покатилась по берегу. Казалось, ее еще можно остановить, но Суло только смотрел, как она катится… пока жестянка не плюхнулась в воду, подняв фонтан брызги.

Юсо взревел от злости, отшвырнул удочку и повернулся к нему. Только это уже не был милый, знакомый Юсо с пластмассовыми глазками-пуговицами на плюшевой физиономии. Это был настоящий медведь. Он хрипло дышал, влажные ноздри раздувались. В пасти белели огромные, острые, как осколки стекла, клыки. Суло попятился. Медведь не шевелился, только хрипел и моргал своими злыми, подслеповатыми глазками, но Суло чувствовал: еще миг, и зверь бросится на него.

Он закричал и открыл глаза.

И с ужасом… нет, почему же с ужасом… увидел, что над ним склонилась девушка.

«Подсолнух», – подумал Суло и понял, что вот-вот улыбнется. Волосы у нее были желтые, как цветки одуванчика, а глаза черные-черные… и ужасно серьезные.

– Кто ты? – пробормотал он. Пересохшие губы не слушались.

Но девушка не ответила. Она исчезла, а на ее месте появился плотный темноволосый мужчина с насмешливой улыбкой. Он что-то произнес на неизвестном языке, а потом в руку Суло вонзилась игла.

И он вновь провалился в бездну сна без сновидений.

* * *

– Как он? – спросил сержант, набивая патронами новый магазин.

– Трудно сказать, – пожал плечами доктор. – Мы его разбудили, но… Никто не знает, что может случиться с человеческим мозгом за такое время. Экспериментальных данных нет.

– Как это нет? А наши предки? Они точно так же мотались по Галактике, пока сменявшиеся дежурные экипажи искали подходящую планету…

– Вы забываете, сержант, что этот, – доктор кивнул в сторону «спящего», который бессильно растянулся на прорезиненном полотнище, – путешествовал как минимум в два раза дольше.

– И что?

– Он вдвое дольше пробыл в спячке. Поверьте, это не мелочи. К тому же… вспомните, что тогда творилось на Земле. Люди были готовы на что угодно, только бы улететь. А для некоторых в буквальном смысле было лучше умереть, чем остаться. По большому счету, процентов пятнадцать колонистов вообще нельзя было отправлять в космос. А человеческий мозг – штука очень хрупкая. Вы знаете, что восстанавливать тело после гибернации научились очень рано? Проблема состояла в том, что после «разморозки» у подопытных животных сохранялись только базовые рефлексы, да и то не всегда. И при сравнительно небольшом проценте погибших почти четверть колонистов страдала более или менее выраженными психическими расстройствами. Можете представить, сколько их было на самом деле? Вспомните первые дни Республики. Вспомните все эти вспышки массового безумия…

– Ладно, все это лирика, – сержант громким щелчком загнал обойму в магазин. – Пора выдвигаться. Как говорят в десанте, «раньше встанешь – раньше сдохнешь».

– А может, не сто́ит? – грустно спросил доктор. – Как я понимаю, здесь нам ничто не угрожает. Скоро высадится десант…

Сержант посмотрел на доктора так, как мать смотрит на малыша, который требует варенья: «Мам, ну ты же говорила, что фрукты – это полезно!»

– Мы и есть десант. Нам ждать некого. Прислать нам могут только необстрелянных салаг. Их положат на первом огневом заслоне.

Круглиш понимающе кивнул.

– Ну, тогда мне ничего не остается, кроме как пожелать вам удачи.

Сержант кивнул.

– Что-что, а удача нам понадобится. Арсис, собирай людей. Выдвигаемся через минуту… Держитесь, доктор.

Он тяжело поднялся, шагнул вперед, и потрепал врача рукой по плечу, а потом как-то слишком поспешно развернулся и зашагал к двери, ведущей из зала.

Арсис отобрал шестерых. Среди них был Илэр, которого последнее время никто иначе как «Пилотом» не называл. Странный человек… Если не считать доктора Круглиша, он в отряде старший по званию и лычки получил явно не за красивые глаза. Давно бы мог напомнить об этом сержанту. А он молчит и выполняет все команды, как на плацу… В «Команде-579» знали, что Пилот побывал в плену. Другого бы замучили расспросами, а вот к нему никто не приставал. Словно спрашивать было… неприлично, что ли.

– Приготовились! – рявкнул сержант. – Со мной идут все, кроме Пилота и Арсиса. Диспозиция стандартная. Действуем согласно уставу. Открываем огонь только по моей команде… Постарайтесь не попадать в гибертанки. Там могут быть живые люди, которые ничего плохого нам не сделали… пока.

И, проходя мимо Арсиса, шепнул ему на ухо:

– Присматривай за Пилотом.

Один из десантников присел на корточки и, держа наготове карабин, приготовился левой рукой приоткрыть люк. Второй шагнул ему за спину, вскинул оружие и застыл.

Медленно, с осторожным скрипом, распахнулся люк…

– До шести чисто!

– Первая пара – пошла на девять! – скомандовал сержант, и два десантника исчезли во мраке гибернаторной. – Вторая пара на три… Третья пара выдвигается на двенадцать…

Он повернулся к Илэру и Арсису.

– Экстренная связь по «игле», но лучше ею не пользоваться. Во-первых это все равно, что орать на весь эфир. Во-вторых, при таких стенах аккумуляторы посадите на раз. Так что будем работать дедовскими способами… Пароль: «Париж и… этот… как его… кардинал»…

– Отзыв: «Десант и Констанция», – фыркнул Арсис.

– Так вы и «Мушкетеров» читали, рядовой?

– Так точно!

– Ладно, останемся живы – поболтаем о литературе… Держитесь парни, попробуем вызвать спасателей, – и сержант нырнул в темноту.

Арсис захлопнул люк и навалился на него всем телом, словно враг уже рвался в аппаратный зал. Илэр установил запоры и взялся за сварочный аппарат, но Арсис остановил его.

– Успеется. Они могут вернуться.

– Но нас тут осталось четверо…

– Будем дежурить парами.

– Я тоже встану на вахту, – послышался голос доктора. Никто не заметил, как Круглиш подошел. – Смею заметить, я тоже закончил школу десанта…

И тут за стеной заговорили карабины. Сначала раздавались отдельные выстрелы… а через миг загрохотало со всех сторон.

– Завариваем? – спросил Илэр, вновь потянувшись к сварочному аппарату.

– Я тебе заварю! – взвился Арсис. – Ты что, хочешь, чтобы им отступать было некуда?

– Но по уставу…

– Да насрать мне на ваш устав! Там наши ребята, и пока это…

Казалось, от взрыва содрогнулся весь корабль. Потом еще раз. Потом кто-то закричал – протяжно, тоскливо… Круглиш рванулся к двери, но Арсис остановил его, вскинув карабин.

– Никто никуда не идет, – ровным голосом объявил он. – Мы остаемся здесь. Они – там. Тот, кто выживет, либо вернется, либо попытается добраться до антенн.

– Но там могут быть раненные.

– Насрать!

– Не понял? – доктор нахмурился.

– Я не дам вам ни заваривать люк, ни вылезать в коридор, – объявил Арсис. – Мой командир отдал приказ, и я собираюсь выполнять его так, как понимаю.

– Но… – начал было доктор.

– Никаких «но»!

Илэр махнул рукой и отошел в сторону. Некоторое время доктор и Арсис в упор смотрели друг на друга. И внезапно