— Всё совсем не так, Изи…

— Меня зовут Изабель Канти, Ваше Величество! — грозно сверкая глазами произносит девушка. — И я — посол воли Императора! А Изи… Изи умерла вместе с Хэлгаром Слэйтом, человеком, которого любила!

Из её глаз скатываются несколько слезинок, и это заставляет меня заскрипеть зубами.

Ялайский пепел!

— Изабель, я знаю, что ты мне не доверяешь, — стараясь говорить мягко, произношу я. — Но клянусь тебе, я не заключал сделку с тем колдуном. Я обманул его и спас тебя, потому что не мог допустить, чтобы с тобой что-то случилось. Как, по-твоему, ты оказалась в безопасности, когда та башня разрушилась? Это я вытащил тебя из неё и спрятал в одном из домов! Как, ты думаешь, исчезло то проклятье?! Это я уничтожил его! Пропустил через себя, чтобы оно не накрыло весь город! И поэтому стал таким… Стал «тёмным»…

— Но почему… — в глазах Изи на мгновение проскальзывает боль. — Если всё так, почему Ваше Величество не остался, чтобы всё это объяснить? Ведь ваш отец мог бы…

— Ты знаешь, как в Империи относятся к «тёмным». Меня никто даже слушать не стал бы, несмотря на заступничество отца, вздумай он меня защищать! Мне пришлось уйти на фронт. Не для того, чтобы добраться до Ялайского королевства и захватить власть! Это же бред! Я шёл воевать! Убивать малефиков и их прихвостней! И любой выживший из моего отряда подтвердит тебе это! Мой отец подтвердит, что я делал всё, чтобы приблизить победу Империи! Да ты ведь и так должна это понимать — никогда не поверю, что тебя отправили сюда, не рассказав всего, что случилось, не дав точной моей характеристики! Неужели ты думаешь, что будь я чудовищем — так легко отпустил бы войско Айтора и его самого? Что не использовал бы преимущество и не напал бы на обескровленные армии Империи?! Но я этого не сделал! Я остановил кровопролитие и прислал к вам послов — прислал первым! И уведомил Императора, что не собираюсь воевать!

Она молит. Молчит и смотрит на меня, ничего не отвечая… Но в её изумрудных глазах, кажется, мелькает сомнение.

На миг на меня смотрит прежняя Изи!

— Если Ваше Величество утверждает, что не желал зла — как я могу с ним спорить? — наконец тихо произносит она, и в её голосе я слышу если не доверие, то, по-крайней мере, какой-то намёк на него… — В конце-концов — я всего лишь гостья в вашем доме, посол воли Императора.

— Бывшая студентка второго курса академии вдруг становится послом в государстве, которое сотни лет воевало с Империей… — криво усмехнувшись, замечаю я. — Как это произошло, не просветишь?

— Вы ведь и сами это уже поняли, Ваше Величество. Айтор решил, что знакомому вам человеку нечего бояться, и вы не… Не причините ему вреда.

Я снова вижу, что она пытается добавить что-то ещё, но не решается. Проклятье, ну вот как мне с ней разговаривать?

— А что ты сама думаешь?

— Я не… Я не знаю, — запнувшись на мгновение, отвечает Изабель. — Ваши действия говорят об одном, но… Мне хочется верить, что я и все остальные в Империи ошибаются насчёт вас и ваших мотивов.

— Я искренен в своих словах и намерениях. Надеюсь, что ты обдумаешь то, что я тебе рассказал, и увидишь, что я делаю всё, чтобы не допустить нового кровопролития между Империей и Ялайским королевством, коль уж мне выпал такой шанс. Я не то чудовище, каким меня обрисовал Император, когда отправлял тебя сюда, Изабель.

— Я… Я буду надеяться, что это так, Ваше Величество…

Она снова спокойна. А я чувствую облегчение оттого, что, наконец, объяснился. Не уверен, что достучался до Изи, и совершенно точно между нами уже не будет тех отношений, что раньше, но… По-крайней мере, в её голосе теперь куда меньше враждебности.

Наверное, не стоит на неё давить — лучше будет на некоторое отринуть личные вопросы и сосредоточиться на политике.

— Что ж… В таком случае давай обсудим твои задачи как посла. Откровенно говоря, я слабо представляю, что и как мы с тобой будем делать — не такой уж большой у меня опыт управления королевством.

— Думаю, нам придётся вместе искать нужный путь, — слегка улыбается Изабель. — И у меня есть несколько мыслей, если позволите.

(Конец осеннего месяца 1077 года от Раскола)

После нашего разговора с Изабель дни понеслись один за другим, словно галопирующие кони.

Для начала я разместил посольство Империи у себя в замке — от греха подальше. Неизвестно, как к присутствию светлых отнесутся мои подданные, но я видел, как на блондинку, её свиту и охрану смотрели некоторые малефики и высокопоставленные вояки — и потому слегка переживал, что с моими гостями может произойти какой-нибудь «несчастный случай».

Это мгновенно разрушило бы тот хрупкий баланс, который удалось выстроить с Империей, и допустить этого было никак нельзя. Не говоря уже о том, что за попытку навредить Изи я лично готов был оторвать голову кому угодно.

А потому теперь подруга моего детства обитала в самой высокой, светлой и изысканно отделанной башне, которую оборудовал замок, ориентируясь на мой запрос. Посольство охраняли дайнхаммелы почти в полном составе, включая капитана Кроноса — они уже показали себя исполнительными и верными, однако я на всякий случай перестраховался и велел вездесущему Беренгару приглядывать и за Изабель, и за её охраной.

Ведь кроме Советника, безоговорочно подчиняющемуся владельцу перчатки, доверять я мог только Сейнорай…

Для него я выделял колокол или два ежедневно. Учитель помогал мне в государственных делах, сборе информации, её обработке и контроле всех ветвей власти, начиная от чернокнижников и заканчивая магистратами, которым передавал мои указания.

Архивариус, чьё место занял Беренгар, был бы чрезвычайно полезным помощником для любого правителя. Оказалось, что Ирандер в моменты своего просветления установил кристаллы для связи в магистратах всех мало-мальски крупных поселений и крепостей, чтобы передавать людям на местах свою волю. Так что теперь я пользовался этим на полную, и налаживал новую структуру взаимодействия с ними.

Ежедневно магистраты и генералы отправляли в замок отчёты о том, как у них обстоят дела — исполнение приказов, манёвры и учения, выполнение продовольственных планов, медицина, ремёсла, проблемы и происшествия — я составил огромный список того, что мне требовалось знать. И чтобы не потонуть в обилии информации, поступающей из трёх крупных городов, сорока поселений поменьше и двух сотен деревень — использовал невероятные способности Архивариуса.

Беренгар осмысливал