Шрифт:
Закладка:
Бьорн схватил девушку за плечо и сильно встряхнул.
– Повторяй за мной. Виктари!
«Не слушай, – прошептал голос. – Они хотят отнять у тебя силу».
– Хейвен! – прорычал Бьорн, резким голосом перекрывая чужеродный шепот. – Остановись, пока это не убило тебя!
– Викт… – Горло Хейвен сдавило, словно магия пыталась задушить ее. Возможно, так оно и было. Скрючив пальцы, девушка собрала всю оставшуюся энергию и выдохнула: – Виктари!
Голубая молния с шипением погасла. Тепло разлилось по ее телу. Хейвен с резким выдохом упала в объятия Бьорна, ее голова закружилась, перед глазами все поплыло.
Почему воздух такой разреженный? Почему вдруг стало так трудно дышать?
Ашерон подхватил девушку с другой стороны, его пальцы крепко сжали ее руку, и вместе с Бьорном они волоком потащили ее к лошадям.
Даже не глядя на Повелителя Солнца, Хейвен поняла по его жесткой хватке и тому, как небрежно он волок ее, что он все еще в ярости.
Она скосила глаза на Бьорна.
– Почему дверь не закрылась?
– Потому что это была не светлая магия, идиотка! – не глядя на девушку, ответил Бьорн. – Ты открыла дверь в Преисподнюю и вызвала темную магию.
Ее рот открылся от шока.
– Прекрати болтать и иди быстрее, – пробормотал Ашерон, оглядываясь через плечо на джинна.
Хейвен сделала то же самое, с трудом повернув отяжелевшую голову. Джинн стал в десять раз больше своего первоначального размера и продолжал расти. Он походил на раздутый труп, оставленный на солнце. Его восковая кожа пузырилась и растягивалась…
Прямо на глазах у Хейвен из тела джинна донесся ужасный треск, напоминающий рвущуюся плоть. А потом… джинн взорвался.
– Берегись! – Но ее крик не мог остановить дождь из гнилой плоти и полупереваренных костей, обрушившийся на них.
Капли теплого липкого вещества прилипли к лицу и шее Хейвен. Грязь покрыла ее волосы, осела на слетевшем с головы капюшоне и облепила тунику и брюки.
Горечь подступила к горлу Хейвен в приступе тошноты.
Внезапно тело девушки обмякло. Она рухнула на колени, согнулась и извергла содержимое желудка прямо на начищенные высокие сапоги Ашерона.
Один раз. И второй. И третий.
Когда желудок наконец успокоился, Хейвен отважилась взглянуть на Ашерона, но его убийственный хмурый взгляд испугал ее, и она снова уставилась на его сапоги… теперь покрытые остатками похлебки Бьорна.
– Закончила?
Его резким, сердитым голосом можно было резать яблоки. Хейвен вытерла рот рукой и кивнула.
Без всяких «ты в порядке?» Ашерон поднял ее на ноги. На этот раз он держал ее на расстоянии от себя, но она все равно видела краем глаза его хмурый взгляд.
Врата Преисподней! Что ей нужно было сделать, чтобы доказать свою полезность? Уничтожить армию?
Как только эта мысль пришла ей в голову, Хейвен вспомнила про армию скелетов, которая хотела их смерти. Вот только все омерзительные придворные замерли.
Все как один, скелеты низко поклонились, а затем расступились. Лишь одно существо выступило вперед.
Королева Скелетов.
Глава двадцать пятая
Даже без плоти, придающей облик человека, королева выглядела такой величественной, какой Хейвен никогда бы не смогла стать.
Королева выступила вперед, расправив плечи и вздернув подбородок, высокая, грациозная, с острыми скулами. Золотая цепочка обвивала ее череп, на лбу сверкал яркий рубин. На лифе платья поблескивали ониксы. Шлейф черного как ночь наряда скользил по булыжникам, будто шелковистая тень.
Королева остановилась в нескольких шагах от путников.
Но взгляд ее глаз – если их можно было так назвать – был прикован к Ашерону. Тот стоял совершенно неподвижно, если не считать вздымающейся груди.
Его лицо, покрытое запекшейся кровью, напоминало мраморный лик статуи – настолько оно ничего не выражало.
И все же Хейвен почувствовала затаенную боль, глядя на него. Она заметила его дрожащий подбородок, сжатые кулаки. Ашерон, не моргая, безотрывно смотрел на королеву.
Именно тогда Хейвен заметила тонкое ожерелье на ее костлявой шее. Каплевидный стеклянный флакон свисал с тонкой золотой цепочки и располагался прямо над грудиной.
Внутри хрупкого флакона находился крошечный красный цветок, похожий на лазурный цветок Ашерона.
Когда Авалин медленно сократила расстояние между ними, две подвески поднялись в воздух и соединились, излучая красно-синие вихри энергии, которые сплелись вместе, образуя пурпурный водоворот света.
Что, Преисподняя побери, это такое?
Похоже, Бьорн прочел мысли Хейвен, потому что он наклонился к ее уху.
– Клятва Сердца. Насколько я помню, люди для этого используют кольца?
Хейвен вытерла стекающий по шее комок чего-то тошнотворного и закрыла Солису доступ к своим мыслям.
– Ашерон и королева помолвлены?!
– Скорее, связаны магией.
– Что ты имеешь в виду?
– Каждый Солис при рождении получает священный цветок сердца. Как только мы выбираем себе спутника жизни, магия связывает воедино наши священные цветы.
Хейвен переступила с ноги на ногу.
– А если сердечная клятва будет нарушена?
– Клятву Сердца нельзя нарушить, – мрачно улыбнулся Бьорн. – Она может быть разорвана, но большой ценой.
Это очень похоже на брак, подумала Хейвен.
Но резкий ответ застрял у нее в горле, когда Королева Скелетов обратила свой темный пристальный взгляд на Хейвен. Костлявые пальцы крепко сжали украшенную драгоценными камнями рукоять длинного меча. Темные провалы глазниц окинули Хейвен взглядом голодной кошки.
– Она не враг, Авалин, – проговорил Повелитель Солнца тихим, успокаивающим тоном, каким говорят с растерянной возлюбленной. – Та битва окончена. Помнишь?
Королева Скелетов стояла достаточно близко, чтобы Хейвен могла сосчитать сапфиры в ее черной короне и увидеть темные порезы на ее грудной клетке – боевые шрамы прошлого.
Порыв воздуха овеял девушку, когда королева расправила за спиной скелетообразные крылья, и древние, искривленные кости, на которых когда-то была плоть, скрипнули.
Ашерон сделал шаг навстречу проклятой королеве.
– Посмотри на меня, Ава. Твоя война окончена. Не надо причинять боль этой смертной девушке… какой бы глупой она ни была.
Хейвен мысленно возмутилась его словам, но внешне осталась неподвижной и стояла, едва дыша.
Королева медленно, очень медленно перевела взгляд с Ашерона на Хейвен. Несмотря на то, что у королевы не было глаз и губ, она явно оценивала Хейвен так, как царственная особа могла бы оценивать противника.
Резко сложив крылья, Авалин развернулась и заскользила обратно к своим омерзительным придворным. Когда она повела их, оглушительно гремящих костями, в замок, напряжение покинуло плечи и спину Хейвен, оставив ее слабой и усталой. Очень усталой. Но и невероятно радующейся тому, что они выжили.
И тому, что она, возможно, тоже сыграла в этом небольшую роль.
Ее конь был разгоряченным, и в ту секунду, когда Хейвен скользнула в седло, он бросился
