Впрочем, особенно волноваться было уже некогда. Они припарковались, вышли из машины и двинулись к цели. На Соколовском красовалась кепка-аэродром, на Трофиме Петровиче – соломенная шляпа с широкими полями. Кроме того, лица их закрывали медицинские маски.

Став таким образом совершенно неузнаваемыми, они направились к соседнему переулку, где располагался дом генерала Воронцова. Со стороны никто бы не догадался, что люди отправились на мокрое дело, скорее, можно было предположить, что два немолодых уже джентльмена намылились выпить по бокалу пива в ближайшем баре.

Подойдя к двери, они стали названивать в первые попавшиеся квартиры. В одной из них им ответили. Соколовский сказал, что они из госпожнадзора, осматривают подъезд, и попросил открыть двери. К счастью, в доме стоял не видеодомофон, а обычный, так что никого не удивила экзотическая внешность работников пожарной охраны, и дверь им открыли без лишних вопросов.

В лифт они не пошли, лифты всегда застревают в шахте в самый неудобный момент. Скользнув вверх по лестнице, как тени, спустя минуту Соколовский и Груберов уже стояли возле квартиры генерала.

Взламывать замок не пришлось, дверь была не заперта – наверное, генерал страдал от старческого склероза. Таким образом, в квартиру они вошли тихо, не издав не единого звука. Во всяком случае, им так показалось. Но проклятый старикан, видимо, что-то услышал. Он возник в просторной прихожей внезапно, как призрак.

– Что? – беспокойно сказал он, увидев на пороге незваных гостей. – Кто вы? Что надо?!

– Тихо, – внушительным голосом отвечал Соколовский. – Молчи, придурок, если жизнь дорога…

И он прикрыл за собой дверь. Несмотря на маразм, старик, видно, что-то понял и захлопал себя по карману пиджака.

– Ствол, ствол, у него ствол, – беспокойно зашептал Груберов.

Дмитрий Георгиевич и сам уже увидел, что в старческой руке заходил револьвер, пытаясь выцелить его сердце. К счастью, за мгновение до того, как револьвер изрыгнул огонь, Соколовский успел дернуться в сторону и увернуться от верной смерти.

Мясник не стал попусту тратить время и выстрелил в старика из своего «Р-92» [Р-92 – револьвер, разработанный в 1991–1992 годах для вооружения отдельных категорий сотрудников МВД, вневедомственной охраны и частных детективных агентств].

Тут надо сказать, что у Груберова было много недостатков, однако имелись и некоторые достоинства. Главным из них было то, что он как следует знал свое кровавое дело и стрелял, даже не прицеливаясь.

Девятимиллиметровая пуля поразила генерала прямо в лоб. Он дернул головой и тяжело, кулем, повалился на пол. Соколовский наклонился над телом: старик молча смотрел на него мученическими мертвыми глазами.

– Все-таки грохнул! – с досадой сказал Соколовский.

– Ну, извини, – пожал плечами Груберов. – Уж больно шустрый старичок оказался. Не я его, так он бы нас.

– Ладно, – буркнул шеф, – что сделано, то сделано. Времени на обыск нет, как бы соседи на шум ментов не вызвали. Забери его мобильник, а я поищу ноутбук или комп.

Ноутбука у старика не оказалось, был обычный компьютер с монитором. Соколовский нашел на кухне большую сумку, сунул в нее системный блок. Мясник показал ему мобильник, который выудил из кармана убитого. Это был большой допотопный кнопочный телефон, какие выпускали еще лет двадцать назад.

– Вот с чем ходят наши, мать их, генералы, – с отвращением заметил Груберов. – Вот как, скажи ты мне, можно в такой древней штуке хранить информацию?

– Неважно, – махнул рукой Соколовский. – Берем что есть и линяем.

Спустя полминуты в квартире уже никого не было, только мертвый старик в потрепанном пиджаке, лежа на полу, молча глядел в потолок остановившимся взглядом.

* * *

Разговор с фальшивым Тоцци или, иначе, господином Ди Маджио, пошел не так гладко, как рассчитывал Тень. Когда он подрезал парня на дороге и под дулом пистолета заставил выйти из машины, он вовсе не собирался его бить или, тем более, убивать. Он собирался просто допросить его. Но долговязый Псевдотоцци запаниковал, начал кричать и драться. Пришлось слегка оглушить его рукояткой пистолета по голове.

Когда Ди Маджио снова пришел в себя, над ним, словно вампир, освещенный голубым лунным светом, сидел Тень.

– Ответишь на мои вопросы – уйдешь живой и здоровый, – сказал он. – Нет – прострелю тебе руки и ноги и брошу умирать в поле. Что выбираешь?

Речь была разумная, и выбор предлагался очевидный. К несчастью, долговязый оказался истериком. Он, как безумный, бросился на врага и зубами вцепился в руку Тени – ту самую, которой тот держал револьвер.

Может быть, долговязый был бешеный, может быть, просто зубы у него были вставные, но Тень обожгло такой болью, что он выронил револьвер из рук. Долговязый, как-то странно дрыгаясь, потянулся за револьвером.

«Ну вот, – подумал Тень, – только этого не хватало!»

И действительно, надо было столько всего претерпеть, чтобы в одном шаге от цели тебя грохнул какой-то бешеный итальянец. Одним словом, ничего не оставалось, кроме как ударить долговязого ножом.

Удар вышел очень удачным – долговязый умер почти мгновенно. Но это была единственная удача за сегодняшний день. В целом же события пошли совсем не так, как думал Тень. Именно поэтому, убив долговязого, он совершенно забыл про его телефон, ради которого, собственно, и загнал дурака в угол.

Спихнув мертвеца в канаву, Тень сел в машину и устремился обратно в город. Было крайне мало шансов, что Тоцци по-прежнему сидит в гостинице, но других концов у него не было, приходилось распутывать ниточку с того места, где она оборвалась.

Мотор его «Ланча Дельты» взвыл, спустя полминуты он уже летел по ночной дороге, словно стрела, выпущенная из арбалета. Спидометр показывал почти 200 километров в час. Это было безумием, но, правду сказать, безумием тут было все, начиная от того, что когда-то Тень выбрал работу наемного убийцы. До сего дня его ангел-хранитель или, точнее сказать, его демон-хранитель берёг Тень от слишком уж чудовищных бед и поражений. Посмотрим, дамы и господа, как оно выйдет в этот раз.

К счастью, демон-хранитель его не подвел. На пустой дороге Тень вдруг заметил стоящий на встречной полосе темный минивэн, а рядом – полицейскую машину. Инстинкт преступника требовал от него ехать прочь как можно скорее, инстинкт ищейки – остановиться и посмотреть, в чем дело.

Сбросив скорость, он неторопливо проехал мимо, на ходу оценивая ситуацию. Оставил машину в некотором отдалении, сам через лесок пробрался поближе к месту происшествия. Прячась за деревом, стал наблюдать. Возле минивэна лежало тело, на него падал свет