чувство неизвестности возбуждало, обостряло ощущения, будоражило кровь. Как говорят англичане — new adventure[15] — и рядом с ним будет Эля. Блин, ему повезло! Он вспомнил вчерашний вечер и ночь — как в одной женщине серьёзная консервативная корочка может сочетаться с таким шальным нутром?

В дверь тихонько постучали, девушка привезла тележку. Лёха сунул ей чаевые и с удовольствием принялся за еду.

— Ты давно проснулся? Я классно выспалась, а у тебя плечо, наверно, онемело.

— Ничего, всё нормально, голодная? Подать тебе кофе в постель?

— Кофе я хочу в чашку, а тебя — в постель.

— Попозже, мне надо сообщения проверить, Серёге позвонить, потом Саймону. Я заказал тебе глазунью, блинчики, йогурт, фрукты. Ешь, пока я тут разбираюсь.

Лёха включил телефон и встревоженно присвистнул.

— Слыш, Эль, у меня тут с десяток пропущенных звонков от Макса. Он сейчас у моей матери живёт, не дай Бог, с ней что-то случилось!

Макс ответил сразу, но холодно.

— Ты звонил? Бабушка здорова?

— С бабушкой всё в порядке, — Макс еле сдерживался, чтобы не заорать, но Лёха, погружённый в свою жизнь, не заметил.

— У меня приятные новости, сынок — мы с Элей объяснились, я на тебя больше не злюсь. Мы с ней опять вместе!

— Очень рад за Элю, — Макс чуть запнулся. — Я звонил, чтобы взять у тебя телефон Верки.

Лёха опешил от неожиданности, но сдержался.

— Кого?

— Не притворяйся, вчера передача про меня по телеку была. Прекрасно: я узнаю, что у меня есть сын из ток-шоу! А мой отец в курсе всего, но мне этого не сказал. Пап, как ты так мог? Да ладно, мне это даже не интересно. Телефон дай.

— Макс, ты был телёнок, я хотел помочь, чтобы у тебя получилась хоть какая-то жизнь!

— Дай телефон и адрес, — повторил Макс.

Лёха продиктовал, но мысленно уже просчитывал варианты.

— Что ты собираешься делать?

— Увидеть моего сына, что же ещё? Он меня любит, а я, как последний м*к. Ты из меня дерьмо сделал, пап. Если тебе на меня было всегда наплевать, с какой стати ты решил, что и я такой же и мне всё равно, что у меня где-то растёт пацан? А? Я что, блин, как ты, бык осеменитель?

— Ты кем меня назвал? Совсем спятил? Осеменитель! Пошёл ты сам знаешь куда!

Эля села на кровати и с тревогой слушала их разговор.

— Лёшек! — предостерегающе воскликнула она. Но телефон уже полетел в стенку и обрушился вниз с прощальным звоном.

— Вообще обнаглел! Сосунок!

— Лёшек! Прекрати, сейчас же, и объясни мне, что случилось.

— Да шалава одна от Макса залетела, он только школу закончил. Прикинь: припёрлась ко мне с матерью, та, пьяная рожа, как глазами по квартире шмыгать начала, я сразу понял, что ей деньги нужны. Девчонка не лучше — такой вид, будто в лотерею выиграла. Она мне говорит, что хочет родить ребёнка, и чтобы Макс на ней женился! Ни хрена себе — парень в университет поступает, вся жизнь впереди, а тут, блин, семья, отцовство, да ещё с какой-то курвой. Я и подумал: Макс серьёзно ко всему относится, хоть эта Верка ему и пофиг, женится из-за ребёнка, университет побоку. Через три года они вместе бухают, если ещё не прибили друг друга. Я его отец, поэтому принял решение за него.

— Ты не сказал ему? — тихо спросила Эля.

— Нет. С Веркиной матерью договорился, что платить на содержание ребёнка буду, в обмен на молчание. Квартиру купил, чтобы они там жили. Я тогда думал, что пройдёт несколько лет, Макс повзрослеет и поумнеет, тогда расскажу ему.

— Так у тебя, Лёшек, есть внук? Ты у меня дедушка? — она улыбнулась, стараясь немножко разрядить обстановку. То, что Макс — отец — никак не укладывалось в голову. Чтобы она решила, если бы это был её Коля? Или Витя? Возможно, она поступила бы так же.

— Пожалуй, да. Никогда об этом не задумывался.

— Не старался его увидеть?

— Почему-то не тянуло, ну есть мальчишка, и есть. Только иногда убеждался, что здоров, накормлен, обут, одет. Верка оказалась хорошей матерью. С мужиками — как я и предполагал — пьёт. Но Димку обожает.

— Макс не зря на тебя злится, ты виноват перед ним. Он имел право знать о том, что у него будет ребёнок, — Эля стиснула зубы, понимая, что осуждает и себя.

— Имел право? Ты мне это говоришь? — Лёшек никогда ничего не спрашивал про аборт, но в эти слова просочилась горечь.

— Говорю, потому что сейчас осознала, что сама поступила неправильно, не сказав тебе, — на глазах у Эли выступили слёзы. — Чувство обиды было слишком сильно, и я думала, что тебе всё равно.

Обняв любимую, Лёшек вдруг подумал, что после Макса, он не хотел детей ни от одной из своих жён. Здорово, если бы у них с Элей родился ребёнок, но сейчас уже, скорее всего, поздно, возраст не тот. Как ни грустно от этого на душе, того, что у них есть, ему достаточно.

— Господи, теперь бы Оленьку со мной, и ничего мне больше в жизни не надо! — прошептала Эля, будто отвечая его мыслям.

— Начиная с сейчас, всё пойдёт по-другому. Обещаю, что в лепёшку разобьюсь, но Оля будет жить с нами.

— У меня новый адвокат, Александр… Васильевич. Он меня обнадёжил, что добьётся пересмотра.

— Мы поговорим с ним на следующей неделе. Возможно, судья сам передумает, — Лёха ухмыльнулся. — После того, как я с ним встречусь.

— «Мы»? — Эля была неуверенна, стоит ли знакомить Лёшека с адвокатом. — Ты хочешь пойти со мной?

— Конечно, твои заботы — мои заботы, — он нежно поцеловал её. — Собирайся, по дороге к родителям надо ещё новый телефон купить и чего-нибудь покрепче. Владимиру Ивановичу точно понадобится.

У него в глазах заплясали чёртики, и у Эли сладко заныло внутри.

— Сначала, ты мне обещал…

Глава 27

Хэппи-энд?

И они жили долго и счастливо…

Ещё из машины, Эля позвонила родителям и предупредила, что приедет не одна, но не сказала, что с ней будет Лёшек. По дороге они купили бутылку водки, шампанское, огромный букет роз для мамы, и дюжину эклеров.

— Хочешь подсластить новости? — ухмыльнулся Лёха, когда Эля вышла из кондитерской с коробкой.

— Мама будет за нас рада, а папа, я надеюсь, смирится. Он всегда старается защитить меня, уберечь от ошибок. Напоминает кого-то?

— Пожалуйста, не сравнивай себя с Максом, а меня — с Веркой. Мы с тобой взрослые люди, и знаем, чего хотим в жизни