди поднял руку и протянул сжатый кулак ко мне, я заметила, как он зажмурился, прежде чем раскрыть ладонь, и сама закрыла глаза. Увидела сквозь веки белую вспышку и невольно подалась назад, желая оказаться на безопасном расстоянии.

Но это оказалось довольно бесполезной затеей. Легкий укол я почти не почувствовала, лишь, открыв глаза, увидела, как из живота торчит тонкая игла. Вытащить ее я успела, но это все, на что меня хватило.

Тело онемело, я повалилась назад, больно ударившись затылком о дерево. В этот раз сознание я не потеряла и могла видеть, как Тедди откинул трубочку, из которой выпустил в меня иглу. С трудом двигая раненой рукой, он вытащил из кармана кристалл-маячок и активировал его.

– Ничего личного, – оскалился Тедди, судорожно вытаскивая из другого кармана брюк маленький бумажный сверток с порошком. Он быстро развернул его дрожащими руками и, запрокинув голову, высыпал все содержимое в рот. Подавился, закашлялся, покраснел, но проглотил весь порошок.

– И где же… – язык ворочался с трудом, губы едва шевелились, но задать вопрос я смогла, – ты разжился обезболивающим?

Тедди усмехнулся.

О том, как