союзниками у меня есть шанс спасти свой род. Чем опаснее и страшнее враг, тем ближе его нужно держать. А Максимилиан Дюсолье и Кир-Ахшар никогда не станут мне друзьями. Поэтому они станут для меня ближе всех прочих.

Глава 17

Борис Михайлович Белкин принял из рук слуги бокал с ярко-зелёным противоядием и поболтал мутноватую жидкость. Всего несколько дней в провинциальной школе, а его уже пытались отравить. Хотя целитель утверждает, что здесь имеют место два вида приворотных зелий, которые вместе и дали такой эффект.

— Как успехи, Борис? Наш покровитель ждёт результат, а ты тут отвары пьёшь.

Вошедший мужчина выглядел как обычный торговец: ни аристократических черт, ни гордого профиля или подтянутой фигуры. Круглое брюшко, пухлые пальцы, унизанные кричаще-дорогими кольцами, богато расшитый верхний пиджак, — он будто специально выставлял напоказ свои доходы. При всём этом назвать Еремея Куприянова выскочкой не смог бы даже сам князь Винокуров, ратующий за чистоту дворянской крови.

— Проверяю потихоньку, — ответил ему Белкин, залпом выпив гадкое на вкус зелье. — Нам ведь не нужен лишний шум?

— Конечно-конечно… но Он может быть недоволен, — Куприянов задрал палец к потолку и гаденько ухмыльнулся.

— Передай, что я проверил почти всех.

Борис поморщился, якобы от зелья. Его раздражал сам факт того, что герой Империи, командир батальона особого подразделения вынужден проверять провинциальных детишек.

— Одна девчонка не посещала школу почти две недели, — сказал он собеседнику.

Взгляд Еремея Куприянова стал жёстким, цепким — таким, что сразу становилось понятно, как этот человек дослужился до высокой должности и получил титула барона. Борис был уверен, что баронский титул не предел, да и связи у Куприянова такие, что даже ему, герою Империи, не снились.

— Кто посмел проигнорировать указ⁈

— Войтовы. Графиня Ярина Антония Войтова изволила лечить травмы после столкновения с иномирными существами, прорвавшимися на территорию графства.

— Что за бред? Каким образом девчонка могла получить травмы? Её бы заперли в подвале со слугами и…

— Она единолично отбила вторжение тварей, — Белкин позволил себе перебить своего надсмотрщика. — Старшие Рода устраняли последствия обвала в горах, а девочка сражалась с тварями.

— Быть того не может! Подожди… Войтовы? Боевые маги? И дочь у них, значит, пошла по боевой дорожке.

Во взгляде Куприянова мелькнул интерес. Острый, жадный, почти на грани безумия. Борис помнил всех, кого коснулся интерес Еремея Куприянова, и ему вдруг стало жаль девочку. Захотелось защитить её, оградить от этого жадного блеска в глазах Палача императорской канцелярии.

— Не совсем так, — осторожно сказал Белкин, тщательно следя за своими интонациями и за лицом Куприянова. — Наши источники утверждают, что девочка — пацифистка. Мухи не обидит. Владеет слабой разновидностью семейного дара — управление флорой.

— Какой ещё флорой? — нахмурился Куприянов.

— Листики-цветочки, — пожал плечами Белкин и чуть не вздрогнул, когда Палач резко взмахнул рукой.

— Пф-ф-ф! И ты утверждаешь, что эта девочка-ромашка отбила нападение тварей? — пока тон Куприянова недоверчиво-громкий, опасности нет… а вот если он заговорит тихо и ласково — тогда всё. И прятаться будет поздно. — Разломных, на минуточку!

— Здесь свидетельские показания, — Борис передал папку с документами барону и выпрямился. — Отряд военного Корпуса засвидетельствовал и устранение угрозы Яриной Войтовой, и травмы, несовместимые с посещением школы.

— Да что за травмы-то? — рявкнул Куприянов.

— Перелом правой ноги, ожоги и… прокушенная рука, — доложил Белкин и зачем-то уточнил. — Левая.

— Твари покусали девчонку? И не откусили руку по локоть? — барон Куприянов задумчиво покрутил ладонью в воздухе. На мгновение Борису показалось, что тот сейчас сложит пальцы в боевую фигуру и ударит ледяным штормом. — Что-то здесь не чисто.

— Вот и проверим, когда наша графиня придёт на уроки, — тихо сказал Борис, жалея о том, что вообще заговорил о Войтовой.

— Что у нас на неё есть? — подобрался Куприянов, словно хищник, почуявший запах свежей крови.

— Пока только неясные слухи, несколько мутных историй и локальное вторжение тварей рядом с землями рода.

— Слухи к делу не пришьёшь, а вот мутные истории можно потрясти, — Куприянов и правда сложил пальцы в сложный узел. Борис опознал первую фигуру из связки «ледяное копьё-шквал игл». — Подробности!

— Четыре года назад попала в аварию вместе с матерью. По слухам, Ольга Войтова пыталась сбежать от мужа в столицу к родне, вышла из рода Войтовых и попыталась вывезти дочь.

Белкин принялся отчитываться — сухо, по-военному, чувствуя, как по спине стекают капли пота. Аура Палача давила, заставляла подчиняться и не предполагала отказа.

— Бронированная машина марки «Дукс» последней модификации слетела с обрыва. Возможная причина аварии — столкновение, но тут более вероятен направленный удар.

— «Дукс»? Да тут бронебойный снаряд нужен, не меньше, — задумчиво проговорил Куприянов и щёлкнул пальцами. — Как выжила?

— Ольга Войтова погибла мгновенно вместе с водителем и двумя телохранителями…

Борис Михайлович Белкин, самый молодой герой Империи, командир батальона особого подразделения, сглотнул ставшую вязкой слюну и прочистил горло, сжавшееся от давления чужой ауры. Всего лишь барон? Теневой Палач императорской канцелярии?

Да судя по ауре, перед Белкиным маг девятого ранга, причём закатного, а то и вовсе вне категорий. Высший маг в статусе барона? Это даже не смешно. Кто прикрывается баронским титулом, имея максимально фиксируемый ранг? Что вообще известно о Куприяновых, которым титул даровали семнадцать лет назад?

Эти мысли промелькнули мгновенно. Белкин уже подобрался, расправил плечи и продолжил отчёт. Замолкать нельзя. Показывать слабость — нельзя. Подозревать Палача даже мысленно — нельзя. Только факты, по делу, чётко и без эмоций. Иначе туго придётся не только роду Войтовых.

— Девочку отбросило в сторону. В крови обнаружен редкий яд пустынного гарука, запрещённого на территории Империи.

— Как она выжила? Как? Это же практически невозможно…

Теперь тон Куприянова стал тихим, тягучим и вязким, как кисель. Этот тон предназначался только тем, кого уже приговорили. Борис почувствовал, как теперь и по виску стекает капля пота.

— У рода Войтовых хорошие целители. После недельной комы Ярина Войтова пришла в себя.

Голос героя Империи звучал как несмазанный механизм — натужно, со скрипом. Промолчать он не мог — Куприянов и сам доберётся до всех документов, но вот собственное мнение лучше придержать при себе. А именно за это его и ценили — за неординарные решения и действия, которые другим