— Ничо. Диман отболтался. Грит, вытаращился на них и спросил, мол, будь у тебя магия, разве ты торчал бы в этом районе и пошел бы с нами на прогулку.

Глаз хохотнул, но его глаз не успокаивался, из чего было понятно, что нервничать мой собеседник не прекратил.

— И? — подтолкнул я его к дальнейшему рассказу.

— Что и? Они Диманову сеструху стали обрабатывать. Она на фотку смотрит, крутит и так неуверенно: «Вроде видела, а вроде и нет».

— Да сколько она меня видела, — отмахнулся я. — Да и была в неадеквате полном.

— Диман сказал, что могла фотку видеть, когда обсуждали поездку за город. Но мальцевские не поверили. Диман пытался у них вызнать, че они от тебя хотят, но его послали.

Глаз опять смачно плюнул. Плевок в этот раз попал не в центр пачки, но рядом. Кучно, можно сказать.

— Странно, что ко мне не приходили.

— Вот-вот, — согласился Глаз. — У нас разнюхивают, а к тебе не тычутся. Видать, уверены, что Лазаревы прикрывают.

— Не прикрывают.

— Короче, я тебе рассказал. Сам думай. Мы, если че, не сдавали. Никто не сдавал. Но если Мальцевы мозгодеров привлекут, сам понимаешь…

Ага, теперь понятно, чего боится: если мальцевские что вынюхают и я решу, что меня сдал Глаз с подельниками, то обрушу на них месть. Но упоминание мозгодеров, которыми тут называли менталистов, не понравилось. Не просто так Глаз это выдал.

— Могут привлечь? Это же незаконно.

Глаз хохотнул, показываю, что оценил шутку.

— Могут. Диман не уверен, но что-то такое слышал краем уха, когда мальцевские с сеструхой переговорили и за дверь вышли.

Да, менталисту брат с сестрой сдадут все, что знают, поскольку не маги и защитного артефакта нет. Так, защитного артефакта… Я задумался, смогу ли его сделать. Раньше мне ничего подобного было не нужно, потому что общая защита, которую учился ставить каждый уважающий себя маг, включала и блок против ментального воздействия. Но сейчас общей защиты надолго мне не вытянуть, да и артефакт нужно делать таким, чтобы менталист был уверен, что видит все, а подвергаемый его воздействию мог скрыть все, что хотел. Но самое паршивое, что без накопителя артефакт долго не проработает, а накопителей пока нет и неизвестно, будут ли.

Глаз дипломатично молчал, не мешая мне размышлять, но смотрел со все вырастающим нетерпением и переминался на месте. Со стороны могло показаться, что ему приспичило в туалет, но я‑то знал: сейчас Глаз хотел оказаться от меня как можно дальше.

— Буду думать, — со значением ответил я и протянул руку.

Глаз радостно ее пожал и испарился со скоростью, выдававшей немалый опыт по убеганию.

По дороге я решал, как можно сделать, и даже схема набросалась сама собой. Можно было использовать на Димане с сестрой заклинания от ментального воздействия, но из минусов: не факт, что выдержат длительный допрос, обновлять было ежедневно и я точно засвечусь перед Ольгой. Нет, возможно, она и будет рада со мной познакомиться в связи с тем, что Мальцев теперь ни на кого, кроме нее, не будет смотреть какое-то время, но это ей не помешает меня сдать сразу, как спросят. И даже менталист не потребуется. Значит, только артефакт, который тоже нужно будет ежедневно подновлять. Хватил ли у меня сил на себя, Димана и его сестрицу? Ментальная защита берет много.

— Ярослав, нам надо поговорить — заявила мама, как только я открыл дверь.

Ждала, небось, моего появления — вон как быстро выскочила в прихожую.

— Только недолго, — вздохнул я, сразу заподозрив, о чем пойдет речь.

Интуиция меня не подвела. Мама, путаясь в словах и ужасно стесняясь, попыталась выяснить, что у меня с Полиной.

— Чисто деловые отношения, — сразу прервал я поток ее слов.

— А то, что я видела?

— Полина получила результат выше запланированного и не совладала с эмоциями.

— Ярослав, ты уже взрослый. Я понимаю, что на такую тему с мальчиками должен говорить папа, — тут она вздохнула, — но чего нет, того нет.

— Мама, если ты мне хочешь рассказать, откуда берутся дети, то я это знаю. И если ты хочешь узнать, не зайдут ли наши отношения с Полиной за ту грань, после которой у тебя могут появиться внуки, то нет, не зайдут. И потом, входить в комнату взрослого сына без стука не очень-то красиво.

Мама окончательно покраснела, став совершенно пунцовой, что не мешало ей сверлить меня подозрительным взглядам. Не верила мне она ни на грош. И боюсь, заяви я сейчас, что Полина для меня маленькая, тоже не поверит. Как-никак мы с одноклассницей были почти в одном биологическом возрасте. Пара месяцев разницы — вообще ни о чем.

— Ермолина не в моем вкусе, — наконец придумал я убедительную отмазку, — поэтому у нас возможны только деловые отношения. Это устраивает и меня, и ее.

— Да? — мама немного успокоилась, а может, тема для нее была настолько неудобной, что она тоже искала отмазку для успокоения.

— Да. А сейчас, извини, мне учиться надо. Я и без того столько времени напрасно потратил.

Я ушел к себе, чувствуя на спине задумчивый взгляд. Пожалуй, мама этим разговором не удовлетворится и наверняка попытается разговорить еще Полину. А значит, в ближайшее время они встречаться не должны.

У себя я, разумеется, никакими уроками заниматься не стал, поскольку артефакт был приоритетней. Я набросал еще пару схем, и везде приходил к выводу, что нужна фокусирующая линза, если я хочу сэкономить на магии. Линзу можно было сделать заклинанием, но его опять же пришлось бы подновлять одновременно с основным. А можно использовать стекляшку и обработать нужным образом. Кажется, где-то у нас стояла не выброшенная винная бутылка? Или нет, слишком большой кусок стекла, с ним возиться придется до морковкина заговенья.

— Мам, есть ненужный флакончик из-под лекарства?

Спрашивал я для приличия, потому что точно знал — в аптечке есть просроченные капли, которые давно пора выбросить.

— Зачем тебе?

— Для эксперимента.

— Странныйе у тебя в последнее время эксперименты, — проворчала мама. — Тебя мало по голове стукнули?

Выверт ее логики меня удивил.

— Вот потому что стукнули, я и пытаюсь сделать так, чтобы больше не прилетало, — пояснил я.

— И для этого тебе нужен лекарственный пузырек? — скептически спросила мама. — Что ты собираешься в него заливать?

— Я собираюсь отрезать от него донышко, — вынужденно пояснил я, а то решит еще, что планирую варить какой-нибудь химикат для разбрызгивания. — Поэтому лучше даже несколько флакончиков.

— Ты порежешься, — уверенно сказала мама.

— Кто-то недавно говорил, что я взрослый, — напомнил я. — А взрослые самостоятельно оценивают риски и принимают решения. Ты уж определись, кем меня считаешь.