Кровь прилила к щекам, сердце забилось быстрее. Как… как он узнал?

— Ты… — голос предал меня. Я сглотнула и попыталась снова. — Как ты посмел?!

Он смотрел на меня, а в глазах играли искры опасного веселья.

— Вам не нравится, когда к Вам применяют Ваши же методы? — Вей Лун поднялся, и я в панике вскочила, уронив чашку. Она упала на пол и разбилась. — Куда же Вы, принцесса? — Он перегородил мне дорогу, вынуждаясь отступить к стене. — Вы еще не на все вопросы мне ответили.

Тепло разливалось по моему телу. Это действие афродизиака? Или просто Вей Лун стоит слишком близко? Расстояния между нами не осталось. Его близость заставляла задыхаться от возбуждения.

Я наклонилась, подбирая один из осколков покрупнее.

— Не подходи! — выставила его перед собой.

— По-вашему это меня остановит? — он скептически поднял одну бровь.

Я перевернула осколок, прижимая к своей шее, острые кромки фарфора разрезали ладонь. Но адреналин был настолько сильным, что боли я почти не чувствовала.

Не то, чтобы я собиралась умирать. Просто видела такое не раз в дорамах: героиня угрожает герою своей жизнью, и тот отступает. Вот только я видимо забыла, что этот «герой» совсем не против моей смерти.

Глаза мужчины сузились, и он сделал шаг вперед, словно намереваясь проверить мою решимость, а затем он перехватил за запястье, отводя руку от шеи.

— Думаете, я дам Вам себя убить? — рявкнул он.

— Что ты хочешь? — Я старалась сохранить твёрдость в голосе, но это было на грани моих возможностей. В груди разрастался пожар, мне не хватало воздуха, а взгляд то и дело соскальзывал на изящно очерченные губы мужчины.

— Я хочу знать… — он на мгновение прикрыл глаза, будто собираясь с мыслями, вот только произнёс совсем не то, что я ожидала, — было ли хоть что-то искреннее в том, как Вы относились ко мне?

Его тон заставил замереть от удивления, осколок упал на пол из ослабевших пальцев.

— Вей Лун… — имя сорвалось с моих губ, словно пароль.

— Я знаю, что это все было лишь притворство, вы говорили об этом своей служанке, — продолжал он с болью. Все в нем выражало страдание: складка между бровей, пронзительный взгляд, судорожное дыхание. — Я хотел ненавидеть Вас за это. Но… я не могу. Лю Луань… прошу… Все, чего я хочу… чтобы Вы… притворялись дальше.

Он замолчал и вгляделся в мое лицо, ожидая ответа. Каждое его слово втыкалось в сердце, точно острые шипы, оставляя шрамы. Он подслушал мой разговор с Мейлин? Но как? Какие еще из наших разговоров он слышал?

— Лю Луань… — позвал Вей Лун, и в его хриплом голосе сквозило отчаяние. — Прошу, ответьте мне. Я не великий заклинатель. Но я… я могу быть преданнее, полезнее...

Под темным взглядом Вей Луна я плавилась, будто нагретая жарким полуденным солнцем. Цин Фан? При чем тут Цин Фан? Вей Лун думает, это я хотела быть с Цин Фаном?

— Я не собиралась спать с бессмертным мастером, — почему-то казалось важным это прояснить. — Это было… не для меня.

Вей Лун дотронулся до моей щеки. Осторожно, но так запретно, так недопустимо сладко. Он ведь тоже пил тот чай, а значит… значит, его тоже мучило желание. Столь же обжигающее и порочное, как моё.

Во рту пересохло, и жар под кожей стал совсем невыносим. С меня будто сорвало оковы. Раз это афродизиак, то ему бесполезно сопротивляться. Можно даже не пытаться. Внизу живота болезненно заныло.

— Правда? — во взгляде вспыхнула надежда, но тут же погасла. — Даже если нет… Просто соврите мне, соврите — я поверю…

Я покачала головой. Сколько же в нем боли? Его пальцы, двигаясь по моему лицу, оставляли за собой огненный след. Я потянулась и положила руку на грудь Вей Луна, чувствуя, как бьется его сердце — так же быстро, как мое.

Возмущение — как он посмел меня опоить?! — все еще было, но уже далекое и незначительное. Я и без зелий думала об этом мужчине. Он нравился мне и так, сам по себе. И эти мои чувства лишь усилились под действием снадобья.

Я знала будущее. Если я буду с ним, заменю Ифей в дораме, то погибну от его руки в финале. Но ведь судьбу можно изменить. Ведь сейчас сюжет уже изменился силой моих поступков. Если прикоснуться к Вей Луну, приблизит ли это нас к тому печальному концу? Или нет? Опасаться ли мне его сейчас? Или… будь что будет?

— Вей Лун…

Я не находила слов. Мне хотелось поддаться соблазну, почувствовать под пальцами каждый его мускул. И я позволила себе эту вольность. Что мне терять?

Мужчина всмотрелся в мои глаза. Ждал. И я потянулась к нему, к его губам. Поцелуй получился смазанным из-за смущения. Но Лун тут же перехватил инициативу, но не напирал. Он целовал меня и раздевал, оглаживал. Не улыбаясь, оставаясь серьезным до невозможности.

— У тебя… шрам, — услышала я его шепот.

На спине действительно осталась отметина от удара плетки. Мейлин показывала мне ее недавно в зеркало. Возможно, скоро она пропадет. Но пока Лун покрывал ее поцелуями, словно прося прощения за тот случай. Щеки раскраснелись то ли от стыда, то ли от жара, что охватывал тело. Вей Лун изучал меня. Медленно. Пристально. Жадно.

А я так и не знала, что чувствовать, но понимала одно: афродизиак расслабил меня, и я прекратила сопротивляться собственным эмоциям. Не боялась показать свою слабость, свой интерес к Вей Луну. Не запрещала себе его. Не давила тихие стоны…

…позволила всему случиться.

* * *

Много позже, уже под утро, я пришла в себя, словно проснулась. Смятые простыни. Вещи скинуты. Всё такое знакомое и одновременно новое.

— Зачем ты это сделал? — спросила хрипло, судорожно хватаясь за одежду.

Действие афродизиака прошло, и наступило горькое похмелье от осознания, что я не должна была этого делать. Теперь почему-то хотелось прикрыться. Может, потому что Вей Лун сохранял серьезность? Он смотрел на меня прямо.

— Я… — он запнулся, и в этот момент я поняла, что он смотрит на самом деле не на меня, а на пару небольших пятнышек крови на простыне. — Если хочешь власти, я убью всех, кто встанет у тебя на пути. Мне все равно. Я хочу взамен… тебя…

Это прозвучало… пугающе. По-настоящему страшно. «Я убью всех» — как констатация факта. Клятва. Обещание. У меня от ужаса перехватило горло.