— Ага, — я отложил утюг. Сложил аккуратно рубаху и взял из шкафа пиджак. — С завтрашнего дня я выхожу на работу. Отныне я старший преподаватель.

— Ух ты, — дёрнула бровями девушка. — Старший преподаватель. Мои поздравления.

Я оставил работу и поглядел на Диану с тёплым выражением лица.

— Благодарю, но в этом есть и ваша заслуга, госпожа, — мой голос прозвучал спокойно. — Несмотря на все наши разногласия, вы и впрямь талантливо справились с поставленной задачей. Думаю, в одиночку я потратил бы больше времени и сил.

Девушка дёрнула уголками губ в приятном изумлении. Пригубила чай, глядя на меня искоса.

— Это комплимент? — спросила она, улыбаясь.

— Я лишь озвучил то, что думаю, — продолжил я занятие.

Какое-то время мы молчали. Девушка стояла в створке и наблюдала за мной, попивая чай так, словно что-то обдумывала в голове.

— Ты тоже ничего, Кость, — неожиданно призналась она. — В плане работы, конечно.

Я хмыкнул, убирая пиджак и кладя брюки под утюг.

— Преблагодарен.

— Может, отметим такое событие? — предложила девушка чуть менее уверенным голосом. — Мы с тобой за эти два месяца хорошо поработали. Думаю, перезагрузка не помешает. К тому же, сегодня наконец пришёл твой перстень. Теперь ты без всяких сомнений носишь статус аристократа.

Я дёрнул бровями в приятном удивлении. Девушка вытянула перстень с гербом в виде сокола. На обратной стороне была выгравирована фамилия Шагайн.

— Польщён, — отозвался я, надев перстень. — Передай отцу, что я благодарен ему.

— Передам, — улыбнулась девушка. — Спустишься на кухню? У меня там тортик, лазанья, вино. Музыка приятная играет. Самое то для того, чтобы в тёплой атмосфере отметить поимку пяти контрабандистов.

Я усмехнулся, закончив с глажкой. Кивнул, и мы спустились на кухню.

Когда присел за стол, заметил, как Диана незаметно распустила волосы. Она присела напротив и начала увлечённо рассказывать о подробностях вычисления контрабандистов. Из рассказа было просто догадаться, что голова её способна строить впечатляющие логические цепочки.

За два месяца жизни с ней я видел её всякую. И вспыльчивую, и весёлую и даже спокойную. Но то, как она смотрела на меня сейчас… такого взгляда я ещё никогда в ней не наблюдал. Сегодня она смотрела на меня с любопытством и даже с интересом.

И если раньше всё это можно было объяснить тем, что она подозревает меня в разном и не доверяет, то сейчас… вызывало вопросы.

— Хорошо танцуешь? — между делом поинтересовалась Диана, выпивая второй бокал вина.

— Признать честно, лет сорок не танцевал, — признался я, а затем, спохватившись, добавил. — По ощущениям, конечно.

— Тебя приглашали когда-нибудь на танец дамы? — игриво улыбнулась она, поднявшись из-за стола. — Нет, другой вопрос. Тебя когда-нибудь приглашали на танец дочери Императора?

Я вздохнул.

— Бывало.

— Очень смешно, — не поверила она. — Не составишь компанию одинокой, погружённой в работу и в спасение Империи даме? И не нужно говорить, что не умеешь танцевать, я сама не ас в этом деле.

Я улыбнулся, неторопливо поднялся на ноги, взял за руку Диану и позволил ей приобнять себя. Мы начали покачиваться в такт медленному ритму музыки. В какой-то момент я заметил, что Диана уткнулась носом в мою шею. Для обычного парня это могло показаться признаком выражения симпатии, но не для меня. Я начал искать скрытый смысл.

Но вопросы отпали, когда девушка поглядела в мои глаза и улыбнулась, после чего нежно примкнула своими губами к моим. Сердце внутри застучало, выражая волнение. Когда Романова отпряла, я посмотрел на неё, качая головой.

— Любой профессионал знает, что твои действия губительны, — озвучил я. — Мы занимаемся важным делом, которому нет места романтичным отношениям.

— Да, — отпряла она, убрав локон волос за ухо. — Это вино так действует.

Она снова присела на своё место, но вела себя куда менее спокойно. То смотрела на меня минутами напролёт, то отводила глаза к окну и обсуждала погоду.

— Как поживает Екатерина? — спросила она после протяжённой паузы.

— Мы созванивались пару дней назад, — отозвался я, не выражая никаких эмоций. — Говорит, дитя внутри переполняет её силой. Екатерина уверена в том, что потенциал ребёнка проявляется уже сейчас.

