— чтобы Светлицкий не заметил, как ты в мусорке копаешься. И что ты там был вообще. Писатели, они такие — очень рьяно к своим черновикам относятся, даже к выброшенным. За них они и убить могут.

— Как — убить? — вытаращился на меня парень.

— Литературно выражаясь, — подмигнул я и подергал его за бакенбард. — И сбрей эти лисьи щеки. Ходишь, как режиссер Якин.

* * *

Парадная дома, где проживает Светлицкий. Спустя два часа

Гладко выбритый до сверкающей синевы и благоухающий алым цветом огромного букета роз Анатолий позвонил в квартиру Вари Соловейчик.

Звонок зажужжал так радостно, будто в предвкушении встречи хозяйки с молодым интересным мужчиной без всяких бакенбардов и с изящной коробочкой в руке. Которую сжимал он бережно, словно голубиное яйцо, боясь раздавить.

Между тем, дверь открывать никто не торопился. Парень озабоченно посмотрел на часы и растерянно пробормотал:

— Странно, она должна быть уже дома.

Он снова вдавил кнопку звонка, отпустил ее и постучал для пущей верности.

Глазок перекрыла тень. Ага! Парень попытался скрыть букет за спиной, но тот напоминал пышный куст, даже широкая фигура в модной джинсовке не смогла спрятать розы. Да и ладно. Он просто в фильмах видел, что так принято делать. Но в фильмах букеты пожиже будут — дохлые веники… А у него… Ух! Вот Варя удивится.

Щелкнул замок, дверь распахнулась, и Варя действительно очень удивилась.

— Толя?.. Ты? — на ее почему-то раскрасневшемся лице застыла растерянность, а глаза стали еще больше и еще бездоннее.

Она виновато сводила непослушные полы короткого халатика вместе. Тот норовил распахнуться, будто нарочно хотел открыть наготу хозяйки. Бронзовые полоски тела, что выглядывали из-за легкой ткани, не были даже пересечены контурами белья.

— В душе была? — догадался Толя и, шагнув вперед, торжественно вручил букет. — Варвара, это тебе… Признаю, был не прав, я когда вас с Андреем Григорьевичем увидел в ресторане, думал — все. Переклинило меня, понимаешь? Прости!

Варя зарылась в букет, прикрывая им слишком глубоко обнажившийся вырез на груди.

— У меня еще кое-что есть для тебя, — Толя протянул красную бархатную коробочку размером с пару спичечных коробков. — Вот, примерь.

— Спасибо, но я сейчас немного занята…

— Это ничего, — сиял Толя, — я ненадолго.

— Варя, кто там? — раздался вдруг из комнаты мужской голос, и голос этот был явно не Светлицкого.

Коробочка чуть не выпала из рук Анатолия, он свел брови и, раздувая ноздри, тихо выдавил:

— Варвара, кто там?

— Коллега, — не моргнув глазом кивнула Варя. — Мы работаем над очень запутанным делом, вот решили на дому встретиться, обсудить детали, версии, — Варя положила букет на трюмо, взяла коробочку и, не открывая ее, стала мягко выталкивать ухажера в парадную. — Спасибо, Толечка, приходи завтра, сегодня и правда работы много.

Варя слишком сильно вытянула вперед руку, и халат предательски заголил ее бедро, показывая теперь уже наверняка, что нижнего белья на ней нет и быть не может.

— Много… Работы⁈ — взвизгнул Толя. — В таком виде? Кто он⁈

Варя попыталась преградить дорогу грудью, но ревнивец без труда девушку отставил в сторону и ринулся в комнату.

— Я ему голову оторву!

Варя охнула, Толя ломился, как носорог. Габаритов он был немаленьких, но навстречу из комнаты ему вышел парень в прокурорской форме. Блеск петлиц мигом охладил пыл «носорога».

— В чем дело, гражданин? — сурово спросил молодой и подтянутый следак, напустив на себя вид официально-карательный.

Толя обвел его растерянным взглядом, чуть отступил и растерянно пробормотал:

— Так вы что? Правда делом занимались?

— Еще каким, — хмыкнул уверенный в себе сотрудник советской прокуратуры. — Ну, я, наверное, пойду. До свидания, Варвара Андреевна, — проговорил он.

Все бы ничего, и Толя почти уже поверил в басню, но вдруг заметил, когда гость переступал через порог — на прокурорском не оказалось носков. Не успел следак их надеть…

Глава 20

— Я не понял?.. — вытаращил глаза Рубилин на следака в туфлях на босу ногу. — Это что за мода такая новая? Варвара!

Но прокурорский, не оглядываясь, поспешил скоренько удалиться, хлопнув дверью перед носом Анатолия, чуть не прищемив последнему рога.

— А ну постойте, товарищ! — выскочил вслед за ним на лестничную площадку ревнивец, но визитера уже и след простыл, только слышно было, как грохнула дверь парадной.

Рубилин повернулся к девушке, глаза его с каждой секундой наливались тоской и злостью одновременно:

— Это так вы, значит, делом занимались⁈ А?..

— Толечка! — щебетала Варя, повиснув у него на руке на всякий пожарный, чтобы тот не вздумал отправиться в погоню, — я тебе все сейчас объясню. Сергей натер ноги в новой обуви и наклеил пластырь, а носки пришлось снять, туфли слишком узкие. Ты все не так понял…

Она старалась щебетать как можно быстрее, чтобы Анатолий не успел возразить. Тот на несколько секунд и вправду будто впал в транс.

— Не ври мне! — Рубилин сморгнул наваждение и попытался стряхнуть с руки Варю, но та держала его цепко.

Наверное, шикарный букет из отборных роз и коробочка с явно ювелирным содержимым подействовали на нее привораживающе.

— Да не вру я, дурак! Я тебе никогда не врала, ты же знаешь, — девушка обезоруживающе чмокнула его в щеку и затащила из прихожей в комнату.

— Ну не знаю… — сопел Рубилин. — А почему тогда он деру дал?

— Никто никакого дёра не давал, он опаздывал на… планерку.

— Так рабочий день же закончился?

— Это у вас, гражданских, он закончился, а кто служит, у того он ненормированный. И вечером бывают планерки, и в выходные случаются. У преступников и преступлений выходных не бывает.

Варя грустно вздохнула — мол, такова жизнь.

— Не знал. Что у вас совещания по вечерам… — озадаченно пробормотал Рубилин.

— Ну, знай теперь. Ты что себе надумал? Что мы с Сережей⁈ — Варя картинно приложила руку ко лбу. — Как ты вообще мог такое обо мне подумать. Он же женат!

— Женат? — с облегчением выдохнул Рубилин.

— Двое детей, — кивала Варя, но будь здесь ещё кто-нибудь, он бы заметил, что взгляд ее был с хитринкой.

Толя уже готов был смягчиться и поверить в версию Вари, как вдруг вспомнил один неоспоримый аргумент и