свой трёхкомнатный с отдельной кухней из кирпича. А там не одна такая монета была в посылке, были и в две гинеи, и в половину, и соверены разные более поздние. Если их все продать по той цене, что в каталоге, то можно смело генерала Понаморёва причислять к мильёнщикам. Вернётся из Германии, пристроит монетки коллекционерам и домик в Крыму построит, и в Подмосковье. Летом в Крым, а зимой, когда там слякоть, в чистые снежные леса Подмосковья.

Доклад он написал, дал Наташе почитать, а Аркадию Николаевичу ничего про монеты не сказал. Решил, что придумал хитрый ход. Вроде, удалась шалость, как говорили братья Уизли в Гарри Поттере. Фомин пришёл на доклад Наташи в школу в милицейской форме и сообщил учительнице, что монеты из музея, и он их охраняет. Посмотрят ребятишки с дивчулями, и он их обязательно пересчитает и отнесёт в музей. Когда пятигинейная монета пошла в классе по рукам, у самого сердце перебои давать стало. Столько там деньжищ. Но ничего, все семь принесённых монет вернулись обратно под недовольный гул класса, типа, можно пять гиней ещё подержать. А что – вещь, на самом деле так и тянется к этой монете рука. Это же сорок с лишним грамм золота. Монета большая (37 мм) и тяжёлая, почти 42 грамма, и дядька на монете прикольный с большущим носом, словно из мультика про Маленького Мука, когда у всех там носы поотрастали. Написано, что Карл второй на монете. Про него Вовка тоже немного в докладе написал. Это же тот самый король, который от Кромвеля сбежал во Францию и вернулся только после реставрации монархии. Про Кромвеля тоже добавил, а чего, не каждого главу государства после похорон выкапывают и вешают. А потом ещё и голову отрубили и на шест взгромоздили.

Пятёрку Наташе математичка поставила, хоть математики в докладе было чуть. Зато интересно. Десятиклассники эти на всю жизнь Аполлоновский доклад запомнят.

Событие пятьдесят шестое

Два совета для быстрого бега: 1. Красивая девушка у вас впереди. 2. Страшная у вас сзади.

И мужчины, и женщины ходят в спортзал ради одного – чтобы получить идеальное женское тело.

Первая игра на Кубок Азии, как громко в газетах и на афишах был объявлен этот турнир, состоялась третьего апреля 1949 года – в воскресенье. И, конечно, это была игра местного ДО Ташкент против сборной СССР. Стадиона Пахтакор ещё не существует. Ташкент не самая футбольная столица. Команда на девяносто процентов состояла из европейцев. А вот пришли поболеть за своих не только бледнолицые. Местных было полно, а ещё бросались в глаза корейцы. Их было даже как бы не больше, чем местных. Вовка за сборную не играл. Договорились с Аполлоновым, который бросил все дела и приехал в Узбекистан с футболистами. С одной стороны посмотреть, что из себя сборная представляет, а с другой проконтролировать дочь. Отпускать пусть и восемнадцатилетнюю Наташу с киношками мама Тоня не позволила, настояла, чтобы Аркадий Николаевич процессом проживания дочери в чужих тмутараканях руководил.

Савин тоже поддержал идею стравить сборную СССР без Фомина и Третьякова с молодёжкой. В составе всё те же лица у Вовки, разве Валька Кузин добавился. Но Вовка его выпускать на поле на игру со сборной не собирался. Разная форма и разные умения. Пока Фомин разъезжал по заграницам и болел с наджабленной ногой и до того момента, как Василий Сталин всё же внял совету Фомина и организовал у себя собственную молодёжную команду, надёргав по областным городам молодых и перспективных игроков, процессом тренировок руководил Владимир Ишин. Этому Вовке только восемнадцать лет исполнилось, но именно ему Фомин доверил рулить процессом воспитания будущих чемпионов мира. Парень был сметливый, и имел редкую для пацана черту. Его слушались. Сверстники и даже люди чуть постарше типа Льва Яшина. Сказал Вовка отжиматься, все через силу, но отжимаются. Почему через силу, а потому что практически любой неофит стремится быть святее самого Папы Римского. Не избежал этой болезни и Ишин. Он народ гонял гораздо больше, чем Фомин. Сам бегать не мог, нога, повреждённая, не позволяла, что-там срослось хреново, и парень прилично прихрамывал. Гаринча из него тоже не вышел. Так и стал в восемнадцать лет тренером. Зато на турниках и со штангой он выкладывался так, что остальные пацаны поневоле прониклись к заместителю тренера уважением. Однако Ишин не только гонял народ пробежками и мучал отжиманиями. Он организовал, пусть и с помощью советов Фомина, несколько чисто футбольных упражнений. Ничего, что на снегу. Тут снег не главное. Молодёжь тренировала точный пас. В движении, с остановки, и особо Ишин налегал на пас при ветре. В любой день, когда есть ветер, все на поле и пытаются отправить мяч в цель при встречном, попутном и боковом ветре.

Теперь Вовки Ишина нет. Василий Сталин забрал его тренером своей молодёжки. Но, как говорится, дело его живёт, и пришедший из хоккея Кузин на поле по сравнению со снайперами и тренированными на марафон ребятами очень бледно выглядит. А с учётом того, что тренироваться пацаны не бросили, догнать их новичкам очень не просто. Это как в задачке про черепаху и Ахиллеса. Пока Кузин достигнет их уровня, те снова вперёд уйдут.

Сборная возила местных футболистов, как хотела. Бобров отметился тремя голами и Трофимов с Петровым двумя. Местный стадион, начавший свистеть после первых голов, потом перестал болеть за своих и теперь уже просто радовался голам.

Вовка сидел рядом с Аркадием Николаевичем на шатких трибунах, сколоченных из полугнилых досок, и совсем не разделял восторга будущего тестя и пяти тысяч примерно зрителей, пришедших посмотреть на футбол.

Играли динамовцы тяжело. Да, месяц без тренировок в отпуске даёт о себе знать, но и видно было, что многие в очень плохой форме. Весь месяц бухали и прикуривали одну сигарету от другой. К концу первого тайма сборная выдохлась. Местный Областной Дом Офицеров выдохся не меньше. И игра перед перерывом стала напоминать игру в волейбол, только ногами. Сборники забрасывали мяч на сторону местных, к нему, как мог, спешил Сева или Петров, а в это время местный СКА отпинывал мяч на поле сборной и там к нему тоже трусцой, делая вид, что поспешает, семенил очень не резвый товарищ из Ташкента. Но при этом счёт был уже семь ноль и Аполлонов с Савиным были довольны. Вовка им ничего не говорил. Просто ещё раз для себя сделал вывод,