— Ты просто не понимаешь: для папы есть только два цвета — чёрный и белый, плохое и хорошее, недостойное и достойное. Если он решил, что что-то неправильно, то уже не поменяет своего мнения. По-моему, с той ночи в ментовке, он навсегда записал наши отношения в «не то, чего достойна моя необыкновенная дочь».

— В чём-то он тогда был прав. Но ситуации меняются, люди меняются.

— Лёшек, в первый раз в жизни, мне всё равно, что думает папа. Я выйду за тебя замуж, придёт он на свадьбу, или нет.

— Но тебе будет неприятно. Я всё с ним улажу, не сомневайся.

— Тебе надо сделать то же со своей мамой. И главное — с Максом. Они — твоя семья и должны приехать на нашу свадьбу!

— Мама была только на моей первой, а Макс, естественно, ни на одной. Может быть, это не важно.

— Если хочешь, я позвоню и приглашу их? Маме твоей я когда-то нравилась, а Макс не сможет долго на тебя злиться.

— Нет, наверно, мне нужно сделать это самому.

За разговором они подъехали к дому Элиных родителей.

— Ну что, готова представить меня как твоего будущего мужа?

— Ты знаешь, я пока ещё не привыкла к этой мысли, но она такая приятная! — и Эля нажала звонок.

Владимир Иванович открыл дверь, и при виде Лёхи его лицо мгновенно замкнулось.

— Эля, что он тут делает?

— Папа, — Эля сдвинула брови и в этот момент своим упрямым выражением очень напоминала отца. — Не «он», а Алексей. Ты будешь называть своего будущего зятя по имени!

— Я вижу, ты ничему не научилась, никаких жизненных выводов не сделала! Сколько раз можно наступать на одни и те же грабли!

— Володя, — послышался голос мамы. — Впусти детей в дом, нечего стоять в дверях. Алексей, большое спасибо за цветы, они великолепны!

Мама протиснулась мимо мужа и, взяв букет у Лёшека, поцеловала его в щёку.

— Я приготовила нам кое-что перекусить, — продолжила она. — Проходите в гостиную.

Эля мысленно расцеловала маму за её несокрушимую поддержку и понимание. Отцу не оставалось ничего другого, как подчиниться. Они сидели за столом заставленном салатиками и закусками в хрустальных вазах, и Эля старалась не замечать очевидного напряжения между Лёшеком и Владимиром Ивановичем. Отец недобро молчал, Лёха нагло ухмылялся, как будто он не взрослый человек, а самоуверенный мальчишка, вечно лезущий на рожон.

— Расскажите нам о своих планах, — улыбаясь, спросила мама.

Сжав под скатертью руку Лёшека, и не глядя на папу, Эля ответила.

— Мы не хотим большой свадьбы — не за чем — так что надеюсь, что вы придёте. А ещё мама Лёшека и его сын, Максим. И, конечно, Оленька.

— А потом вы уедете? Ты оставишь Олю здесь, с Геннадием? — насторожился Владимир Иванович.

— Мы никуда не уедем, — вмешался Лёха. — Я решил, что перееду сюда, и Оля будет жить с нами.

— Он решил, а? — отец насмешливо взглянул на Элю.

— Папа, я думала, что ты обрадуешься этой новости. Ничего не изменится, мы будем рядом, и вы с мамой сможете часто видеть Олю.

— А где вы будете жить? Как с его работой? Или он собирается дурью маяться?

Лёха начинал беситься, и даже водка не успокаивала. За кого Элин отец его принимает? Когда поймёт и примет, что дочь не выходит замуж за лоха и неудачника?

— Владимир Иванович, — ответил Лёха, как можно спокойнее. — Я собираюсь пока побыть в апарт-отеле, а потом мы уже подумаем, купить ли дом. Я привык жить в квартире, мне так проще, но в общем, без разницы, как Эля захочет. Насчёт денег тоже не волнуйтесь. Может слышали в новостях, что банк, где я работаю, слился с английским, и наши партнёры хотят расширить операции. Мы откроем у вас новые отделения, сначала несколько, потом больше. Я буду вести здесь все дела.

Эля, всё время с гордостью глядевшая на Лёшека, с удовольствием отметила, что на это возразить отцу было нечего.

— Вот и замечательно, а сейчас давайте выпьем шампанского за такие хорошие новости! — воскликнула мама. — Алексей, разлейте, пожалуйста.

Элин папа обиженно глянул на жену: обычно напитками занимался он, но послушно выпил предложенный бокал из богемского стекла за счастье Эли и Лёшека.

— Ладно, пойдём на балкон, покурим, — позвал он Лёху.

Тот не курил, но всё равно вышел с будущим тестем. День был холодный и серый, и разговор получился подстать.

— Ну что, Юрьев, добился-таки своего?

— Владимир Иванович, я уже вам сказал, что с моей стороны это не блажь. Эля хочет свадьбы не меньше, чем я. Почему вы не можете понять этого? Ей важно ваше мнение но, если мы будем дальше общаться, я не собираюсь терпеть такое отношение к себе.

— К сожалению, моя дочь перестаёт соображать, когда дело касается тебя. На сколько хватит твоей внезапной семейственности, а? Когда опять гулять начнёшь?

— Я не собираюсь изменять Эле, вот и всё.

— Ты только посмей! Моя дочь достаточно страдала из-за тебя. Шаг вправо, шаг влево, я тебя…

— Володя, Алексей, помогите, Эленьке плохо! — раздался испуганный возглас Сони, и двое мужчин столкнулись в дверях, спеша войти обратно в комнату.

Увидев Элю, белую, как мел, навзничь на диване, Лёха испугался. Он опустился на колени и, взяв её руку, безжизненно свисавшую до пола, нащупал пульс. Владимир Иванович, необыкновенно встревоженный, на секунду застыл. Эля пошевелилась и открыла глаза. Все выдохнули с облегчением.

— Что такое? Почему я лежу? — удивлённо спросила она.

— Доченька, ты потеряла сознание, я так испугалась! — её мама была очень бледна.

— Надо вызвать скорую! На тебе лица нет! — У Лёхи слегка отлегло от сердца, но ощущение беды не ушло.

— Не бойтесь, ничего страшного. Я просто мало ем, вот и слабость. Успокойся, — она провела ладонью по щеке Лёхи. — я сейчас поднимусь, это длится всего минуту-две.

— Ты не в первый раз падаешь в обморок? Почему ты нам не сказала? — Элин отец поднёс стакан воды.

Стараясь улыбнуться, Эля села и смущённо и виновато смотрела в склонившиеся к ней заботливые родные обеспокоенные лица. Нельзя их расстраивать, сегодня такой прекрасный день!

— Это уже случалось несколько раз в офисе, но Света быстро приводила меня в себя. Давайте не будем об этом, я не хочу, пойдёмте сядем опять за стол. Мы же празднуем! — но её голос звучал слишком слабо.

— Я вызываю машину, и мы едем в клинику, тебе необходимо провериться!

— Лёшек, но ведь я уже в порядке, не волнуйся так. Это просто нервы.

— Не пререкайся, я хочу быть уверен, что ты