Родька, сжимая кровоточащее плечо, сказал просто. Мне дядька Варун славы не нужно. Они дом мой сожгли и жену со мною прикончить позорно хотели. А теперь вот я в бою его взял, этого гада, да так что глаза в глаза, а не на расстоянии.

–Нужно мне было это самому, понимаешь? Чтобы вся моя слабость вышла. Ты уж извини дядька Варун…

–Ну ну…бывает, вздохнул ворчун и отвернулся. На плечо вон давай мне его и к Сотнику на отчёт. Вот ведь, лично ему потребовался этот вонючий. Как же начаальник!

Недавний гнев отпустил. Всё прошло удачно. А без небольших шероховатостей не бывает. И у Родьки всё обошлось, так царапина от стрелы, кости и жилы целые. Через месяц уже всё заживёт, а опыт останется.

Ватагу взяли легко, выбив половину поодиночке. Смена им придёт не скоро. Торговый путь здесь подчищен, так что можно всё укладывать в сани, пообедать и двигать домой. Особенно подняло настроение то, что среди взятого барахла, в сарае лежали две прекрасные, походные юрты из белого войлока.

Таким образом, вопрос по временному размещению людей тоже решался сам собою, и пора уже было выдвигаться в путь.

Назад шли шестью плотно гружеными санями. Ещё и Сотник верхом на прекрасном гнедом жеребце вёл под вьюками табунок лошадей. А за их спинами, у того самого крутого поворота с обрывом, на огромной сухой сосне висела выбитая недавно ватага. И снова виднелась грамота:

«Разбойники сии убиты Обережной сотней Великого Новгорода. Вся округа находится под её охраной. Злодею здесь не место!»

Сотник Андрей сын Ивана. 22.12.1224.г. От Рождества Христова.

На медведя!

В усадьбе наступало время больших зимних праздников. Всё летоисчисление и календарь Сотник вёл по григорианскому календарю 21 века, и от Рождества Христова, переходя на принятый в этом времени по необходимости. Новый год тут наступал 1 марта и до него было ещё очень далеко. А вот праздник Рождества и последующая святочная неделя широко отмечались всем населением. Поэтому очень хотелось сделать для всего теперь уже большого населения усадьбы их яркими и незабываемыми.

Рядом с избой стояли две шикарные и просторные юрты куда и переселилось всё мужское население усадьбы. Собирались все за общим столом в доме больше по делам совета или за трапезой.

Вот и сегодня за завтраком было объявлено о подготовке к большим праздником. Провианта вообще, конечно хватало после последнего рейда под Яжелбицы. Но вот чего было мало, так это мяса. Забивать домашнюю скотину не хотелось, она ведь ещё понадобиться. Поэтому решили взять дикого зверя охотой. Более всего для этого подходил медведь. Зимнего жира за зиму он ещё потратить не успел, так что осталось выбрать того что удобнее было бы взять и доставить в усадьбу. Родька на лыжах проверил обе берлоги указанные Сотником и посоветовал брать Потапыча обосновавшегося возле ручья, впадающего в по правую руку течения Дубницы. Там когда то давно ураганом свалило огромную сосну, и в выверте её корней получилась приличных размеров пещера, которую как видно и занимал несколько зим подряд мишка.

На охоту направились на трёх санях по хорошему морозцу. Впереди ехал Родька с Митяем. За ними уже ветераны с Сотником. А замыкали всё Вторак с окрепшим уже Осипом. Почитай всё взрослое мужское население выехало кроме деда Кузьмы гонявшего баб по хозяйству.

От ручья, оставив сани под присмотром Осипа, двинулись дальше в чащу уже на лыжах.

На деревьях белели шапки снега. Сугробы же вокруг пестрели звериными следами. Вот тут видно недавно пробежал заяц. А здесь по наклонной валежине проскочила куница, охотясь за белкой.

Лес жил своей жизнью и люди тут явно были гостями.

А вот и то самое место, где хоронился на зиму мишка. Огромный снежный холм с продухом, явно указывал, что хозяин дома. Мужики встали в круг и начали строить планы как тут его лучше добыть.

Я хозяин, в продухе копьём шурудить буду. А вы тут шагах в десяти, пятнадцати с рогатинами встанете. Волчка лучше пока не спускайте. Зверь матёрый, порвёт собаку на раз, жалко будет – вещал Родька.

–Ну да, незачем рисковать, только если отвлечь придётся,тогда уж спустишь его-обратился Сотник к Митяю.

– Хорошо бать! Только я с самострелом реечным буду. А ну как рванёт пёс? Прицел ведь тогда сбить может.

–Ничего, у нас стрелков тут довольно. Вон, если что дядьки Климент с Филатом тебе стрелами подсобят.

С рогатинами стояли трое. В центре сам Сотник, а у него по бокам Вторак с Варуном.

Вот Родька залез на сугроб и просунул в продух длинное копьё, шурудя им, где то в глубине берлоги.

Вначале было тихо, только лёгкий парок, выходящий из продушины показывал – зверь на месте!

Но вот из глубины раздалось тихое, сонное ворчание. Затем более громкое и недовольное. И вот Родька, оставив копьё в продухе, резко выскочил со снежного холма и бросился на утёк за рогатины. А за ним холм как будто бы взорвался, разметав сугроб, и из него на дыбы вставал огромный медведь. Вернее даже не медведь. Медведище!

Его огромная морда была широко оскалена, а на лапах виднелись здоровые, словно кинжалы когти.

     Хозяин тайги оглушительно заревел и с неожиданным проворством на четверых лапах кинулся за улепётывающим Родькой. Перед медведем колыхнулись длинные рогатины.

     Тресь! Он боковым ударом смёл крайнюю рогатину Вторака и всем своим могучим телом упёрся в две оставшиеся. В это время одновременно щёлкнула тетива луков и арбалета, послав стрелы и болт в цель.

Медведь яростно взревел и сверху вниз ударил по рогатине Варуна. Раздался громкий треск, и она обломилась под напором звериной силы. Варун не удержался и, оставшись без упора, упал прямо под ноги медведя. А тот тянулся к нему своими страшными когтями, уже цепляя ими армяк на боку. Вот – вот сейчас подтянет к себе и тогда всё!

Одно только удерживало медведя на месте, рогатина Сотника глубоко вошла в тело по самое перекрестие и не пускала зверя вперёд, упираясь в землю.

Ещё две стрелы ударили в медведя не причинив по видимому страшных ран. Медведь, не сумев подтянуть к себе жертву, резко встал на дыбы и разъярённо заревел. В этот самый миг, Сотник резко оставил рогатину и бросился вперёд, вонзив свой длинный дамасский кинжал в самое сердце зверя и поднырнув под лапой со страшными когтями.

Округу потряс яростный рёв полный боли и в лесу вдруг резко наступила тишина…

У самых ног лежащего Варуна когти поверженного великана раздирали красный от крови снег.

Доходит! – сказал Сотник и со вздохом сел в сугроб.

Вот это охота! Вот это медведь!

Рядом с мишкой потрескивал костерок, и потрясённые охотники громко делились впечатлением от только что пережитого.

–А я в него из арбалета, а тут как Волчок дёрнет, я и перезарядить даже не успел!

–Да я сам две стрелы еле всадить смог. А ты то, что Вторак так слетел? Как раз ведь твоей рогатиной не хватило.