Я неаккуратно разорвал конверт и достал из него сложенный вдвое кипельно-белый лист бумаги, развернул его. По размеру он примерно равнялся формату А-4 из моего, двадцать первого века. Аккуратным, убористым женским почерком было написано буквально несколько предложений:

«Дорогой мой, поручик! Давно вы ко мне не заглядывали! Надеюсь вас сегодня увидеть у себя!

Искренне ваша, Анна!»

Похоже, я даже изменился в лице. Иначе Виктория бы вряд ли задала вопрос, перейдя на служебно-деловой тон:

— Пан поручик, у вас всё хорошо?

В очередной раз за несколько минут, быстро взяв себя в руки, повернулся к девушке, и улыбнувшись, постаравшись нагнать в голос какой-то душевной теплоты, отвечаю девушке-поручику:

— Всё нормально, панна поручик Виктория. Прошлое не отпускает. Придётся ненадолго покинуть вас.

Девушка доброжелательно улыбнулась, будто бы говоря — ничего мол, бывает! Вот только в глазах появилось едва заметное огорчение или даже разочарование?…

— Вот что. Капрал Дзедич! Вы отвезёте панну поручика туда, куда она укажет. И, если потребуется, будете дожидаться её столько, сколько того потребует обстановка. После службы, доставите панну Викторию домой. Всё ясно?

Шофёр принял строевую стойку, вытянулся будто бы на параде, и, подобострастно, как в своё время завещал российский царь Пётр Великий, он же Император Российский, Пётр Первый — принял вид лихой и придурковатый, после чего задорно отрапортовал:

— Слушаюсь, пан поручик! Всё выполню, как вы приказали!

Мысленно улыбнувшись, и, с извинениями склонив голову перед Викторией, извиняющимся тоном проговорил:

— Виктория, извините, наш разговор мы продолжим позднее!

Получив в ответ великосветский кивок, достаю из кармана портмоне и вытаскиваю из него пачку злотых. Отсчитав несколько купюр, кладу их на стол, и, водрузив на голову фуражку, шуточно отсалютовав панне поручику, поворачиваюсь через левое плечо и удаляюсь.

— Пан капрал, присаживайтесь! — Добродушно предложила девушка шоферу.

Что характерно — предложила она это так, чтобы я обязательно слышал всё, что она ему говорит. Обернувшись, замечаю, что в глазах девушки пляшут чертики, а лицо украшает лучезарная улыбка, будто бы показывая, что она это делает нарочно.

Когда девушка заметила, что я обратил на её действия внимание — она даже едва заметно показала мне язычок.

Я засмеялся и направился к выходу со двора.

Выйдя на улицу, поворачиваю за угол и быстрым шагом двигаюсь к знакомому адресу. Минут через пятнадцать, а может быть и через двадцать я уже был на месте.

Осмотревшись в знакомом двору, обращаю внимание на молодого парня, который сидел на скамейке под деревом в обнимку с молодой девушкой. Дойдя до нужного подъезда, поднимаюсь на этаж и останавливаюсь перед знакомой дверью. Несколько раз жму на кнопку дверного звонка. Через несколько секунд за дверью послышались лёгкие шаги. Вскоре заскрежетал замок и дверь приоткрылась, но я заметил цепочку, которая удерживала дверь от полного открытия. Увидев меня, посланница Робеспьера, отцепила цепочку и впустила меня в квартиру, после чего закрыла дверь на все замки и цепочку.

— Я не думала, что вы будете так скоро. — Едва заметно улыбнулась девушка.

— Правда говоря, я не до конца понимаю, почему возникла такая спешка и вам потребовалось самим меня вызывать.

— Всё предельно просто. — Коротко улыбнулась девушка. — Наши общие друзья давно ждали от вас интересующую нас информацию.

— Раздобыть то, что вы хотите знать — не то, чтобы очень просто. — Осторожно сказал я.

— Мы это понимаем. Поэтому господин Робеспьер решил лично с вами встретиться. Он совсем скоро приедет. А пока могу предложить вам чаю.

От чая отказываться не стал. Всё лучше, чем просто сидеть в тишине.

Часа через полтора в дверь позвонили какой-то непонятной комбинацией. Судя по всему — условленной заранее. Почему я так решил? Да потому что девушка подорвалась и побежала к двери. Открыла дверь. Послышались какие-то негромкие фразы, после чего ко мне, на кухню вошёл мужчина лет около сорока в сером костюме, со шляпой на голове. Знаете, такой своеобразный карикатурный мафиози. Ещё и карман пиджака так картинно оттягивается вниз. Я аж испугался.

— Доброго дня. — Предельно вежливо, но с заминкой и заметным акцентом по-польски поздоровался мужчина, видимо, не ожидавший увидеть за кухонным столом офицера в форме.

— Guten tag! — Поздоровался я по-немецки, чем вызвал изумление в глазах охранника Робеспьера.

Из коридора послышалась какая-то фраза на немецком из которой я узнал только имя — «Ханс».

«Всё-таки немцы. Был прав!» — С каким-то облегчением подумал я.

Долго ждать не пришлось, Ханс пригласил меня пройти в зал. Я послушно поднялся со стула и направился в соседнюю комнату. Там, на удобном кресле-качалке расположился знакомый старикан.

— Пан Ян, мальчик мой! — Доброжелательно протянул руку для рукопожатия Робеспьер.

— Добрый день, герр Робеспьер. — Коротко ответил на рукопожатие я, после чего расположился на удобном плетёном стуле неподалеку. — Мне сказали, вы хотели меня видеть?

— На самом деле, всё предельно просто. — Негромко заговорил Робеспьер. — Мы договорились с вами о дружбе. А друзья делятся важной информацией, если обзаводятся ей. И у вас однозначно есть информация, которая интересна мне и моим друзьям.

— Скажем так. У меня есть то, что вас интересует. Но никаких доказательств я предоставить не могу, так как никаких документов я не видел, и, даже не знаю, есть ли они вообще.

— Я думаю, нас это устроит. — Благожелательно кивнул Робеспьер, после чего знаком показал девушке и своему охраннику, чтобы они покинули комнату. Они послушно удалились на кухню, плотно закрыв дверь.

— Тогда так. В состав армии «Познань» прибывает легкий артиллерийский полк и один или два пехотных батальона. Личный состав будет набран из резерва. Командиров и численный состав не знаю. Какое вооружение — тоже. Могу предположить, что артиллеристы будут иметь старые трёхдюймовые орудия, времен Великой Войны. — Начал я свой рассказ с частички правды. — Также, с инспекцией из Варшавы в состав армии «Познань» прибыл полковник французской армии.

— Полковник французской армии? — Ещё раз уточнил Робеспьер. — Поподробнее?

Я ненадолго задумался — неужели французский военный советник его интересует больше, чем информация о формировании новых частей Войска Польского?

— Там рассказывать особенно и нечего. Прибыл француз. Имя и фамилию не знаю. Общался с нами через переводчицу. Инспектировал танковые батальоны.

— Подождите поручик, вы сказали, батальоны?

— Да. В составе армии появился танковый батальон на полусотне старых танках Рено Фт. Машины крайне изношенные. В батальоне бардак. Меры принимаются, но практический результат, думаю, будет не скоро.

— И что полковник?

— Обозвал командира танкового батальона болваном и выявил огромное количество проблем. Главная проблема, это материальная часть. Около половины танков небоеспособны.

— Понял. — Медленно кивнул Робеспьер.

— При проверке моего батальона,