Шрифт:
Закладка:
Третье. Всё лишнее из предметов роскоши, что закупалось до него – продать по максимуму, деньги в кассу. К примеру, тот же автотранспорт, поскольку, повторим, он ездил на своей и ею был вполне доволен. Правда, не всё, что Невзлин закупал для кабинета, пока его не сняли, и уже оплатил, возможно было реализовать. Ну, что не продавалось, то оставил. Четвёртое и до крайности существенное – кадры. Помощники у Леонида Борисовича по еврейской части, были фантастически, без малейших проблесков чего угодно, неграмотны, но фанфаронисты и преданы своему боссу. Кому они такие были нужны? Плюс со времён Гусинского остались в аппарате люди, которых ему напихали с двух сторон (Марьина Роща и Хоральная) раввины, на которых Владимир Александрович возложил эту функцию. И были там ребята неплохие, но разбалованные до крайности. Так что их проще было автору отправить на вольные хлеба, чем приучать работать так, как было нужно. Что до исполнительного вице-президента, он на тот момент считал себя крутым настолько и в тратах до такого уровня себя стеснять не хотел и не мог, что там вопрос уже и не стоял. Благо понять его было можно: домашний зоопарк с личным бегемотом в посёлке Чигасово стоил больших денег. Так что ушёл он к Невзлину на ЮКОСовские программы и до сих пор там держится, хотя и в Чехии.
Расчистив Авгиевы конюшни, автор пополнил штат нормальными людьми. Кто-то пришёл из еврейских организаций. Кто-то нет. К примеру, финансового директора ему в корпорации на время пребывания в должности Главного Еврея выделили. Был тот этническим татарином и в РЕКе чувствовал себя, как рыба в воде. Благо главбух была женщиной русской, как и обе оставшиеся от Невзлина секретарши, и этот интернационал автора нимало не беспокоил – старая советская школа пролетарского интернационализма в действии. Главное, получилась из всех них отличная команда, работавшая слаженно, без скандалов и каких-либо интриг. Первое дело где угодно, хоть в бизнесе, хоть в науке, хоть в общественной работе, собрать и притереть друг к другу команду, наладить работу до автоматического состояния и заниматься её развитием и расширением связей и проектов, не отвлекаясь на мимолётную суету. Хорошо шло! Что до суперзатратных представительских программ, всё лишнее научились отсекать, а то, что нужно было для фандрейзинга, как те же празднования Еврейского Нового года или съезды, проводить по первому разряду, но за сущие копейки. Уметь надо было правильно всё организовать! Кстати, страной управлять, имея опыт управления её еврейской жизнью, не так уж сложно. Ничем одно от другого особо не отличается…
* * *
Поговорим о космосе. Тот, кто завтра будет его контролировать, будет победителем в войнах, которые у нас впереди. Они неизбежно будут, деваться тут некуда, и то, в какой мере страна в них уцелеет, зависит от того, насколько она будет конкурентоспособна в этой сфере. Впрочем, насколько можно судить по сегодняшней ситуации, мы вечны, нам никто и ничто не угрожает, и главное, чтобы эффективные менеджеры (понятие, которое для автора хуже любой ругани) на всех направлениях, куда они посажены, побольше денег заработали или украли. Такая уж у нас карма. Так что во всех основных сферах жизнедеятельности страны присутствует даже уже не имитация бурной деятельности, а имитация имитации. И главное, куда всем нам от этой реальности, данной нам в ощущении, деваться, непонятно совершенно, поскольку кто в стране кадрами заведует? Правильно, начальник. А его свергать такие вурдалаки лезут, что в голову лезут исключительно строки Иосифа Бродского, насчёт того, что «ворюга нам милей, чем кровопийца».
Так получилось, что автор сам по образованию технарь и половину жизни провёл бок о бок с теми, кто создавал в стране космическую отрасль и оборонку, хотя вслед за отцом и братом в качестве персональной стези, которая кормит, имел и до сих пор имеет чёрную металлургию. Однако кого-кого, но тех, кто на космос работал и работает, среди его друзей и однокашников было и остаётся много. Как, впрочем, и в атомной отрасли, да и много где ещё. Заметно было, что ни разу ни один из них про нынешнее руководство ни одного доброго слова не сказал. И это даже не тревожный признак и симптом, а попросту диагноз. Начальство, про которое его собственные люди не скажут доброго слова – это печально. А тут имеем именно это. Хотя и много где не лучше. Лестница кадровая, что ли, у нас на самом деле прямиком из помойки на Олимп ведёт, в полном соответствии с насмешливым обозначением её как «вертикального мусоропровода»? Но это всё теория и философия. Так что представим читателю цифры, по случаю предложенные вниманию народа Сергеем Вальченко в МК. К ним и претензии.
Российские старты. 15–20 лет назад – 30–40 в год. В 2020-м – 17. В 2018 было 20, в 2019–25. На совещании у президента в апреле озвучивались планы в 33 пуска на 2020 год. При этом если брать финансовые показатели, то доля спутников – 5–10 % отрасли, а основная доля пирога – это производство и продажа космических аппаратов, космических снимков и спутникового телекоммуникационного ресурса. И если мы банкуем там, то всё в порядке. Ну, глянем и на эту область. США – более 1300 работающих спутников на орбите, Китай – более 360, Евросоюз – около 180, Россия – примерно 160, Великобритания – 130, Япония – 76, Индия – около 60, Канада – 40. Спутники на орбите есть у нескольких десятков стран, включая Азербайджан (построены они не в России и запущены не нами). Три-четыре главные американские и европейские космические корпорации монополизировали рынок. Что до нас, мы строим в основном для себя, а то, что Россия строит для Анголы, Казахстана или Белоруссии, увы, пока отмечено провалом на провале. И тут уже не 90-е виноваты.
Американские и европейские спутники служат по 15–20 лет, наши меньше раза в два. Самые дорогие – телекоммуникационные спутники, запускаемые на 36 тысяч км. Их там 200–300, из них российских менее 10. У крошечного Люксембурга их более 20. Картина маслом. И это только начало… В 2020 году ОАЭ запустили межпланетную станцию к Марсу. Китай на Марс отправил станцию с марсоходом, а США – планетоход. Рогозин разместил в сети на фоне переданного с Марса изображения его поверхности фотомонтаж со своим лицом, как бы
