нанять ли Роппа на работу и собирает информацию, потому что производство секретное и ответственное. Фрау Ропп не удивилась, когда он ей это сказал. Впрочем, ее лицо было настолько невыразительным, что определить по нему эмоции было сложновато. Может быть, тот короткий вздох означал раздражение, а может и радость. А может это было проявление недоверия. Крамм наверняка бы сумел ее разговорить, его обаяние действует на женщин просто убийственно, и через пару минут беседы они уже готовы и выболтать ему государственные тайны, и поведать о своих секретных фантазиях.

«Во что вы такое меня впутали, герр Крамм?!» — уже не в первый раз за последние несколько дней подумал Шпатц. Захлопнул блокнот. Огляделся. Ропп с супругой арендовали квартиру в симпатичном трехэтажном доме на южной окраине Билегебена. Во дворе ухоженный цветник и беседка, в которой в настоящий момент сидели трое мужчин и культурно пили пиво. Стиль их одежды Шпатц мысленно охарактеризовал как «ухоженные работяги» — скорее всего, все трое работают в приличных местах, а за их внешним видом следят строгие и благовоспитанные фрау. Пожалуй, стоило испытать удачу...

— Клаус? А и правда давно не видно его! — сказал один, в синей рубахе и кепке, сдвинутой на затылок.

— Когда вы в последний раз его видели?

— А вы кто такой, герр любопытный?

— Он должен был прийти ко мне на беседу вчера и не явился. Он подал заявление, чтобы устроиться к нам на работу.

— Это куда еще?

Шпатц холодно улыбнулся одними губами, стараясь придать лицу многозначительное выражение.

— А когда вы видели его в последний раз?

— Да давно уже... Когда он еще со своим уродливым приятелем заявился, да, Отто?

— А потом разве его не было?

— Что за приятель? — спросил третий, молчавший до этого момента.

— Длинный такой. Похож на тощую жабу. С черными волосами. Стоял у крыльца курил. Будто пьяный покачивался.

— Молодой парень, очень худой и высокий с тонкими губами как у лягушки? — спросил Шпатц, чувствуя холодок по спине.

— Ну да, молодой. Помнишь, Отто, ты с ним еще заговорить пытался, а он как будто не слышал тебя.

Больше Шпатц не слушал. Помнится, когда он лежал пристегнутым к столу, некто Тедерик Вологолак в красках расписывал, как он может вскипятить мозги и превратить его, Шпатца, в живую куклу. Такую, которая будет способна даже выполнять сложные команды. Шпатц вежливо попрощался и вернулся в мобиль. Повернул ключ в замке зажигания и выехал из двора.

Вологолак. Ручной виссен Рейнара Хаппенгабена. Снова. Как могут быть связаны убийство Руди Рикерта на Тульпенштрассе и убийство Вика на люфтшиффбау? Достаточно ли данных, чтобы делать вывод, что оба этих преступления — части одной мозаики, или это просто два не связанных друг с другом дела?

Шпатц припарковался рядом с пивной, вывеска которой ему понравилась. Пока что мысли не складывались в единую картину, так что вместо того, чтобы ломать впустую голову, он решил перекусить и выпить кружечку пивка.

«А ведь так хорошо сегодня день начинался, казалось все так просто — встретиться с Дагмар, вручить ей тщательно составленную папку с поддельными пороками Лангермана, получить сведения... Вместо этого сейчас у меня сплошные проблемы. Фуггер. Ропп. Вологолак. Крамм, — Шпатц смотрел как его кружка наполняется темным пивом, а на сковороде шкворчат, истекая жиром, ароматные колбаски. — Очень странно все складывается. Только начинает казаться, что приблизился к решению одной проблемы, как вокруг наматывается клубок других. Как колючая проволока...»

— Вы выглядите озабоченным, мой друг, вашему красивому лицу это выражение не идет, — заговорил седоволосый мужчина из-за соседнего столика. — Хотите поговорить? Или может быть послушать о чужих проблемах?

— Просто задумался, — Шпатц посмотрел на незнакомца. Лет, может быть пятидесяти. Тонкое лицо, одет в темно серый костюм с пурпурной рубахой с расстегнутым воротом. На столе рядом с ним берет. Художник? Актер?

— Нет-нет, не представляйтесь, и я тоже не буду. Знаете такое выражение «синдром попутчика»? Гораздо легче быть откровенным с кем-то, кого ты совершенно не знаешь. И кому на самом деле нет никакого дела до твоих проблем.

— Договорились, герр незнакомец.

Пышногрудая неприветливая официантка поставила перед Шпатцем тарелку с колбасками и кружку с пивом. Шпатц сделал глоток и взялся за вилку.

— Так что вас тревожит, герр незнакомец?

Шпатц мысленно усмехнулся и подумал, что незнакомец, даже если он действительно какой-нибудь художник с жаждой помогать ближнему разобраться в его внутреннем мире, подсел к нему совершенно не вовремя. Не получалось поверить в случайного собеседника, которому действительно нет никакого дела до самого Шпатца и всей этой запутанной карусели из люфтшиффов, виссенов, неожиданных убийств, поручений неясного назначения, заговорщиков-пацифистов и обманутых мужей. Шпатц сосредоточенно прожевал колбаску, запил ее глотком пива и подумал, что так недолго стать параноиком. Но вслух сказал другое:

— Совпадения, герр незнакомец. Меня тревожат случайные совпадения. Извините, я не уклоняюсь от беседы, просто я голоден. Так что для начала с удовольствием послушаю вас.

— Надо же, какое совпадение! — Шпатц снова подумал, что его собеседник актер. Не то, чтобы он был знаком с большим количеством деятелей театра, просто ему казалось, что именно так они и должны выражаться. С экспрессией и пафосом. Несколько переигрывая. — Давайте я тоже расскажу вам о совпадении. Вы, конечно же слышали про полярную экспедицию?

Шпатц кивнул и сделал еще один глоток, чтобы скрыть свое выражение лица. Слышал ли он про экспедицию?

Крессенштейн стоял на мостике и смотрел, как четверо рослых парней методично закидывают яму с телами серыми угловатыми камнями. Доктор так и не представил своих помощников, хотя гауптман спрашивал. Отмахнулся и только. Незачем, мол. Крессенштейн поморщился. В его правилах было знать имена всех пассажиров, ему даже удалось стребовать с вертлявой Лисбет список подопытных, но эти так и остались никем.— Разроют, — подал голос долго молчавший Фогельзанг.— Что? — Крессенштейн повернулся к нему. Тот сидел на полу, облокотившись на обитый кожей ящик.— Да зверюги эти белые. Разроют и сожрут. Можно было не тратить время.— Нехорошо как-то просто бросать трупы, — гауптман потянулся за термосом, который ему сегодня утром вручила Лисбет. — Там все?— Нет. Девять человек выжили. И Зепп намерен забрать их с собой в Билегебен.— Он мне ничего не говорил, — Крессенштейн открутил крышку термоса, пахнуло