неспешно устраиваясь под одеялом, прежде чем ответить.

– Почему мы должны давать этому название? Разве мы не можем просто… Я не знаю. Мы друзья, Джейми. Лучшие друзья. Мне нравится разговаривать с тобой, я скучаю по тебе, мне нравится делать тебе приятное. – Я немного покраснела от последней фразы.

– Вот именно. Так почему же тебя так пугает то, что все официально?

– Дело не в том, что это меня пугает, – возразила я. – Просто впервые в жизни я полностью предоставлена сама себе, Джейми. Мне нужно время побыть с самой собой. Ты знаешь, какими были для меня последние несколько лет, – добавила я, и рот Джейми сжался в линию, возможно, потому, что он не знал – не совсем, – и это было потому, что я не давала ему понять. – Давай просто существовать, и пусть все идет, как идет. Сейчас нет смысла давить на кого-то из нас.

– Ты встречаешься с другими парнями?

– Что? – Я покачала головой: – Нет, конечно, нет. Я даже не знаю здесь других парней.

– Дело не в этом.

– Я знаю, но просто говорю.

Он надулся.

– Ты не против, если я буду встречаться с другими девушками?

Мой желудок снова ухнул вниз, и в этот раз я села. Я выдохнула, потому как стало физически плохо при мысли, что он может быть с другой, но знала, что если я не могу быть исключительно его, то не могу и просить его быть моим.

– Да. То есть, наверное. Я понимаю. У тебя есть потребности.

– Опять же, дело не в этом. – Он провел рукой по коротким, аккуратно уложенным волосам. Я скучала по его длинным волосам. – Знаю, это звучит глупо, но, потеряв тебя три года назад, я пообещал себе, что больше никогда не позволю этому случиться снова. Для меня важно быть с тобой, Би. Но я не могу, если ты не позволишь мне.

Я медленно выдохнула, вспоминая, как он впервые сказал мне, чего хочет в жизни. До этого момента я была не уверена, но он всегда знал. Он хотел работать в фирме отца, стать партнером, возглавить ее и иметь такую же семейную жизнь, как у отца. Джейми думал, что женится на школьной возлюбленной, и вот он уже окончил университет и до сих пор холост. Я знала, чего он хочет, что ему нужно в жизни, но еще знала, что не могу быть для него такой. По крайней мере, пока.

– Я не пропаду, – заверила я его и скрепила это обещание искренней улыбкой. – Но сейчас не могу отдаться тебе полностью. Я здесь для того, чтобы работать, получить диплом и найти ту часть себя, которая все еще плавает в недосягаемости. Я хочу тебя, хочу, – повторила я. – Просто дай мне немного времени, чтобы разобраться в новой обстановке, хорошо?

Джейми все еще выглядел разочарованным, но кивнул.

– Я дам тебе все, что нужно.

Я поверила ему, но иногда мы говорим не то, что имеем в виду. Может, в тот момент, когда слова слетают с наших губ, мы говорим искренне, но со временем благие намерения стираются в пыль несбывшимися ожиданиями. Те, кто обещал, забывают, зачем они вообще это сделали, и сердца становятся израненными. И не зря.

Шотландцы – единственные, кто может произносить виски так, как оно звучит на их родном языке. Они утверждают, что большее количество гласных тратит время на хорошую выпивку, и мне жаль, что я не могла понять этого тогда, потому что именно это я и делала – теряла время. Я пропускала дни, недели и месяцы невероятной, сокрушительной любви, думая, что знаю, как правильно написать путь своей жизни.

Оказалось, я ошибалась.

Оказалось, в моих руках находилась редкая, восхитительно выдержанная бутылка виски, но я позволила ей выскользнуть из моих ловких пальцев и разбиться об пол.

И мне не позволили собирать осколки.

Глава четырнадцатая

Со льдом

После этого Джейми отстранился.

Не сразу, но медленно и верно.

Иногда он вел себя как обычно, иногда мы разговаривали часами и общались на той же легкой дружеской ноте, которая всегда была между нами. Он так и не смог приехать ко мне в Питтсбург, но однажды я прилетела домой на выходные, и все это время мы провели, запутавшись в его простынях, не считая одного обеда с мамой и Уэйном и ужина с Дженной. А когда я вернулась домой, мы строили предварительные планы, что он приедет ко мне в следующий раз, когда дела на работе пойдут на спад. Однажды вечером мы поставили фильм и включили его одновременно, смотря его по видеочату вместе, насколько это возможно.

И это были хорошие времена.

Но в основном Джейми отсутствовал. Был погружен в свои мысли, даже разговаривая со мной по телефону. Я знала, что его убивает то, что я не могу быть с ним так, как он того хочет. Ему это напоминало отказ, сейчас я это ясно вижу, но тогда я была эгоисткой и ничего не замечала. Может, и не хотела видеть.

В конце концов, звонков и сообщений становилось все меньше, и, наверное, я знала, что так будет. Это моя вина. Я сама попросила о дистанции, сама поддерживала ее. И хотя скучала по нему, но, чем больше он отдалялся, тем больше я заполняла оставленное им пространство новой работой, вместо того чтобы работать над тем, чтобы он оставался в нем.

Лето пролетело стремительно, ослепив меня, как свет от вспышки фотоаппарата. Между стажировкой и онлайн-курсами для получения диплома о следующей ступени высшего образования свободного времени практически не оставалось. Не успела я оглянуться, как наступил август, а мне предстояли последние две недели стажировки и огромное мероприятие для агентов, после чего я завершу сотрудничество с издательством «Рай Паблишинг».

Особенно напряженный четверг был в самом разгаре, когда Джейми написал, что ему нужно поговорить. Я и так была занята, напряжена до предела и всячески старалась доказать, что могу стать постоянным сотрудником издательства. Сердце екнуло, когда я увидела сообщение от Джейми, а эти чувства мне сейчас были ни к чему. Я привлекла к себе беспрецедентное внимание во время стажировки и чувствовала, что меня поджидает успех. Однако все это может исчезнуть, если я позволю эмоциям одержать верх.

Я подумывала накричать на Джейми, сказать ему, что у меня нет времени на его рефлексии, но на самом деле боялась того, что он скажет. В каком-то смысле я знала, что