– А что думаете именно вы? – поинтересовался Рейнар.

– Я считаю, что куда важнее ответить на вопрос, почему это происходит.

– И почему же? – продолжал выпытывать Рейнар.

Доктор Пломмон остановилась возле двери на первый этаж и обернулась к агентам Департамента.

– Существует теория, согласно которой эволюция различных видов живых существ может происходить не плавно, а в виде резких скачков за счет случайных мутаций.

– Я слышала об этом, – припомнила Руна.

– Но вы когда-нибудь задумывались, почему происходят внезапные мутации? – спросила доктор Пломмон. – Или, другими словами, что их вызывает?

Она замолчала и внимательно посмотрела на агентов, ожидая ответа.

– Вирусы? – предположила Руна.

София Пломмон кивнула:

– Научно доказано, что на эволюцию Homo sapiens повлияли различные вирусы. Они перестраивали геном современных людей и их предков с помощью случайных мутаций, некоторые из которых оказались настолько мощными, что их скорее можно назвать генными сдвигами, – проговорила доктор, поочередно глядя на Руну и Рейнара, словно профессор на своих не слишком сообразительных студентов. – Ученые предполагают, что пандемия вируса КРИМОР спровоцировала еще один генный сдвиг, но теперь куда более драматичный и непредсказуемый по сравнению со всеми предыдущими изменениями генома человека.

– Что вы имеете в виду? – спросила Руна, когда доктор Пломмон с помощью ключа-карты открыла дверь и вышла в длинный коридор без окон, освещенный люминесцентными лампами на низком потолке.

– Есть предположение, что во время мощного генного сдвига, случившегося около ста тысяч лет назад, люди вида Homo sapiens получили эволюционное преимущество над неандертальцами, которые на тот момент преобладали на планете. – София Пломмон, не оглядываясь на агентов, шла по коридору, направляясь к массивной двери в самом конце. – Прошлый генный сдвиг позволил людям изжить неандертальцев и надолго стать единственными хозяевами Земли. – Она остановила у двери и обернулась к агентам. – Но что, если и наше время теперь подходит к концу?

– Вы считаете, что вирус КРИМОР дает эволюционное преимущество криптоморфам? – Руна догадалась, к чему клонит доктор. – И людей теперь ждет судьба неандертальцев?

София Пломмон опустила взгляд и, отвернувшись к двери, вставила ключ-карту в электронный замок.

– Думаю, скоро мы узнаем ответы на ваши вопросы, Руна.

Она открыла дверь, и тусклый свет хмурого утра проник в коридор. Лицо Руны обдал свежий ветерок, и она поняла, что все это время, находясь внутри Центра, ей приходилось дышать спертым кондиционированным воздухом, наполненном запахом лекарств и отчаяния.

София Пломмон вышла из здания, приглашая агентов следовать за ней. Оказавшись на улице, Руна осмотрелась: они находились на парковке, заставленной автомобилями сотрудников Центра и его посетителей. Чуть поодаль, ближе к выезду с парковки, Руна заметила свой «Фольксваген Поло» и припаркованный рядом «БМВ Икс-3» Рейнара.

Тот факт, что доктор Пломмон вывела агентов Департамента на парковку Центра, недвусмысленно намекал, что их беседа подошла к концу. И словно желая подчеркнуть это еще раз, София Пломмон демонстративно взглянула на наручные часы.

– Прошу меня извинить. – Она холодно улыбнулась агентам. – День только начался, а впереди еще много неотложных дел, которые ждут моего внимания.

– Да, конечно. – Руна понимающе кивнула, хотя внутри себя с сожалением отметила, что беседа так быстро подошла к концу, ведь ей хотелось как можно больше узнать о месте, где несколько лет работала мама. – Мы благодарны за вашу помощь в расследовании, доктор Пломмон.

Руна мельком взглянула на Рейнара, ожидая, что напарник что-нибудь добавит, но тот лишь выдавил из себя кривую ухмылку, вероятно, означавшую что-то вроде «всего хорошего, счастливо оставаться!»

София Пломмон, казалось, даже не обратила внимания на Рейнара: она пристально взглянула на Руну и тихо сказала:

– Мне очень жаль, что Виктория погибла, но я надеюсь, что рано или поздно вы завершите то, что не успела закончить она. Но будьте осторожны: Виктория поплатилась за это жизнью.

Доктор Пломмон развернулась и, не дав возможности Руне сказать хоть что-то в ответ, скрылась внутри Центра. Дверь за ней закрылась с тихим писком электронного замка.

– А что не успела закончить твоя мама? – осторожно поинтересовался Рейнар, когда Руна, погруженная в раздумья, направилась к своей машине.

– Если бы я знала…

Она и правда понятия не имела, что значили слова Софии Пломмон, и каким образом можно было завершить то, чем занималась ее мама. Но чутье кое-что подсказывало Руне, и теперь после намека доктора Пломмон она уже не сомневалась: в стенах этого Центра Виктория Ларк занималась не только научным изучением криптоморфов, но и вела какую-то скрытую работу, которая, если верить словам Софии Пломмон, могла стать причиной ее гибели.

Руна знала, что рано или поздно она в этом разберется, как и выяснит то, кто убил ее родителей. А пока…

– Куда ты намылилась? – окликнул ее Рейнар, когда Руна, даже не взглянув в его сторону, подошла к «Поло».

– У меня есть еще одно дело. – Она села за руль и захлопнула дверь.

Рейнар, подойдя к автомобилю, постучал пальцем по стеклу, и Руне пришлось его опустить, чтобы услышать напарника.

– Надеюсь, ты торопишься поскорее написать отчет для Острона, – с издевкой сказал Рейнар. – Терпеть не могу бумажную работу.

– Я подумала и решила, что отчет лучше написать тебе, – усмехнулась Руна, заводя двигатель. – Иначе как мне объяснить Острону, что лучший агент Департамента так облажался, когда решил отправить потенциальную жертву прямо в западню к убийце?

– Куверт был под твоей охраной! – огрызнулся Рейнар, но Руна едва расслышала его слова, потерявшиеся в шуме двигателя.

Она тронулась с места и выехала со стоянки, оставляя позади Рейнара – и Центр изучения криптоморфов, хранивший тайну ее матери.