— Рада за вас, — неловко улыбнулась Диана. — Так, ладно, завтра много всего нужно сделать. Давай ложиться.

Я кивнул, поднявшись.

— Было вкусно. Польщён тем, что вы посвятили мне свой вечер, госпожа.

— И тебе спасибо, что оценил мои кулинарные качества, — неловко отозвалась Диана, не зная, куда деть свои руки. — Спокойной ночи, Кость.

Когда шагал в свою часть дома, в голове держал мысль. Она всё это сама организовала? Никогда не видел её, что-либо готовящей. Даже удивительно, что получилось у неё вкусно.

Но мысли о закономерной привязанности Романовой отпали быстро. У меня был ровно месяц на то, чтобы собрать свой отряд для выживания в Дозоре. Ровно месяц на то, чтобы подготовиться к возможному столкновению с Сущностью. Я не мог себе позволить отвлекаться на что-то помимо тумана.

Бездна в этом не имела себе равных. Хладнокровно и стремительна шла к своей цели, уничтожая миллионы живых существ и стирая цивилизации. Для Бездны не характерны чувства, ей нужна была лишь сила.

И, чтобы вырезать её сыновей и уничтожить туман, мне нужно развиваться даже быстрее самой Бездны.

Эпилог

Михаил Громов вошёл в просторное помещение и расположился за круглым столом. Напротив мужчины сидело шесть человек. Каждый из которых является членом Центра — объединения людей из знатных родов, работающих с контрабандистами. Тема сегодняшнего экстренного собрания была связана с недавними событиями в городе Архангельске. Аристократы обсуждали действия Константина Шагайна.

Новость о поимке и заключении под стражу пяти контрабандистов отгремела пару дней назад. Однако стоило шумихе немного стихнуть, как Михаилу Громову пришло оповещение о срочном собрании. Старик знал о настрое Центра. Знал, какие меры те предпримут. Но держал лицо кирпичом, не выявляя никаких признаков волнения.

— Приветствую, господин Громов, — подал голос князь Августинов. Один из близких друзей Михаила Громова, дочь которого вот-вот должна была выйти замуж за Юрия Громова. — Как добрались?

— Без происшествий, — кивнул Михаил. Сердце князя стучало настолько громко, что, казалось, это было слышно каждому присутствующему в помещении.

— Полагаю, вы уже осведомлены о коллективно принятом решении касаемо Константина Шагайна, господин Громов, — подал голос консул Английского посольства, Мартин Франц. — От вашего голоса ничего не зависит, вы лишь должны быть предупреждены, согласно уставу. Вольные люди не собираются молчать, ответ последует незамедлительно.

Михаил Громов свёл брови у переносицы. Мартин Франц никогда не смотрел на Громова свысока — так, словно он выше по статусу. Сейчас же… консул ощущал превосходство. Он знал, что положение Михаила шаткое, потому позволял себе говорить таким тоном.

— Я слышал об этом, — процедил Громов, сдерживая желание опустить консула. — Но и не позволю трогать своего сына. Передайте Вольным, что им придётся убить сначала меня.

— Ваш сын нанёс ущерб отряду Вольных в размере… — щёлкнул по калькулятору Митрофан Волков, Петербуржский князь. — Тридцати восьми миллионов рублей. И это мы не посчитали наши будущие потери из-за ослабления отряда Вольных в Северной части города. Ваш сын перешёл через все возможные границы.

— Я возмещу ущерб, — продолжал настаивать Михаил.

— Деньги ничто в сравнении с репутацией, по которой ударил Шагайн, друг мой, — покачал головой Августинов. — Ущерб нанесён необратимый. Я бы на твоём месте тоже был расстроен, но в конце концов не стал бы принимать риски из-за жизни отречённого от фамилии человека.

Михаил Громов сцепил пальцы в замок, состроив задумчивость на лице. Старший сын никогда не был ему безразличен. Да, возможно, парень в какой-то момент стал последним ублюдком, которого пришлось изгнать из рода, но сейчас, когда он пробудил родовую силу и встал на путь развития… Михаил почувствовал, что совершил ошибку. На сегодняшний день князь был уверен, что не снесёт осознания того, что позволил своему сыну погибнуть.

— Я разбирался с делом и был осведомлён о том, что Вольные атаковали моего сына без причины, — возражал Громов. — Он лишь защищался.

— Защищался? — поднял бровь другой член Центра, Георгий Волков. — Когда поставки контрабанды через Цареградский район сократились в треть, Вольные начали шерстить в поисках проблемы. После чего выяснили,